Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой
- Вы чем-то расстроены, Анастасия Сергеевна?
- Так заметно? - не стала жеманничать она. - А что, вас это удивляет?
Простенький вопрос. И снова я дурак-дураком. И что отвечать?: "Нет, не удивляет, я прекрасно вижу, что вы ко мне испытываете симпатию и опечалены предстоящей разлукой". Или лучше прикинуться дауном: "Конечно, удивляет, а у вас что-то случилось?". Тьфу! Но девушка сама помогла мне выйти из дурацкой ситуации:
- Разумеется, немножко грустно, что вы уезжаете. Сами же могли заметить как мне приятно ваше общество, я уже привыкла, что можно поговорить с умным и интересным человеком. Пусть и не в любой момент, когда захотелось, но всё-таки...
- Если честно, то мне тоже будет недоставать общения с вами...
В общем, разговор завязался, и мне пришлось изменить свои планы по поводу расчётов. Пошли по тропинке в английский парк, беседуя... Да не беседуя - просто занимаясь болтовнёй.
Но чувствовалось, что оба напряжены и оба чего-то ждём...
Да гори оно всё синим пламенем!
- Анастасия Сергеевна, а у вас есть жених?
- Нет. Это удивительно? - лицо её слегка порозовело, но она остановилась, и смело посмотрела мне в глаза.
- Если честно - то очень. Вы чрезвычайно красивая девушка, умная, как я понимаю не бесприданница (Идиот!). По моему скромному разумению к вам должна стоять очередь из женихов со всей Псковской губернии.
- Да была у меня за последний год парочка кавалеров, - Настя посмотрела в мою сторону слегка лукаво, - но не очень бы хотелось с ними связывать свою жизнь: один старик сорокапятилетний, другой, хоть и вам ровесник, но уж больно... Ну не знаю даже как сказать. Хлыщ. А теперь... Наверное, у меня вообще женихов не будет...
Ну и всё. Или ты вообще баран, господин Демидов, или...
- Анастасия Сергеевна, Настя, а если я попрошу вашей руки у Сергея Васильевича? Вы будете возражать?
- Вы очень интересно построили вопрос, Вадим Фёдорович, - потенциальная невеста казалось, была не совсем довольна моими словами. - Вы именно это хотели спросить у меня?
Тваюмать! Ну ведь точно: дебил-дебилом, ведь надо же было именно так сформулировать текст фактического предложения руки и сердца! - Лох натуральный.
- Нет, - собрался я с духом, мысленно сделал глубокий выдох, как перед принятием сотки спирта, и продолжил: - Я, в первую очередь, хотел сказать, что люблю вас, что вы самая замечательная, самая красивая и умная девушка, из всех, кого я встречал в своей жизни. Прошу понять и простить меня: я не знаю досконально всех условностей поведения в кругу российской аристократии.
- А быть просто человеком вы можете?
- Очень бы хотелось. Но постарайтесь представить моё положение: я практически никто, можно сказать проходимец. Ни кола, ни двора, ни копейки за душой. Как я могу спокойно и уверенно делать предложение девушке, которую полюбил, если она знатна и, как понимаю, богата. Но и молчать перед длительной разлукой тоже не могу - я ведь тогда потом всю жизнь себе не прощу, что струсил и не сказал те, самые важные слова. Вот поэтому и волнуюсь и, вероятно, выгляжу достаточно глупо.
- Вообще-то есть немного, - засмеялась девушка. - Только это вы зря. В нашей семье достаточно простые нравы. Алёша ещё, правда, иногда свой гонор показать хочет, но он просто ещё мальчик. А вы просто попали в неприятную ситуацию. Но ведь мы успели вас узнать за это время. И отец уважает, и брата очаровали - никогда не видела, чтобы он относился к кому-то с таким пиететом. О своём отношении я уже сказала. Так что стесняться вам нечего. К тому же вы спасли меня...
- Умоляю: остановитесь! Анастасия Сергеевна, очень вас прошу не вспоминать этот случай! Ведь я буду думать, что вы просто чувствуете себя мне обязанной, в зеркало я посмотреть не мог, но просто кожей ощущал, что лицо моё не просто покраснело, а побагровело. - Я ведь помог бы тогда любому человеку, попавшему в беду, прошу вас меня понять...
- Понимаю. Извините. Наверное, вам действительно неприятно было это слышать именно в такой ситуации. Знаете, я вижу, как вам тяжело даётся этот разговор, так давайте его закончим. Я не говорю вам "Да", но и не отказываю. Мне нужно подумать. Проводите меня в дом.
