Олег Петров - Один из немногих
— Лина больше не Рьялхи, — вслух произнес вслух Иван. — Без внешнего контроля она теперь настоящая Сарги.
— Я тоже так думаю, — кивнула Альбина. — Я только надеюсь, что она не забудет все то, что между нами было, когда она жила среди наблюдателей. За прежнюю Лину я, наверно, могла бы поручиться…
— А что с ней стало теперь, мы не знаем, — закончил Иван. — Все ее реакции, все решения и поступки будут совсем иными. Ладно, с этим вопросом у нас почти полная ясность.
— А с чем не полная? — поинтересовалась Альбина. — Мне кажется, надо сделать "грязевой марш", потом еще немного пострелять и возвращаться. Стас, наверно, весь издергался.
Иван кивнул, все еще не в силах преодолеть свое беспокойство. Стас, конечно, переживает, он всегда переживает. А особенно за Альбину, и это не секрет. Но у парня чувство долга и сила воли не дают делать глупости, все-таки кандидаты в наблюдатели это штучный товар, если так можно выразиться. Все беспокоятся, и все знают, каковы ставки. А Иван почему-то дергается в последнее время больше всех. То ли вправду пора отдохнуть, то ли что-то нехорошее упущено из виду. Давно у него не было такого гадкого ощущения. Он точно знал, что упустил что-то важное, но что? Оружие работает, сканеры не регистрируют никакой опасности, но подсознательный мандраж не проходит.
— Тебе надо отдохнуть, — Альбина нежно пожила ему руку на плечо, никакого ехидства в ее голосе уже нет. — Совсем ты издергался, милый.
Иван молча улыбнулся ей в ответ, сделал глубокий нервный вдох и повесил оружие за спину. Вызвал интерфейс имплантов, просмотрел несколько отчетов, просто чтобы занять себя. Заглянул в папку следящих "демонов", посмотрел на индикаторы, и в этот момент почувствовал, что все внутри холодеет от самого настоящего страха.
Всего лишь всенаправленный сигнал. И почему "демон" не сообщил о нем? Да потому, что он аналоговый, никакой структуры, просто слабое излучение, исходящее из одной точки. И самое мерзкое заключается в том, что источник сигнала сейчас у него в руках.
Воспоминания пришли мгновенно. Раненый боевик Сарги, пытающийся исправить поврежденное оружие, вот это самое оружие, которое теперь снова стреляет благодаря усилиям Альбины и ростовского оружейника Стаса. И сигнал, судя по записям, появился около двадцати минут назад. Расфокусированная капсула, результат боевых повреждений. И до сих пор это никак не проявлялось, но когда Иван только что стрелял из этого карабина чуть ли не очередями, что-то сдвинулось в тонкой настройке контуров, и вот, пожалуйста, утечка. Как маяк над морем…
И это значит, с большой долей вероятности, что Иван и его команда уже проиграли, просто до сих пор об этом не знают. Двадцать минут! За это время, если постараться, можно спланировать полноценную атаку. А уж вычислить координаты для переброски бомбы легче легкого!
— Боевой режим! — громко и четко скомандовал он. — Уходим, быстро!
Перейти в боевой режим – дело пары секунд, но уйти они, конечно, никуда не успели. Над головой полыхнуло волной "чистой" энергии, и Иван успел подумать, что если это портал для доставки бомбы, то игра, как ни крути, окончена. Он был прав в том, что это и в самом деле был транспортный тоннель, открывшийся прямо над их головами. Ударная волна сбила их с ног, но защита сработала, потому что боевой режим на это рассчитан. Хорошо, что успели переключиться!
А то, что с громом вывалилось из портала и буквально через три секунды замерло в паре сотен метров перед ними, вызвало у Ивана подсознательный приступ восторга. Изящная, отточенная инженерным искусственным отбором форма корабля подчеркивалась матовым темным отливом корпуса и несколькими тонкими продольными полосами, светящимися, словно выхлоп ядерного двигателя, ярко-фиолетовым огнем. Эти полосы постепенно угасали, будто остывая после яростного прыжка через пространство, и через несколько секунд уже почти невозможно было сказать, где они были.
Созерцание длилось всего пару секунд, но за это время бешено работающая мысль успела привести Ивана к важному выводу. Корабль совсем небольшой, около сотни метров в длину, но это не шлюпка и не челнок. Это, девочки и мальчики, настоящий звездолет, а то, что маленький, так это и к лучшему. Не может быть ничем иным эта потрясающе грациозная машина!
С чего он это взял? А разве не отличается какой-нибудь каботажник из береговой охраны от стремительных и изящных кораблей океанской зоны? То, что специалист будет долго объяснять удлинением полубака, развалом шпангоутов, строительным дифферентом и углами заострения ватерлиний, неискушенный любитель может осознать с одного взгляда! Так и здесь, сразу видно, что не место этим обводам в ближнем космосе, ох, не место! И что же получается, это тот самый корабль, на котором Сарги прилетели к нам? А если мы его уничтожим? Жалко, конечно, покушаться на такую красоту и совершенство, но извините, у нас тут, по сути, война идет.
