Выход на «Бис» - Александр Владимирович Плетнёв
— Так это ж вы сейчас тут пытаетесь изложить какую-то версию, — встречно отреагировал каперанг, испытывая затаённое разочарование — у него ёкнуло надеждой, что товарищ от науки так настырно зацепился за разговор, потому что нашёл какие-то ответы и алгоритмы возвращения. Если уж не в «двухтысячные», то хотя бы в «восемьдесят пятый». Чем чёрт не шутит.
«Не шутит. Наверное, ещё вчера, появись такая возможность, счесали пятки отсюда только бы нас и видели. Но сегодня, сейчас, после контакта с предками (поправлю — с предками этой реальности), после личного общения, договорённостей и обещаний… как бы это выглядело»? — подумалось ему кроме всего прочего. Всё же сочтя нужным спросить:
— И что у нас с шансами отыскали путь домой? Правильным проходом, без сопутствующих сюрпризов?..
— Я пытаюсь, — лицо учёного стало виноватым, — пробую разобраться — почему, какие вкрались переменные в расчёты и саму теорию? Что мы не учли? Что мы не знали, и знать не могли. И не обязаны были… если по-честному. Мои возможности здесь, на корабле, ограничены. Надеюсь, привлеча ресурсы и научную базу даже нынешнего СССР, я смогу…
— Э-эй, Док! Спуститесь на землю. Мечтаете дополнить ещё одну клеточку в таблицу Менделеева? Думаете, прагматик Сталин станет вкладываться и отправлять корабли неведомо куда без отдачи? Никуда он нас уже не отпустит.
Скопин снисходительно склонил голову. Глядя на этого «штатского», поглощённого своими парадоксами, приходило понимание, что «обладателя учёных степеней» мало тронула внезапно грянувшая военная обстановка, с вполне реальной опасностью погибнуть, как и неясные перспективы в «сталинском СССР».
«И, наверное, это правильно. Каждому своё. Каждому решать свои задачи».
— У вас какие знания, Док? Прикладные? Фундаментальные? О «слойке» Сахарова [113] представление имеете? Вот и будете заниматься. И хорошо если не в шарашке.
С упоминанием «шарашки» учёный совсем растерял своей уверенности. Однако ненадолго. Его мимика лишь мельком отразила борьбу с дурными догадками, во всяком случае, отринув покуда отстоящие проблемы:
— Позвольте, я всё же вернусь к началу.
— Давайте уж…
— Тема не совсем по моему профилю. Но в свете имеемых фактов, учитывая специфику нашего эксперимента, а главное результат, пришлось что-то вспомнить, проштудировать некоторые материалы, из того немного, что я взял с собой в дорогу. По существу речь пойдёт в некотором роде о понятии экзистенции и антропном принципе… [114]
— А понятней?..
— Повторюсь: каким-таким образом писательские выдумки реализовались в реальность? По соображению, ключевой здесь фактор — человек, индивидуум. Его ощущения мира, представления о Мироздании и… созидание.
Наукой установлено, что процессы, протекающие при функционировании нервной системы человеческого мозга, так называемая «химия мозга», одинаково реагируют на реальность и на фантазии, сиречь, выдуманные сущности. Известно, что наши мысли оказывают влияние на окружающее. Отсюда вытекает вопрос: не становятся ли представления о мире, то каким мы его видим, то, как мы его осмысливаем и возможно додумываем, самим миром? Где каждая мысль уже немножечко реальна. А при создании некоего усилия, определённых условий, при особо сложившихся физических обстоятельствах — реальна совсем не немножечко⁈
— Вы тут что-то наподобие демиурга удумали? Мол, мысль материальна и всё такое?..
— Да потому что я уже не знаю, что и думать! — под циничной ухмылкой кэпа Док смутился, будто стыдясь «ненаучности своего прозрения», — скажу более: ещё вчера у меня подобных идей и быть не могло! Всё это переворачивает самые смелые теории…
— Да ничего это не переворачивает! Тема не нова. Читывал я в своё время что-то похожее, где якобы велико-думами мудрецов рождаются Вселенные, что писатели — люди-человеки высоких помыслов, безграничны в своих возможностях, творцы типа магов да богов.
Нет, Док, вы увлеклись: эмоции и предрассудки, вера, мистика, как и прочие религии всегда давили на разум, вводя его в сомнения.
— Это всего лишь тезис…
— Но не факт.
