Юрий Корчевский - Сын боярский. Победы фельдъегеря

Алексей задумку боярина понял: про запас делает, хочет скромную дружину увеличить. Дело нужное, благое, ведь содержать воинов – вещь затратная, прибыли хозяйству от неё никакой. Каждому ратнику коня дай, оружие – и без воинов никуда. Только ратников враг боится. Каждый боярин так бы за Отечество болел душой – не всякий противник напасть решился бы.

Парни уже многое умели, саблей и копьём владели свободно, верхом джигитовали и не один пень превратили оружием в щепы на тренировках.

Однако боярин Алексею попенял:

– Много трудов ты, Алексей, на новиков положил. Сим доволен я, не скрою. Однако учёба не полная, чувствуется – из литвинов ты.

– Почему? – удивился Алексей.

– А лук где?

Однако луком Алексей и сам не владел, ни в Византии, ни у Мономаха научиться не сподобился. А у татарина или у ногайца лук сызмальства на плече, тренировки постоянные, потому птицу в высоте влёт бьют. Да и дорого стоит обучить хорошего лучника. И сам лук, особенно дальнобойный, тугой огромных денег стоит, деревню с холопами за него купить можно. Это ведь не просто изогнутая деревяшка, каждое плечо несколько слоёв имеет – из роговых пластин и особых пород дерева. Рыбьем клеем всё это проклеено и сушено долго – да в тени, не на солнце, чтобы не покоробило. Искусство делать луки по наследству передаётся, родовые секреты есть.

Бил хороший лук метров на двести, знатный лучник с тридцати шагов в глаз белке попадал.

Признаться в неумении боярину стыдно, не скажешь же ему, что из «калаша» он на шестьсот метров в ростовую мишень попадал?

– К арбалету приучен, – соврал Алексей.

– Так это даже лучше! – обрадовался Кошкин. – Дешевле будет, а новики освоят быстрее. Говорят, что иноземцы в пехоте уже целые полки арбалетчиков имеют.

– Врут! – уверенно возразил Алексей. – Команды в каждом полку есть, это верно. А сейчас и помощнее оружие есть.

– Это какое же?

– Пушки да пищали. Из пищали, как из арбалета, стреляют, а пушки велики и тяжелы, их в походах повозками возят. Чаще для защиты крепостей используют.

– Это которые громыхают и серой воняют? – проявил осведомлённость Корней Ермолаевич.

– Они самые.

– Упаси Господи! Мы уж по-дедовски, вострой сабелькой да копьём.

– Верно, неуклюжи они пока, тяжелы. И не зарядишь быстро, но будущее за ними.

– Ты мне зубы не заговаривай, они у меня не болят! Смотр через три месяца. Кольчуги готовы будут – а луки? Что я великому князю покажу?

– Арбалеты.

Боярин застонал действительно как от зубной боли:

– Да разве за три месяца ты новиков обучишь?

– Слово даю.

Кошкин воспрял духом.

– За неимением луков и арбалеты сгодятся. Завтра же езжайте в Переяславль на торг! Сам выберешь потребные – ну и всё, что к ним надобно.

– Болты имеешь в виду?

– Они самые! Название из головы выскочило.

Следующим днём все трое верхами отправились на торг. Парни были в кафтанах из дешёвого сукна, саблями опоясаны – но в колпаках вместо шлёмов. Холодно, снежок тонким слоем землю укрыл – в шлеме голова замёрзнет.

Под кольчугой, когда её зимой надевают, войлочный поддоспешник есть. Под шлемом – войлочный подшлемник, но он плоский и короткий, не греет. А толще невозможно, шлем не растянешь и голову не сожмёшь.

Перед выездом парни перед девками дворовыми покрасовались. В их сторону не глядели, но боковым зрением подмечали, как девки руками в их сторону показывали да обсуждали.

– Эй, павлины, по коням!

Когда они уже подъезжали к Переяславлю, Иван спросил:

– А кто такие павлины?

– Птицы такие. Перья у них очень красивые, особенно на хвосте. И собой полюбоваться любят – ну прямо как вы.

Парни засмеялись. Эх, молодо-зелено! Им бы песни с девками петь, хороводы водить да над байками смеяться. А получается, что к сражениям готовятся.

Детство в нужде пролетело, отрочество в трудах, наравне со взрослыми. Рано тогда на Руси взрослели: в пятнадцать новиками уже в боевые походы ходили, в шестнадцать женились. Ответственность брать на себя не боялись, одно плохо: в сорок пять уже стариками были – те, кто доживал до этого возраста, кто не погиб в сечах.

