Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей
— Ой, я больше не могу, — устав смеяться, простонал Вася в ответ, вытирая слёзы.
Когда Василий объяснил Фёдору, по какой причине они опять едут в это «Смелое», таксист насупился.
— Лучше бы он её пристрелил, — мрачно проговорил он. — Такие телеграммы кормящей внучке слать — к этой ведьме надо не с фоторужьем приезжать было… Хоть самому берись…
— Ну ты это, не увлекайся особо такими речами, — попросил Вася, нахмурившись.
Федя посмотрел на его форму, и молча махнул рукой — типа, да не буду я никого убивать… Просто пар спускаю…
* * *
После пар позвонил Сатчану, договорился о встрече и сразу поехал к нему.
— Здоров, что стряслось? — спросил он, протягивая мне руку.
— Наш университетский «Комсомольский прожектор» ходил вчера на одну интересную обувную фабрику. На мой взгляд, к ней надо присмотреться. Там работницы через соседнюю территорию регулярно выносят обувь очень высокого качества, а на фабрике такую не делают.
— А где же они её берут? — заинтересовался Сатчан.
— Два варианта, или там кто-то шьёт очень классную обувь в единичных экземплярах, и тётки этот объём и выносят. Или там целый цех гонит внеплановую очень приличную обувь, и тётки потихоньку её тырят.
— Прям, приличную-приличную?
— Сам не видел, но сказала мне об этом девочка очень непростая. Она сама только в импортной обуви ходит, так что отменно разбирается в вопросе. Так что, думаю, да, прям приличную-приличную.
— Интересно, — забарабанил он пальцами по столу. — Адрес фабрики есть?
— Есть и адрес, и телефон секретаря комсомольской организации. Это он и определил, что обувь не фабричная. И вообще, он нашим помогал. Всё расскажет и покажет.
— Отлично! — загорелись глаза у Сатчана.
— Слушай, там наших сильно возмутил один инцидент… На той неделе у них работница в кабинете директора уксусной эссенции нахлебалась в знак протеста.
— Да ты что! Жива, хоть?
— Жива, но инвалидом стала. Я обещал нашим узнать, что там с этим делом? Начала ли прокуратура проверку и всё такое?
— А чего она, вдруг, так?
— Всемером живут в одной комнате, три года уже первые в очереди на квартиру, и опять кого-то вперёд двинули в обход очереди, а она осталась ни с чем. Сам понимаешь, как и почему такие вещи происходят.
— Печально… Давай мне телефон этого секретаря. Будем разбираться.
— Можно я с тобой съезжу? — попросил я. — В качестве корреспондента «Труда». Если надавить понадобится дополнительно.
— Поехали, конечно, — охотно согласился он и даже обрадовался моему предложению.
— Договаривайся, тогда, на завтра, а то я без фотоаппарата сейчас.
Он тут же при мне набрал фабричного комсорга и договорился с ним о встрече на завтра с самого утра, мы попрощались, и я поехал, наконец, на автобазу.
Савельев встретил меня в радостно-возбуждённом состоянии, сообщил, что эксперимент уже согласован и с Нового года мы начинаем работать по-новому.
— Любое новшество всегда буксует поначалу, — сказал я ему. — Надо бы заранее подготовиться к Новому году, к работе по-новому. А то план сорвём, пока научимся и перестроимся… Методички уже готовы?
— Да, всё уже есть, — порылся он у себя на столе и подал мне целую брошюру.
— Надо тогда хотя бы одну машину запустить в работу по новой методике до Нового года, — решил я. — На ней все обкатать, научиться, чтобы с Нового года всех легко на эти рельсы перевести.
— А что по оплате этому водителю? — уточнил Савельев.
— Нужен доверенный человек, который возьмет премию, не расписываясь ни в каких ведомостях, и не станет задавать лишних вопросов.
— Всё понял, — кивнул завбазой. — А какую ему премию пообещать?
— Ну, пообещайте ещё сто рублей к окладу, — прикинул я. — Халтур же у него не будет.
Савельев кивнул, и мы пошли с ним в диспетчерскую с методичкой, выбрать экспериментальную машину и прикинуть ее первый рабочий день.
* * *
Украина. Село Смелое.
— Вон, в том доме она живёт, — показал Васе таксист, остановившись метров за сто от дома Екатерины Михайловны Зозули.
— Собаки нет?
— Точно нет. Да и нет необходимости. Она сама как собака, кого хочешь облает.
— Ну что, я пошёл? — спросил Вася.
— Не, посиди ещё полчаса, пусть стемнеет посильнее, — оглядываясь по сторонам, решил Фёдор.
— Да в хате уже темно, видишь, свет включила, — возразил ему Вася.
— Так тебе-то надо её на улице встретить, — наставлял его Фёдор, — чтобы на тебя свет не падал. Постучи в окно и жди, пока она выйдет. Только отвернись сначала, чтоб она тебя раньше времени не разглядела.
— Блин, Федь, ну, это же старая женщина, — внезапно задумался Вася над тем, что собрался делать, — а вдруг она реально так перепугается, что помрет?
— Ты, главное, смотри, сам её не перепугайся! Ну и подумай, на кой ты сюда ехал столько, если сейчас развернешься, дела не сделав? На экскурсию, что ли? Тогда поздравляю, ты первый москвич, что за всю историю этого села с этой целью сюда приехал!
— Твоя правда, — хмыкнул Вася. — Ну ладно, я пошёл.
— Давай-ка, я с тобой пойду, — предложил таксист. — На шухере постою!
Они рассмеялись нервным смехом и, заперев машину, направились пешком к дому Екатерины Михайловны.
По дороге решили, что постучит в окно и вызовет бабку Федя, а встретит её на пороге Вася. Такой план показался сообщникам более надежным для полноты эффекта.
Вася всю дорогу думал, что же скажет пакостливой бабке. Отдельно придумал самые первые слова. Потом продумал, как будет вести разговор уже как представитель власти.
Но всё это не понадобилось. Увидев Васю на пороге, Екатерина Михайловна молча и основательно рухнула в обморок.
— Мля! Я за аптечкой! — кинулся прочь со
