Андрей Величко - Кандидатский минимум
Глава 19
— События выходят на финишную прямую, — пробормотал император, отрывая очередной листок висевшего на стене кабинета календаря. На оторванном значилось тридцать первое января тысяча семьсот тридцать второго года, а на том, что теперь открылся — ясное дело, первое февраля. Новицкий знал, что ровно через год король Август Сильный почит… или почиет в бозе? В общем, помрет, и начнется возня вокруг освободившегося польского трона.
В той истории, что была записана в планшете Сергея, события после этого начали развиваться следующим образом.
Людовик Пятнадцатый, только узнав о смерти Августа, сразу отправил в Польшу весьма немалую сумму — по одним сведениям миллион ливров, а по другим — и вовсе три. Предназначалось все это на подкуп благородных панов, и львиную долю должны были получить два Потоцких. Первый — тот, что уже успел три раза выразить соболезнование молодой вдове князя Браницкого, причем последний раз — в горизонтальном положении. Новицкий считал, что ему это будет слишком жирно — пусть довольствуется тем, что до него снизошла такая несравненная женщина. Да у него и без тех ливров денег куры не клюют — настолько, что Анюта уже начала потихоньку узнавать, где ее новый галант хранит наиболее ценное и нельзя ли его оттуда как-нибудь умыкнуть.
Вторым был дальний родственник первого, архиепископ гнезнинский Федор Потоцкий, которому тем более деньги от Людовика не могли принести ничего, кроме вреда — Сергей это знал точно. Да что тут сомневаться, достаточно взглянуть на физиономию — ну чистый хомяк, морда и так поперек себя шире. К тому же его скоро наградят орденом Белого Орла, повод для радости уже есть, а излишества в столь почтенном возрасте до добра не доводят. Когда понадобится, русский царь сам даст ему часть тех денег. Зачем? Но ведь вся биография данного государственного деятеля представляла собой сплошные скачки от русофобства к русофильству и обратно. И пусть очередная смена идеалов произойдет не абы когда, а в нужное время.
В силу вышеизложенного младший Миних был озабочен розыском хорошей карты дорог, по которым можно попасть из Франции в Польшу. К сожалению, в планшете не нашлось упоминания, по какому именно тракту шел золотой обоз, однако Новицкий надеялся, что их не так много, а радиосвязь позволит вовремя выдвинуть засаду на нужный. Короче говоря, молодой император считал, что лично он найдет французским деньгам куда лучшее применение, нежели все Потоцкие, вместе взятые. Отчего на Тульском оружейном заводе уже приступили к изготовлению тридцати стволов для нарезных казнозарядных штуцеров, из которых засаде предстояло с приличной дистанции перебить охрану золота.
Правда, в Вене вообще считали, что польский трон должен занять какой-то португальский инфант дон Эммануил, но выделили австрийцы на стимуляцию своих пожеланий всего сто тысяч талеров. Эти должны без помех дойти до адресатов, потому как Новицкий не собирался связываться с такой мелочью, а никому не известный инфант никакой конкуренции Августу Третьему, наиболее выгодному для России, составить не сможет.
Сам же Лещинский, по крайней мере в той истории, повел себя так, словно высшей целью всей операции было максимально облегчить работу российским спецслужбам. Правда, они тогда никак не воспользовались моментом, однако Новицкий не собирался повторять ошибок прошлого, которое уже совсем скоро наступит. Ведь тесть французского короля приедет в Варшаву инкогнито! И в пути жрать он будет в придорожных трактирах, а в столице поселится в простой гостинице. Да в таких условиях успеха добилась бы даже резидентура какой-нибудь Буркины-Фасо! Новицкий понятия не имел, что это за страна и где она находится, однако не без оснований надеялся, что бабкина служба окажется уж всяко не хуже.
В принципе, воевать с поляками Новицкому не больно-то и хотелось, но однозначного настроения не допустить грядущей войны у него не было. Он просто хотел, чтобы война, если уж без нее не получится обойтись, прошла не так, как все прошлые и будущие войны Российской империи.
Случались и громкие победы, и серьезные поражения. Часто в результате боевых действий империя прирастала землями, несколько реже — получала политические выгоды. Но любая, даже самая мелкая войнушка всегда сопровождалась серьезными финансовыми убытками! Которые потом далеко не всегда компенсировались доходами от вновь полученных земель.