— Знаете, — немного взвинтился доктор наук, — когда ты как естествознатель вникаешь в суть, детали и тонкости физических процессов, где как под микроскопом открывается неведомое, начинаешь понимать, насколько всё сложно и одновременно выверено устроено. Приходит осознание, что выстроить такую систему одним лишь естественным ходом эволюции немыслимо. Поневоле начинаешь верить в некую управляющую структуру.
— Верите, что нами манипулирует Всевышний (какая честь!), а не просто набор случайностей?
— Концепция «Бог» засела в нас глубоко в закоулках мыслей и первобытных страхов. Однако концепция Творца это тоже наука, которую мы попросту пока до конца не обсчитали. Но нам ли, как говорится, довольствоваться только предопределённым, не тщась превысить пределы. О, да! Советская наука отвергает библейское понимание творения Вселенной, и человек есть продукт естественного отбора…
— Человек произошёл не от обезьяны, а из детства, разрядить неожиданный накал Скопин. С улыбкой. Эмоциональный выплеск собеседника навеял ответные образы. Захотелось закурить, эдак — вдумчиво. Он и закурил, выпустив дым бередящих дум на волю:
— Говорят, что если встать тихонечко за спиной у Вселенной и чуть дыша прислушаться, отсеивая реликтовые шумы, вздохи чёрных дыр и квазаров. И приглядеться! То можно увидеть на периферии зрения отражение другой, параллельной… или ещё какой-то — ветвящейся, дивергирующей, однажды альтернативно придуманной, и к неожиданности самого Творца (и не обязательно того, что с нимбом на голове) реализованной.
Это я, Док, у кого-то зачитал. Красиво, вот и запомнилось. Пф-ф! Если это Бог, то этот сукин сын сыграл с нами дурную шутку. Нет. Не верю я ни в Бога, ни в чёрта, ни в Бога-душу-мать. Я по-настоящему не верю даже в науку — в том эквиваленте, который проецируется ныне. Впрочем, как и прежде. Наука тоже гибка, непостоянна и даже по-своему продажна. Сколько «верных» теорий и доказательств сменили свою полярность по прошествии времён и новых взглядов. Взять, к примеру, «Теории эфира» в физике, затем научно отвергнутые… а затем, почти в аналогии, появляется вновь «придуманная» гипотетика — «тёмная материя». И то ли ещё будет.
— Для военного вы слишком уж интеллигентны, — осторожно подметил учёный.
— Ну-ну, «интеллигент несчастный» [115], — с удовольствием вспомнил Скопин, — нет, Док, в вашей версии вы меня не убедили…
— Я не убедил самого себя, — взгляд доктора наук поплыл, он машинально потеребил разложенные на командирском столе листы (скопированные из книги «Бис» важные текстовые моменты, помеченные черново «вопросиками» и «красным» обводами), мельком вчитался, как-то вдруг дёрнулся, забормотав что-то под нос, затем вытаращился на кэпа:
— А если это как-то завязано на вас⁈ Неспроста же сошлось вот именно так: книга из вашего мира, и лично ваша, зачитанная до потрёпанности, взятая сюда, когда и вы сами тут…
— Спасибо, Док. Снимаю «шляпу Боярского». То есть, теперь демиург — я.
Не обязательно. Например, вы стали проводником идеи. Катализатором… или усилителем? Здесь вполне может сыграть синергетический эффект.
— Угу, если вы хотел чтобы я спросил «что такое синергетический эффект?», да, я спрашиваю.
— Усиливающее действие двух или более факторов, существенно превосходящее простую сумму действий каждого из указанных факторов. — А, так, ща переварю… ага, вразумил: типа засело у меня в голове сюжетом, так? Во время открытия портала-перехода создались определённые физические условия. Мироздание перетасовало колоду и… на тебе! Сюрприз… от горя ума и бедовых думок.
Чепуха! Притянуто за уши. С таким загибами нас на Звезду КЭЦ [116] закинуть могло. Я как раз тогда перед всем делом, увидев у кого-то из вахтенных на пульте, взял полистать, ностальгируя детством…
Но это так, к слову. Я выскажу свою версию. Можно?
Учёный только моргнул…
— Создать что-то силой воображения? Эдакая симуляция?..
— Тотальная симуляция! — подчёркнуто уточнил Док, — целый мир!
— А по силу ли? Не думаю, не верю. Согласен, история вышла из-под пера автора, из его головы. Факт! Но! Ему просто было дано описать то, что уже есть: уже существующую альтернативную реальность, где у Союза к 1944 году имеется океанский флот, создались все возможности для постройки крупных кораблей (для этого, кстати, должны были быть весьма