Потребовалось определенное усилие воли, чтобы вспомнить и осознать, что корабль, между прочим, вражеский. И если Сарги не стали сходу бомбить, то это означает, что они собираются взять своих противников живьем. Значит, будет десант, решил про себя Иван, а руки уже сдернули с ремня карабин и поспешно зарядили короткий магазин, где уютно лежал лишь один-единственный снаряд. Зачем он взял его с собой? Теперь уже неважно. Может, чувствовал, а может, боялся оставить даже верным людям. А теперь, придется провести еще одно испытание, ведь если будет десант, то его как-то надо высадить?
Альбина, как он успел заметить, на одних рефлексах успела спринтерским рывком метнуться к овражку и скатиться в него. Умница, там у нее будет больше шансов. А он сам, похоже, отвоевался. Впрочем, один, самый главный выстрел, у него еще есть.
Это не было похоже на пандус транспортного самолета, но это и не было появлением как бы ниоткуда отверстия в брюхе корабля, как это рисуют в фильмах про технически искусных инопланетян. Что-то среднее, и вполне механистическое по своей сути. А еще, Иван оценил огромную скорость высадки боевиков Сарги, мгновенно занявших грамотные позиции и открывших огонь. Главное, не опоздать, пока люк открыт.
В него попали почти сразу, защита зазвенела, и Иван решил упасть, чтобы не потерять свой единственный шанс. Помимо боевиков, из люка в корпусе на простор ринулись зонды, и это было самое неприятное. Много, слишком много! Но, пора уже! Нажав на спуск, он позволил себе секунду торжества, потому что траектория выстрела совершенно отчетливо прошла через открытый настежь люк. После этого, про торжество пришлось забыть.
Кажется, взорвалось и небо, и земля, вверх взметнулась отвесная стена грунта, а через секунду налетела и ударная волна. Слишком сильно, подумал Иван, выпуская оружие и взлетая в воздух, будто невесомая кукла. Надо бы в следующий раз поменять настройки…
Приземление было болезненным, но терпимым. Защита работала, но почти на пределе возможностей. Гораздо хуже отсутствие оружия, но остались ли еще враги? Увы, чудес не бывает, подумал он, когда совсем рядом снова вспучился взрыв, и его снова подняло в воздух. Защита звякнула и погасла как раз перед приземлением, и в итоге получился, буквально, полный рот земли. Нехорошая ассоциация, но бой, увы, проигран. Он остался беззащитен и беспомощен, но самое главное, что с Альбиной?
Что-то нехорошее вдруг случилось с его имплантами. Иван понял это, когда один за другим начали рваться внешние защитные контуры. Мощнейшая, невиданной силы атака заставила его комплект сжаться, жертвуя контур за контуром. Повлиять ни на что было нельзя, слишком быстро все происходило, но вторичные импланты умирали сотнями, и лишь первичный комплект все еще держался, отчаянно выстраивая оборону. И каждая гибель импланта – как вспышка сверхновой, адский калейдоскоп боли. Чем его атакуют? Иван уже не думал, что когда-либо узнает ответ. Он уже почти потерял способность что-то видеть и понимать. Болевой порог у всех людей разный, а тут получается что-то совершенно нестерпимое, но сознание уходит медленно, слишком медленно. Поэтому, он еще мог позволить себе на что-то надеяться, когда ему показалось, что одна из наступающих темных фигур как-то неестественно взмахнула руками и улетела в сторону. Он даже подумал, что услышал хлесткий звук гиперзвукового снаряда, но не мог поручиться, что это не игра воображения. Мало ли, что может показаться умирающему?
"Умница, Бина", — подумал он про себя, и наконец-то позволил себе отключиться.
-------
-------
-------
Вперед, на Марс!
1982 год
Траншея получилась на заглядение, хоть и не очень ровная. Здесь всюду под ногами намешана замерзшая вода, и по сути, это даже не грунт, а вечная мерзлота. И если раскопать верхний слой, вода испарится, и остаток станет очень сухим и сыпучим. И поэтому стенки траншеи не удержались и слегка осыпались, но ширина была взята с запасом, и теперь уже можно ждать прибытия второй группы строителей. Изначально, первый десант не должен был нести на себе краулер, но потом планы скорректировали. Нужно было убедиться, что оценки по наличию воды в грунте не были случайными, а для этого надо не просто пробурить пару трехметровых кернов, а зарыться на несколько метров и попросту посмотреть своими глазами, и приборами проверить. И только после этого можно утверждать, что площадка выбрана удачно и пригодна для жизни.
