В гнезде Орла - Николай Никишин
— В чём будет заключаться вторая часть плана? — спросила Анна. Все эти стрелки на карте с обозначением войск японцев её пугали. Мир ожидала глобальная война, намного страшнее той, что была восемьдесят лет назад. — Первая часть плана была в демонстрации несогласия с режимом, то в чём суть второй?
— Напугать население, — грустно признался Войцех. — Сеять панику. Сейчас мы устроили раздор в верхах, далее он должен произойти в умах граждан. Они должны увидеть, что Рейх их не будет защищать.
— Будет много жертв! — Анна кажется начала осознавать, куда всё приведёт.
— На крови будет строиться новый мир, по-другому не будет, — Войцех вышел из-за стола. — Это сказал не я, а люди, которые вас сюда отправили. Вы не слышали ни от Германа, ни от старика таких слов. И не должны были слышать, как и люди, подобные вам. Это горькая правда всей нашей борьбы. Я не все цели поддерживаю, но видит Бог, другого шанса нет и не будет. Только так мы свергнем режим.
После слов Войцеха воцарилась тишина. Анна взяла Максима за руку. Ей стало не по себе от слов поляка. Но в душе она понимала, другого выхода нет. Придётся чем-то жертвовать. Война не бывает без жертв.
— Мы сделаем всё, что в наших силах… — с некоторым трепетом произнесла Анна.
— Некуда отступать… — согласился Максим.
— Я вас не сомневался, — Войцех понимал опасения Анны и Максима. Он спрятал руки за спину и грустно на них посмотрел.
Поляк сам не хотел кровопролития. Пока его отец был жив, он успел внять его словам о независимой Польше. Он хотел его не подвести и реализовать его мечту о свободной стране.
Тем временем тишину нарушил шум открывающегося хода в подвал и тяжёлый топот сапог по железной лестнице. Спустя минуты в комнату молчаливо вошёл высокий мужчина в чёрной форме с красной повязкой на левом рукаве. Снял фуражку со своих рыжих коротких волос и с интересом посмотрел на Анну и Максима.
***
— До четвёртого числа мы должны многое сделать, — заговорил пришедший офицер. Это был Ганс Циммерманн. агент Гестапо, работающий на повстанцев. — Вы успели проскочить, вслед за аэропортом начали проверять на ЖД и автовокзалах билеты, — его одолевала изрядная нервозность. — Есть закурить?
Войцех кивнул и принёс офицеру, в звании штандартенфюрера СС, пачку американских сигарет марки «Парламент». Ганс достал одну, постучал фильтром о пачку и закурил от поднесённой поляком зажигалки.
— Нам предстоит много дел. Может вам покажется, что увеличение числа полиции в городе — это плохо, то я вижу в этом шанс. Главное — всё сделать правильно, — Ганс довольно выпустил изо рта клуб дыма. Его веснушчатое лицо заволокло табачное облако. — Вы, Анна, журналист. Верно?
— Всё так, герр Циммерманн, — ответила Анна.
— Fein![3] — Ганс потёр переносицу левой рукой. — Сейчас все структуры, подчинённые СС, ждёт череда проверок. Рейхсфюрера СС Каца, видимо ухватили за schwanz, иначе я не могу объяснить, почему он резко подхватился всё проверять. Самых отбитых нацистов собирает под своё крыло. Столько лет ничего не делал, а как запахло жаренным побежал укреплять тылы. Больше чем уверен, когда всё начнётся, он будет в числе первых, кто решит занять в Берлине место рейхсканцлера. Юрген пойдёт на любые уступки, будет всеми силами отнекиваться, что никогда не верил в национал-социализм. Может, оно и так, только он такая же тварь, как и вся остальная верхушка. — На столе пепельницы не оказалось, поэтому бычок отравился в пустую бутылку кока-колы. — Теперь давайте поговорим о делах.
Ганс сложил пальцы в замок и начал рассказывать о планах. Алексей Петрович проинструктировал его о прибытии в Кракау Анны и Максима, поэтому офицер знал, как использовать молодых людей. Он найдёт им работу.
— Ничего сложного. Вы совсем справитесь, — Войцех приободрил Максима и Анну. — Почти восемьдесят пять лет назад именно Польша первой приняла удар. Теперь настало время поменять всё местами.
[1] Хорошо (пер. с польского)
[2] Делить шкуру медведя до того, как его поймали (пер. с нем). Аналог поговорки «делить шкуру неубитого медведя».
[3] Чудесно. (пер. с нем)
Глава 13
Самолёт приземлился в аэропорту Кракау имени Ганса Франка[1], построенном в тысяча девятьсот шестьдесят первом году. На территории аэропорта майор, не торопясь, потирая сонные глаза, медленно продвигался по длинной очереди к выходу. Он ещё не знал, но гестаповцам поручили проверять всех прилетевших пассажиров из всех восточных рейхсгау.
Проверяющих документы офицеров СС окружали охранники аэропорта с автоматами. Какого-то парня в американской бейсболке проверяли с особой тщательностью, даже заставили показать в телефоне все переписки.
Когда дошла очередь до Клауса, проверяющему его маленькому худощавому лейтенанту хватило секунду поглазеть на его удостоверение и форму, как он поспешил извинтиться.
— Прошу прощения за то, что вам пришлось ждать, герр штурмбаннфюрер.
— Что случилось? — поинтересовался Клаус, убирая в карман удостоверение.
— Нам поступила информация, что на одном из самолётов мог быть человек с поддельными документами.
Клаус понимающе кивнул и поспешил выйти на воздух.
— Добро пожаловать в Кракау! — прокричал вслед майору лейтенант.
