Ник Демин - Stronghold
Скажу сразу, что до этого я не обращал особого внимания на наезды, поскольку в мою светлую голову пришла одна мысль, с подачи моего друга, и я занялся её воплощением. Решалась она не одномоментно, этап подготовки мог занять туеву хучу времени и я, откровенно говоря, забил на непрямые свои обязанности, занимаясь только прямыми, т.е. доставкой горючего и ремонтом котельной. Все остальные силы и своих людей я бросил на свое появившееся хобби.
На предложение вернуть меня в контрразведку, согласны были все, даже Угрюмый (вообще, Вы наверно обратили внимание, что у нас с ним редкостный антагонизм при всем моем искреннем уважении к нему), который бросил фразу: «Пусть займется. Работа как раз для него. Там где нужно сшакалить или сподличать, ему цены нету». Так всеобщим голосованием меня поставили заниматься этим делом, правда, с общим руководством Угрюмого. Угрюмый передал мне своих шесть агентов из службы безопасности (ребята, неслабо напоминающие шкафы с антресолями) и предложил задействовать его силовиков. Он привел ребят и представил мне их командира:
Вот привел тебе в помощь. Командир подразделения – Добряк. Они тебе помогут и если что подучат, как лучше сделать. Настоящие бойцы. Бывший ОМОН, чеченский опыт.
Я поблагодарил его и начал придумывать, чем их занять. Для начала они мне рассказали, как готовятся засады, и как это выглядит. Угрюмый послушал и ушел, заниматься какими-то важными делами. Здоровый шкаф, командир этого подразделения, по кличке Добряк рассказывал:
Ну, это. Готовимся как обычно. У шефа в пятницу планерка, на которой подводятся итоги предыдущей недели и ставятся задачи на следующую.
И что там вы обсуждаете кто пойдет в засаду и когда? – доброжелательно спросил я.
Неет! – оскорбился Добряк. – Ни в коем случае. Мы же понимаем, конспирация там, то, се…
Вот именно – то, се. – подумал, но вслух не сказал. – Дальше – доброжелательно улыбнулся я. Чудо засмущалось и продолжило:
Ну вооот. В случае возникновения внештатной ситуации шеф, после окончания совещания, отпускает всех, а командира силового подразделения и командира разведки просит задержаться.
У меня в голове мелькнула бессмертная фраза: А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться. Неужели наш Угрюмый представляет себя этаким папашей Мюллером? Интересно.
С этими двумя своими заместителями, он и определяет: что, кто, куда, зачем. А потом, обычно дня через два, мы идем в засаду. И ждем. А они не приходят. А как только мы уйдем – они приходят.
А, вон оно что! – я с глубокомысленным видом покачал головой. – Да, на этих двух он может положиться как на себя. Они предателями быть не могут. Добряк обрадовался: Так я про то же самое говорю. Не может среди нас быть предателей! А в засады посылают всегда одних и тех же? Добряк даже оскорбился:
У нас отдельное специальное подразделение, которое предназначено для силовых захватов. Народу немного, но парни все боевые. Но это не Вы? – на всякий случай уточняю я.
Мы спецназ! – с ноткой превосходства сказал Добряк. – Нас посылают тогда, когда остальные не справляются.
Да! Это наверное хорошо, когда есть кого послать… – задумчиво пробормотал я.
Непонявший мою глубокую мысль Добряк, согласно кивнул и решил меня приободрить.
Этт точно. Да не переживайте Вы так. С нашей помощью всех этих гнид повылавливаем. – бодро сказал он, сжимая свой огромный кулак с арбуз средних размеров, и засмущался.
Я растроганно смахнул несуществующую соринку с глаза и отпустил его готовится к операции.
После встречи с этим гигантом мысли и отцом разведки я отправился к своим ребятам. После вольного пересказа нашего разговора, когда все утерли слезы и перестали ржать, совещание вошло в деловое русло. Редкие истерические всхлипы Алины, периодически давящейся от смеха, служили фоном нашей беседы. Начал разговор Семеныч:
В его окружении, скорей всего дятлов нет. Да это и не нужно. Все видно со стороны. Скорей всего их двое, возможно муж и жена. Один отслеживает в конторе, а другой ищет подтверждающую информацию.
А если третий? Вроде резидента? – спросил Ильяс и сам же ответил. – Вряд ли. Народу и так слишком мало. Тем более, нужно еще и быть не круглым идиотом.
Алина опять прыснула. Мы все посмотрели на нее. Мгновенно посерьезнев, она предложила:
Надо посадить человека во дворе и пусть он посидит у окна, поглядывая во двор, за совещанием. Может быть что-нить интересное увидит. Да и мы узнаем, когда очередная операция будет. Угрюмый свои операций по поимке сворачивать не собирается? Я пожал плечами:
Не знаю, но вряд ли. Он чересчур самолюбивый. Считает делом чести, поймать их самому. Ну-ну. – пробормотал Майкл. – Бог в помощь.