Возвращались молча. В голове была сплошная чехарда, мысли категорически отказывались собираться в связные предложения. Ничего нет хуже "непоняток". Но всё-таки на душе полегчало. Я сказал то, что хотел. Дальше от меня ничего не зависит.
- Спасибо вам за прогулку и беседу, Вадим Фёдорович, - произнесла девушка у дверей, - поверьте, мне очень лестно услышать ваше предложение.
Я приложился к протянутой ручке, и Настя стала подниматься по лестнице. Потом вдруг остановилась, обернулась и весело посмотрела на меня.
- А знаете, пожалуй, всё-таки "Да"! - засмеялась и упорхнула, оставив вашего покорного слугу в совершенно обалдевшем состоянии.
Всё же первым делом надо выпить или я вообще с ума сдурею от такой карусели событий.
Но планам моим осуществиться не пришлось - из-за угла дома вынесло оживлённо беседующих подполковника и доктора.
- А! Вадим Фёдорович! Очень кстати, - пожалуй, с вином они слегка переусердствовали, не то чтобы слишком, но лёгкое подшофе имелось, - вы где пропали?
- Немного погулял с Анастасией Сергеевной.
- И правильно, - приветливо заулыбался Бородкин. - Молодо-зелено, погулять велено. Не с нами же, старыми грибами, разговоры разговаривать, когда такая девушка скучает.
Да, пожалуй, это не "лёгкое подшофе", когда успели-то?
Что характерно, Соков тоже улыбнулся и на лице его никакого неудовольствия не отразилось. Да и выглядел он потрезвее эскулапа. Но тому простительно на радостях слегка "накидаться".
- Счастливой дороги, Филипп Степанович, стал прощаться хозяин усадьбы, - через несколько дней ждите попутчиков.
- С нетерпением, Сергей Васильевич. Вадим Фёдорович! - протянул мне руку доктор. - Жду!
Не без труда погрузившись в экипаж, гость отбыл "до хаты".
- Сергей Васильевич, - осмелел я, когда коляска доктора скрылась за пригорком, - очень прошу вас уделить мне часть вашего времени для важного разговора.
- Слушаю вас, - нет, этот-то вполне себе адекватен, вполне можно разговаривать.
- Мне очень трудно начать подобный разговор, вы столько для меня сделали... Очень бы не хотелось, чтобы это выглядело как-то, что я злоупотребил вашим гостеприимством. Но сказать я должен...
- Ну говорите, говорите.
Я поднял глаза на собеседника и с удивлением обнаружил, что тот смотрит понимающе и ободряюще что ли...
- Сергей Васильевич, я осмелился полюбить вашу дочь. Я понимаю, что это выглядит дерзко и, может быть неблагодарно с моей стороны, но это случилось. Я испытываю к вам огромные уважение и благодарность, поэтому не смею скрывать от вас мои чувства по отношению к Анастасии Сергеевне, - я замялся...
- Уважаемый Вадим Фёдорович, я ценю вашу откровенность, - совсем уже весело заговорил подполковник, - но, по моему, о вашей взаимной с Настей симпатии, на всей усадьбе не догадывались до сих пор только двое: вы и она. Все эти ваши с ней взгляды и румянец на щеках при каждой встрече... В общем, я, как отец, понял всё давно. Сначала это меня порядком встревожило. Нет-нет, вы во всех отношениях очень достойный человек, и дело даже не в том, что не из "нашего мира". Но вот ваша дворянская грамота...
- Я понимаю... - казалось бы, физически ощущалось, как моё сердце ухнуло если не в пятку, то уж в низ живота точно.
- Ни черта вы не понимаете, - в голосе Сокова почувствовалось лёгкое раздражение, - я люблю свою дочь, а она любит вас и, как я понял, взаимно. Вы хоть объяснились с Анастасией?
- Да, только что, - я не знал, куда прятать глаза от стыда. - Анастасия Сергеевна не ответила утвердительно, но... Обнадёжила, что ли...
- Понятно, - старый вояка с некоторым одобрением отнёсся к услышанному. - Вадим, согласись, что в данный момент о свадьбе думать нечего...
Обана! Сразу и на "ты", и просто по имени. Я что ли в сказку попал?
- Наталья! - загрохотал по коридорам голос ХОЗЯИНА, - Предупреди Анастасию, что я к ней сейчас зайду.
Пробегавшая мимо Наташа быстро пискнула что- то навроде: "Не извольте беспокоиться", и по-быстрому сквозанула к Настиной комнате.
- Пойдём, - приобнял подполковник моё плечо практически по-родственному, - сейчас всё поставим на свои места.
Настя, предупреждённая служанкой, приняла нас с относительно спокойным выражением лица, но некоторое волнение всё-таки чувствовалось.
