Клан Одержимого - Адам Хлебов
— Хорошо я согласна!
Она просияла и посмотрела на Элайну.
— Меня прям заводит такая идея. Я никогда не была мужиком. Интересно, каково это?
— Словами не передать Ваша Светлость. Это можно только почувствовать, — ответил я маркизе, — Элайна, как тебе в одежде мужчины?
— Мне нравиться, — она улыбнулась, — немного не привычно, но я чувствую себя круто.
— Что же решено. Мы пойдем в кабак!
В этот момент третий из стражников встал и стал тревожно вглядываться вдаль, на дорогу с которой мы свернули на привал.
— Мне кажется, нас нагоняют преследователи!
— Где? — к Андреасу подошел Себастиан.
— Вон, смотри, — он указал рукой на трех всадников, едва виднеющихся в нескольких километрах от нас.
— С чего ты взял, что это за нами?
— У меня орлиное зрение они одеты в красные балахоны, как на тех монахах, что выезжали вчера с Девиттом. Сейчас Девитт одет в такой же, — все посмотрели на меня.
— Я постоянно оглядывался, за нами никого не было с самого замка. Вряд ли они могли так быстро нас нагнать., — спокойно ответил Аарт.
— Они пришли с южной монастырской дороги, — ответил Себастиан, — нужно выдвигаться. Их лошади устали. А у нас отдохнувшие. Пока они на открытой местности, а мы с в лесу. Они нас пока не видят.
— Может дадим им бой? — спросил Кристофер.
— Не стоит рисковать понапрасну. Мы еще успеем подраться, Кристофер. Я знаю у тебя горячий нрав и твердая рука, но сейчас интуиция подсказывает мне, что нам стоит разделиться, — ответил ему рассудительный Аарт
— Я согласен с Аартом, — поддержал я кузена.
Это самое разумное решение. Я знал, что двое из этих троих были отличными бойцами.
Нам не нужны ранения или потери. Лучшая драка та, которою можно избежать.
— Тогда поделимся так: Девитт, Себастиан, Элайна, Кристофер — вы отправляйтесь по прежней дороге, — он указал рукой в сторону ближайшей опушки, — а мы с маркизой и Андреасом поскачем по правой через лес. Дороги примерно одинаковые. В Бриэле встречаемся в трактире у Папы Пая. Тот, кто приходит последним платит за всю выпивку и еду.
Я усмехнулся.
— Пойдет! Мы принимаем вызов, — я сделал паузу, оглядел членов своей новой команды и под их одобрительные взгляды продолжил, — простите, господин бывший кассельхолдер, я сразу предупреждаю вас, что вам придется оплатить мне целого барашка на вертеле. Ммм — обожаю жаренную баранину!
Аарт рассмеялся.
— Ты слишком самоуверен! Готовь свой кошель, охреневший нищеброд! Если он у тебя вообще есть. Будешь оплачивать мне французское вино!
— Именно по причине его отсутствия я и приду первым! По коням, мои верные друзья! Мне нужно надрать задницу этому снобу!
Я ловко вскочил в седло. Окружающим понравилась наша с Аартом шуточная пикировка я видел, как в их глазах вспыхнул огонёк азарта.
Каждый почувствовал возбуждение и стремление прийти первым в названный трактир.
Погоня только усиливала остроту ощущений.
Моя команда оседлала лошадей.
Я сделал рукой реверанс маркизе, сняв воображаемую шляпу — моя голова была покрыта капюшоном и пожелал им удачи.
— Я желаю вам приятного пути. Ваша Светлость! Поучите этого грубияна хорошим манерам. До скорых встреч! Погнали! — я пришпорил свою лошадь и рванул с места в галоп.
Краем глаза я увидел, как кузен улыбаясь, качает головой мне в след.
Моя команда помчалась за мной. Вскоре Элайна поравнялась со мной, идя на приличной скорости.
Она привстала в седле, наклонив корпус вперед. Девушка была прекрасна.
Лошади, как и люди тоже входили в азарт и стремились обогнать друг друга. Я дал ее белому коню обойти меня на пол головы.
Элайна просияла, когда увидела это. Еще щечки раскраснелись от мороза и удовольствия.
Кристофер и Себастиан шли чуть сзади, по бокам от нас.
Мы мчались галопом, разрезая декабрьский утренний воздух клином.
Я мог бы сказать, что счастлив в эти мгновения, если бы не одна мысль, неприятно свербевшая в голове.
Монахи шли по своей дороге от монастыря нам на перехват. Они успели совсем чуть-чуть. Кто-то дал знать монахам о нашем побеге. И этот кто-то был из нас семерых.
Себя и Элайну я исключил сразу. Остальные оставались под вопросом.
Конечно, Себастиан, так же, как и Аарт вряд ли мог играть против меня и Элайны, против своих родственников, но я решил быть начеку.
А вот Маркиза по большому счету получила свое. И мы ей могли быть не нужны.
Я не забыл, как она расстреляла из арбалета последнего «неспящего».
Она вырвалась из замка по легальной причине.
Барон обезумел и приказал ее взять под арест, не имея на это никаких оснований.
По местным обычаям он был просто обязан сдувать с нее пылинки.
Объявив ее вне закона, он оскорбил весь род Альба и теперь ее руки развязаны. Она больше не была связана обязательствами перед семьей Ван Туйль.
Что касается Андреаса и Кристофера, то я их совершенно не знал. Пока они были для меня темными лошадками.
Идя галопом, мы оставались незамеченными. Монахи остались далеко позади. Я несколько раз оглядывался, но не видел преследования.
У нас сохранялось преимущество.
Наши лошади уже отдохнули. А у монахов лошади устали.
Мы все были легкими в плане веса, чего я не сказал бы о преследователях.
Это были крупные мясистые мужики.
Скорее всего из троих монахов отправившихся за нами в погоню двое были теми самыми братьями, которые сопровождали меня к трактиру «у Оленя». Они были почти такими же рослыми, как Бартель Тиельманс.
Поэтому их лошадям было тяжелее нести своих всадников на длинной дистанции.
— Ты думаешь, что они могут нас догнать? — на скаку обратилась ко мне Элайна.
— Элайна, я не успел тебе с утра сказать, что ты обворожительна в этом наряде стражника, — мне приходилось кричать, чтобы она слышала, — я думаю, что мы уже оторвались. Мы придем первыми в Бриэль!
— Почему?
— У нас лучший в мире проводник — Себастиан, а еще Дарии нужно где-то переодеться. Они остановятся в гостином дворе. У нас будет фора по времени. Девушки не быстро переодеваются. Мы выиграем пари.
Она ничего не ответила, лишь одарила меня одно из своих лучезарных улыбок.
Мне начало казаться, что наша симпатия взаимна, и она начинает перерастать в нечто большое.
Это было теплое чувство.
Мы останавливались несколько раз по дороге, чтобы немного передохнуть. Неподалеку от Бриэля на небольшой почтовой станции мы сменили наших лошадей, пообещав хозяину вернуться за ними.
Вечерело. Последние километры перед городом мы скакали по дороге идущей у кромки моря. Вдалеке большой и красивой бухте на якорях стояли десятки