Арбалеты Алексей подбирал со всем тщанием. Чтобы плечи были упруги да взводились «козьей ногой», а не рукоятью. «Козья нога» выглядела как стремя, взводила она плечи у арбалета, причём ногой. Такие арбалеты мощнее тех, которые взводились рукой, и к ним прилагались болты калёные, всадника со щитом и кольчугой навылет пробивают. Конечно, минусы у них тоже были: на коне сидя, взвести такой арбалет невозможно – ведь «козью ногу» в землю упирали.

Каждому новику Алексей подбирал арбалет по размеру. Иван пониже, руки короче; Прохор пошире в кости, ему приклад поменьше надобен – так целиться сподручнее. И себе выбрал, причём не новгородской работы, как новикам, а шведской. На то время лучшая сталь была у шведов, немцев и англичан. За этот арбалет Алексей доплатил из своих денег, поскольку боярских не хватило.

Вернулись домой затемно, а утром арбалеты боярину показали.

Кошкин посмотрел неодобрительно:

– Поди – доску в палец толщиной не пробьёт, куда ж ему кольчугу одолеть!

– Корней Ермолаевич, у тебя старая кольчуга есть? Пусть и с дырами – испытать арбалет хочу.

– Есть, кузнецу на переделку отдать хотел.

По велению боярина Захарий принёс кольчугу – у неё на спине прореха изрядная была, от сабельного удара.

Алексей надел её на пень, как на манекен. Взвёл арбалет, наложил стрелу, прицелился и нажал на спуск.

Конечно, расстояние десять шагов всего было. Но болт кольчугу пробил и ушёл глубоко в дерево, едва вытащили.

– Ну-ну, занимайтесь, – сразу смягчился боярин, увидев результаты.

От греха подальше пошли на опушку леса – там пней полно в качестве мишеней, да и безопасно, никакого холопа случайно не подстрелишь.

Алексей показал, как взводить арбалет, как накладывать болт, как целиться.

– И потом плавненько нажимаешь на спуск. Резко не рви, промахнёшься.

Новики выпустили по нескольку болтов – половина ушла мимо цели.

Сидевший на ветке ворон неодобрительно каркнул.

– Ну ты, курица ощипанная! – погрозил ему кулаком Иван и тут же получил подзатыльник от Алексея.

– Уважай мудрую птицу!

Тренировались долго, и все трое уже замёрзли.

– Всё, на сегодня хватит! – наконец скомандовал Алексей. – Собирайте болты, они денег стоят. И домой – трапезничать и греться.

Отдавать такую команду дважды никогда не приходилось. Ноги в сапогах замёрзли, и новики шмыгали покрасневшими носами.

Каждый день не меньше трёх-четырёх часов новики осваивали арбалет, а после обеда уже можно было и сабелькой помахать, кровь разогнать.

Иногда Алексей менял занятие, и тогда они метали верёвочный аркан или кистень. Вроде кистень – оружие голытьбы, разбойники им не брезгуют, но и воины зачастую при себе носят – особенно когда вне службы. Удобен, места много не занимает, носят его в рукаве, и со стороны кистень не виден. Бояре его иногда на загонных охотах используют, чтобы волка, лисицу или зайца бить с коня. Если грузиком кистеня человека ударить, насмерть можно зашибить – стальной шлём гнет и кости запросто ломает.

И ножи боевые метали, и топоры. Иногда дозорного надо снять беззвучно, а вплотную подобраться нельзя – в таких случаях нож выручал. Кольчугу, конечно, им не пробить, но ежели в шею угодить, то насмерть получится.

Подкрадываться к дозорному учил их Алексей, обмениваться условными сигналами. Коли враг близко, в лесу голос не подашь. А птицей коли закричать – той же сойкой, вороной каркнуть или филином ухнуть – враг не насторожится.

Наблюдательность тренировал, искусство маскировки показывал:

– Считайте до двух десятков, потом меня ищите. Далеко не уйду, не далее трёх десятков шагов.

Парни уже в поту были, когда Алексей, наконец, сжалился над ними и спрыгнул с ёлки.

– Так нечестно, дядька! Про дерево уговора не было! – запротестовали новики.

– Ты с врагом тоже будешь договариваться? Кто кого перехитрил, обманул – тот и победу одержит. А на дерево ты залез или под водой сидишь – не суть важно.

– Как это? Под водой не можно! Дышать нечем.

– Берёшь тростник, срезаешь тростинку в локоть длиной, берёшь её в рот и сидишь под водой, а через трубку дышишь.

– Поняли. А ещё?

– Отвернитесь и не смотрите. Как до полусотни досчитаете, искать меня начнёте.

Алексей уже приметил небольшую ложбинку. Он улёгся туда, набросал на себя веток и пожухлых листьев – даже снежком припорошил. Маловато пока снега, в отлогих местах лежит. Лужи и озёра льдом уже схвачены, а снега мало.

Только замаскировался, как новики искать его пошли – один из них прямо на спину Алексею наступил.