Сергей Артюхин - «Эффект истребителя».«Сталинский сокол» во главе СССР

…Ставка Драгомирова на кооперативное движение вполне однозначно себя оправдала, о чем говорят высочайшие темпы роста внутреннего валового продукта СССР и стремительное развитие всей экономической системы социализма в целом…"

Кремль, возвышающийся стенами цвета крови над окружающим пространством, был непривычно тих и мрачен. Вождь, сидящий в глубоком кресле в своем кабинете, смотрел в окно, на затянутое дождевыми тучами темное небо. Мысли были невеселыми.

Война с белофиннами показала, что армия к большой войне в Европе не готова. И пусть она закончилась успешно – поставленные до ее начала цели достигнуты не были. Генералы, еще полгода назад утверждавшие едва ли не хором, что Финляндия рухнет от несильного пинка, сегодня осознали, насколько серьезно положение в войсках.

И пусть сейчас удалось полностью обезопасить Ленинград от угрозы с севера и отодвинуть границу, потери оказались слишком велики. В том числе и для авторитета Красной Армии.

Хорошо, конечно, что удалось проверить новый легкий танк в боевых условиях, где он показал себя столь удачной машиной. Все же правильное решение он принял тогда, когда решил взять курс на массовую дизелизацию советского государства. Грузовики, танки, тепловозы даже… Бензин требовался легковым автомобилям и самолетам, мазут – электростанциям. Дизельное же топливо было залогом выживания СССР. Или стало таковым.

Это было связано с несовершенством применяемого способа перегонки нефти, при котором на десять, от силы двадцать процентов бензина выходило практически столько же, если не больше, керосина, лигроина, соляровых масел и прочей, практически не используемой ерунды. Плюс мазут. Поэтому, когда в других странах стали изобретать все более дорогие и затратные способы перегонки остатков в бензин, Советский Союз принял решение о массовом внедрении двигателя, где они могли использоваться. Не было времени играть в нефтяную "гонку вооружений".

Ставка на дизель была не единственным рискованным решением вождя. Гораздо более серьезным риском – и порою это решение отзывалось в сердце болью – стал отказ от столь любимого им "Большого флота". Линейные корабли, по всем расчетам требовавшие огромных денег – миллиардов и миллиардов рублей – пришлось отложить на будущее. Пока что морякам придется обойтись эсминцами и легкими крейсерами. Разве что два построенных "антивашингтонца" выбиваются из этой среды относительно недорогих судов… Но теперь прекрасные короли открытого моря появятся в СССР только в конце сороковых годов. Но что делать – стране ресурсы необходимы на гораздо более приоритетные проекты.

Ведь если подумать, на сэкономленные только на отказе от тяжелого крейсера шестьдесят девятого проекта деньги удалось закупить несколько тысяч высококлассных американских станков и несколько заводов!18 Спасибо за это Старику, конечно, поскольку из-за финского вопроса Штаты торговать с Советским Союзом более не хотели… Ничего, скоро захотят обратно, никуда не денутся.

Но все равно – проблемы перед страной огромные. Не сегодня-завтра Гитлер договорится с англичанами, и орды завоевателей хлынут на советскую землю.

Иллюзий вождь не питал, прекрасно понимая, что отсидеться в стороне не получится. Рано или поздно война придет и в СССР. И это его задача – сделать так, чтобы подобное случилось как можно позже. Нужно время. Но время стремительно утекало. Надо было сделать так много в столь маленький промежуток времени.

Танковый завод в Омске вскоре войдет в строй, и легкий Т-50 пойдет в войска в возрастающих количествах. Как и совершенно новый танк, превосходящий все, что есть у врагов.

Сложности были с самолетами. У Поликарповского прототипа серьезные проблемы с запуском в серию. Заслуженный И-17 хорош и пока еще адекватен требованиям времени, но модернизировать его до бесконечности – не выход. Нужна принципиально новая машина. Яковлев обещает сделать то, что нужно – но справится ли?… Тот еще вопрос. Пока что не подводил.

Как же некстати вся эта война. Страна готовится, еще немного, и армия сможет ее защитить. Надо лишь исправить выявленные в финской кампании недостатки.

Но с каким удовольствием он бы направил эти ресурсы на строительство мирной жизни! С какой бы радостью читал о росте выпуска легковых автомобилей, обуви, тракторов… А не о танках, истребителях и винтовках. Одна отрада – тяжелые грузовики. Их замечательно можно использовать в гражданских отраслях.