Вот именно это правило Сергей и собирался нарушить — мало ли, что там получится в будущем, а сейчас-то зачем сразу впадать в растраты? Тем более что в истории уже случались прецеденты обратного порядка. Правда, достоверные — только в той, что была записана в планшете, но молодой император считал, что этого достаточно.
Самым хорошим примером была русско-японская война начала двадцатого века. Ведь страна восходящего солнца закончила ее не только победно, но еще и с прибылью — и это при том, что никаких явных контрибуций ей никто не платил. В маячившем через год конфликте с Польшей контрибуциями тоже не пахло, так что царь начал подготовку к нему с вопроса — а где тут спрятаны возможности получения дохода?
Пока таковых просматривалось две — перехватить внешние пожертвования и до нитки ограбить наиболее богатых магнатов. Однако не всех, иначе ранее разобщенное панство консолидируется, и Россия получит совершенно не нужную ей длительную и тяжелую войну. Нет, облегчать имущественное положение следовало только тем, кто имеет немало врагов, кои будут искренне радоваться, глядя на разорение своего давнего недруга.
Данная задача упрощалась тем, что в Польше начала восемнадцатого века все так или иначе враждовали со всеми, и чуть ли не каждый пан считал себя пупом земли, а всех остальных — мешающими утверждению этого очевидного факта злодеями. Впрочем, тем же самым задача и усложнялась — слишком много получалось группировок, интересы которых следовало учитывать. Будь их две или даже три, все получилось бы куда проще.
Так вот, пока в качестве однозначных кандидатов на раскулачивание были утверждены Потоцкие. Следующими в очереди стояли Чарторыйские, но с ними все было не столь бесспорно.
Да, их теперешний глава князь Казимир является сторонником Лещинского и станет яро поддерживать эту кандидатуру. Что интересно, в тесном сотрудничестве со своими исконными врагами Потоцкими. Но ведь он противник притеснения православных, да и вообще не замечен в особо выдающемся русофобстве! Может, его пока исключить из списков?
Нет, после недолгих раздумий решил император, никакая дискриминация в этом вопросе недопустима. Чарторыйские останутся в списках на избавление от лишних денег, но их очередь станет второй, а степень облегчения кошельков будет зависеть от того, какие выводы они сделают из того, что случится с Потоцкими.
А вообще, конечно, с Польшей надо было что-то делать. Никаких исторических перспектив у страны уже не было, и до ее первого раздела оставалось сорок лет. Причем все это время она только и делала, что создавала всевозможные неудобства всем своим соседям! Понятное дело, подобное их разозлило, и они разделали ее не сразу, а в три приема, наподобие хвоста собаки из анекдота. Да потом еще и переделили после наполеоновских войн.
Не будучи особым доброжелателем Польши, русский император все же считал, что хвост лучше рубить одним махом. Границы после третьего раздела Новицкого в общем-то устраивали — главным образом тем, что Варшава оказывалась под Пруссией. А это все-таки столица, то есть поляки будут считать, что завоевали их именно немцы, а вовсе не русские. И бунтовать, естественно, тоже начнут против них. Кроме того, в таком варианте почти все польские евреи тоже не попадут в число российских поданных. И это правильно, не придется вводить никаких черт оседлости.
Первый шаг в этом направлении Сергей собирался сделать на днях. А именно — предложить Фридриху, как только скончается Август, баллотироваться на пост польского короля. Разумеется, выборы он с треском проиграет, но все же за него хоть кто-то, да проголосует. Из-за чего потом в нужное время можно будет поднять вопль о том, что избирательная кампания происходила с массовыми нарушениями, и предложить всем заинтересованным сторонам делегировать в Польшу своих представителей для расследования. И небольшие воинские контингенты для их охраны.
Однако все эти планы требовали немалых предварительных расходов. Новицкий уже прикинул, что поступлений с Урала должно хватить, но ведь надо смотреть и в будущее, где придется как-то присоединять к России Крым! В общем, пора было задуматься от том, где брать золото, когда бассейн реки Миасс начнет истощаться.
Впрочем, никакого особого выбора и не было. За два года на троне Сергей неплохо вник в дела российского флота и понимал, что в ближайшие как минимум пять, а то и все восемь лет ни южноафриканское, ни австралийское, ни даже клондайкское золото ему не светит. Значит, оставались Колыма и Лена, причем выбор между ними особого туда не представлял. Разумеется, начинать надо с реки, в честь которой взял себе псевдоним вождь мирового пролетариата! Потому как до Колымы добраться немногим проще, чем до Аляски.