Ленка задумчиво молчала поводя подушечками пальцев по краю блюдечка. Подняв голову она спросила: А кто-нибудь задумывался над тем, как они передают информацию? А, – махнул рукой Иван, – встречаются и передают.
Вряд ли. Спалится слишком легко. – так же обводя блюдечко ответила Ленка. – скорей всего система знаков. Герань, там например, на окне… Или еще какая фигня. Надо определить откуда лучше всего просматривается сектор. Сектор большой, какой именно кусок нужно? Для этого, хотя бы приблизительно надо знать, кто дятел.
На основании нахождения во дворе после окончания совещания такой вывод не сделаешь.
Стоп, а кто сказал, что это единственный вариант сбора информации? Было ясно сказано, что в засаду ходят постоянно одни и те же люди. Легче всего оценивать по командиру группы захвата. Если знать, что его нет дома после такого совещания, то это уже вариант. Людей которые в курсе должно быть поменьше, а если они еще и сочетаются со двором, то100% попадание.
Значит необходимо для начала выяснить – кто, предположительно, у нас близок к командиру, а потом уже устанавливать, как они подают сигналы.
Все это хорошо, но нам дали три недели. – я вступил в разговор. Народ недоуменно посмотрел на меня.
Какие три недели? – озвучила общую мысль Алина. – Тут работы на пару месяцев. Помимо всего прочего надо не только прекратить, но и выяснить, зачем они это делают? Я вздохнул:
Я то это понимаю. Но вначале мне вообще давали неделю, и только вмешательство Угрюмого спасло меня. Судя по всему, он хочет утереть мне нос. Молчание стало густым, как вареная сгущенка.
Ну что ж, – сказал Майкл, – будем действовать в условиях жестокого цейтнота.
На этой оптимистической ноте обсуждение закончилось. Обозначив фронт работ каждого – мы разошлись. На следующий день закипела работа. Я ходил по двору, а за мной неотступно следовал Добряк с бравым видом. Счастье, что все его ребята сидели в помещении, а не топали по двору вслед за мной. Светиться мне не хотелось. Наконец я дал ему поручение. Эти бравые ребята стали сопровождать команды бензовозов, таскающих нефтепродукты с базы ЛУКОЙЛа, а я остался свободным.
Ильяс выполз на солнышко со своими питомцами, дрессируя их. Изредка в этом ему помогал Семеныч. Ленку, снабдив большим биноклем, отправили в медпункт, где жена поручила ей работу, требующую постоянного присутствия. Ленка обшаривала окрестности из глубины комнаты, на предмет наблюдателя. Алина пошла знакомиться с семьей командира, как преподавательница общей физической подготовки в младшей группе, в которую ходил сын командира. Ивана отправили к родным, чтобы он поговорил с людьми. Его родителям могли рассказать то, что не расскажут представителям власти. Майкл занялся проверкой снаряжения. Я созвонился со своими осведомителями и попросил посмотреть на поведение людей в их секторах. Саня повис с биноклем на краю жилой зоны, пытаясь отследить, откуда появляются и куда исчезают нарушители.
* * *Прошла неделя. За это время Угрюмый дважды устраивал засады и, трижды, нас посещали. Причем в одну из ночей поля посещали одновременно и нарушители, и засада угрюмого. По счастливой случайности, в разных концах сектора. Официально, Угрюмый устранился, но не официально продолжал заниматься поимкой в усиленном режиме. Меня спрашивали о результатах после каждого нарушения границ сектора. Патрули Угрюмого обходились по широкой дуге и фактически в случае нападения, мы бы узнали об этом после захвата сектора. Если фронтальный участок был защищен очень хорошо, то поля охранять было невозможно с существующими силами. Каждый день на Совете меня пытали, когда же все это прекратится. Угрюмый ничего не говорил, а только многозначительно хмыкал. Нам же катастрофически не везло, единственное, что мы узнали, приблизительный график посещений и людей, которые сливали информацию, но кому и как – мы понять не могли.
Мы собрались втроем я, Майкл и Алина у меня в подсобке. Шестеро моих ребят из службы снабжения рванули к новой заправке, на выезде из города, провести ревизию, так что никого не было. Обсуждалось лишь то, что мы знаем. Обсудили способы добычи информации и как происходят налеты. Рассказали почти все. И только услышав скрип за дверью, я приложил палец к губам и на цыпочках подошел к окну и взглянул из-за занавески. Хлопнула дверь, и куда-то усиленно спеша, рванул Добряк. После чего мы собрались и отправились на настоящую планерку к Семенычу.