Но об этом думать надо будет уже после войны. Приоритеты вождь расставлять умел.

Только бы успеть…

Глава 12

— Даня, солнце мое, просыпайся. Сегодня у тебя важный день. Просыпайс-с-с-ся-я-я! — голос давно погибшей подруги неожиданно превратился в противный звон будильника.

Резким движением выключив стоявший на прикроватной тумбочке пыточный агрегат, Богдан несколько секунд еще пытался удержать исчезающий в пробивающихся сквозь тучи солнечных лучах сон, в котором он был так счастлив и в котором его любовь все еще жила.

Это чувство, чувство счастья и даже какой-то эйфории казалось таким реальным, что Драгомирову потребовалось неслабое волевое усилие, чтобы вернуться в действительность, разом навалившуюся серой обыденностью.

— Полковник, встать! — скомандовал себе Драгомиров и тут же подчинился.

Снова мерзко заныл и задергался шрам – память о самом первом бое, закончившемся тараном.

"Опять будет дождь, — отстраненно подумал генеральный секретарь. — Еще и нога сейчас присоединится". И точно – прислушавшись к себе, уловил чуть ниже левого колена далекое неприятное ощущение.

Зайдя в ванную, он посмотрел на свое отражение. Из зеркала на Драгомирова глядел молодой еще мужчина с аккуратной бородой и усами "а-ля Генрих IV", с прямым носом и серо-зелеными глазами. Его черные волосы, посеребренные проседью на висках, выглядели как-то… аристократично, что ли, но, в сочетании с не самым красивым шрамом, придавали образу мрачность.

Еще не до конца отошедший от сна разум нарисовал рядом фигуру давно погибшей, но так и не забытой девушки. Ее соблазнительный образ трепыхался на краю сознания, вызывая почти физическую боль.

Представив, как бы они смотрелись вместе, Богдан, стиснув зубы, простонал. Образ никуда не пропадал. И вновь откуда-то из глубин сознания стала подниматься темная волна.

— Почему?! — ответ на выкрик раздался звоном лопающегося от удара стекла.

— Товарищ Драгомиров? — из-за двери донесся взволнованный голос охранника. — Товарищ Драгомиров, все в порядке?

Богдан ничего не ответил. Боль в порезанной руке отогнала боль душевную, оставив первое лицо советского государства наедине с разбитым зеркалом.

Стук в дверь участился и усилился, начиная уже перерастать в выламывание косяка, когда генсек коротко бросил:

— Отставить. Нормально все. Стекло лопнуло.

Распахнув дверь, он кивнул в сторону ванной.

— Скажите Нине Сергеевне, там прибрать надо. А мне слегка забинтоваться, — молодой вождь потряс кровоточащей рукой и направился в столовую, завтракать, оставив остолбеневшего сотрудника у спальни.

Уже позже, днем, накатила меланхолия. Не хотелось ничего делать – вообще ничего. На улице шел мелкий, противный до невозможности дождь. Здесь, в кремлевском кабинете, было тепло и, пожалуй, уютно. Но все портила гора бумаг, возвышающаяся на столе.

Что-то грустное, играющее из радиоприемника, также добавляло теней в и без того мрачное настроение.

Все было отвратительно. Стремительный рост экономики Союза присутствовал. Но люди – простые люди – жили плохо. Не все, далеко уже не все, да и не так уж и плохо, особенно если сравнивать с послевоенной разрухой, но от этого легче не становилось…

Народу нужно было буквально все. Не было голода – это да, дети ходили в школы, поднимались новые заводы. Росло потребление, рос уровень жизни среднестатистического советского гражданина, но этого недостаточно.

— Сколько еще лет нам потребуется, чтобы вылезти наверх? — Драгомиров подошел к окну и прислонился лбом к стеклу.

Стране требовалась легкая промышленность. В свое время ее развитие определили по остаточному принципу, и это понятно: приходилось готовиться к войне, было не до трусов и платьев. Но теперь она становилась все нужнее, а приоритетом по-прежнему оставались "производство средств производства" и тяжпром. И снова – оправданно. Не время шить тапочки, когда американцы и их друзья постоянно гоняют у границ армады бомбардировщиков, готовят планы атомного геноцида Союза и буквально провоцируют советское государство на войну.

Ракетные и атомные технологии тянут вверх целую армаду сопряженных отраслей – но не тянут легкую промышленность. Развивать все сразу – никаких ресурсов не хватит. Никаких.