Анатолий Лернер - Город двух лун
— Как это?
— Он вмешался в отлаженную схему. Некоторые подробности стали известны уголовному миру. И не деда нужно теперь охранять, а внучку — прямую, так сказать, наследницу сокровищ и её наследника.
— Так значит, сын не умер? — Хрипло произнёс Аркадий.
— Нет, он не умер. — Ответил генерал. — Но где его прячет Велимир, мы не знаем.
— Так это он! — Сжал кулаки Аркадий.
— Он. — Кивнул головой генерал. — Поэтому надо поспешить. Уголовники ждать, как я, не станут. Хочешь спасти свою любимую и своего ребёнка? Тогда поспеши! Нам нужно торопиться. Все значимые события будут разворачиваться возле наследников несметных сокровищ. И я хочу, чтобы каждый получил своё.
— А что надеетесь получить вы, генерал?
— Я и государство — сокровища, ты — свою семью: Марию и сына, — сказал генерал. Зазвонил мобильник.
— Слушаю, — ответил генерал Косых, и почти сразу отключил связь.
— Кольт жив. — Сказал он. — И хочет получить свою долю.
* * *— И вот, самолёт ТрансАэро приземлился на земле Израиля! — Говорит Женька, входя в просторный зал ожидания. В её руке новенькая дигитальная камера. Женька снимает свой первый видеорепортаж.
— Свои первые шаги по Святой земле совершили почётные гости из Москвы и молодая супружеская пара. Почётных гостей в аэропорту встречали… родные, близкие, и другие официальные лица. Интересно, кто же встретит нашу супружескую пару? — Женька отключила камеру и спросила Антона:
— Ну, и кто же нас встречает? — Антон кивнул в сторону, и она тут же увидела двух живописных парней, похожих на братьев-скаутов. Каждый держал по картонке от обуви. На одной картонке было написано «ЖЕНЬКА», на второй «АНТОН».
— «Женька»! Какие молодцы! Я их уже люблю этих двоих чумазеньких!
Парни и впрямь были одеты в грязно-белые футболки с изображением горного козла, из-под них виднелись майки с множественной бахромой. Легкие тёмно-синие шорты подпоясаны кожаными ремнями, на ногах сандалии, чей фасон не менялся последние две или три тысячи лет. Их головы были выбриты на манер украинских казаков, только то, что у хохлов называется «оселедцем», и вьётся чубом на макушке, у этих парней называется «пейсами», и свисает по обе стороны лица. А бритую макушку прикрывает кипа. На этом сходство с запорожскими казаками отнюдь не заканчивалось. Парни не только имели разбойничий вид казаков, но и были вооружены, что называется, до зубов.
* * *Поприветствовав гостей, братья-скауты погрузили вещи в багажник джипа, и достали оттуда пояса, которые тут же застегнули на себе. К поясам были пристёгнуты кобуры с пистолетами, магазины с боеприпасами, зажигалки «Зиппо» и мобильная связь.
Заглянув камерой внутрь, Женька сняла весь их арсенал. В нём оказалось две винтовки М-16, два автомата «Узи», несколько пар военных ботинок, каски, железные коробки с патронами и рожками.
— Ребята, это — круто! — Сказала Женька, последней усаживаясь в машину. — А мы могли бы где-то посидеть немного? Покурить, попить, поговорить?
— Мы сделаем небольшую остановку, — сказал худощавый парень, включая зажигание.
Когда добрались до автозаправки, братья о чем-то заспорили. В результате, тощий остался заправлять джип, а полный отвёл гостей в кафе и заказал для них по чашечке эспрессо с булочкой и кубиками козьего сыра. Сам же близнец куда-то исчез.
Антон фотографировал Женьку, а она пила кофе и беззастенчиво изучала посетителей, большинство из которых были солдаты. Тут к ним подошёл тощий и протянул Антону руку:
— Шалом! — сказал он и впервые улыбнулся.
— Шалом, — пожал руку Антон.
— Меня зовут Менаше, — сказал парень.
— Антон.
— А я — Женька! А как зовут твоего брата?
— Он — Эфраим.
— А что означает твоё имя?
— Так назвал своего сына Иосиф. А означает — помогающий не забыть.
— Не забыть что? — рассмеялась Женька.
— Незабыть Отца, и то, что он — Всевышний.
— А что значит Эфраим?
— Эфраимом назвал своего сына Яаков. Эфраим — от слова "при" — плод.
— Приплод! — сложила слова Женька и расхохоталась. — Куда едем, ребята?
— В дом нашего учителя. Он приглашает вас пожить у него.
— Да? Так может быть заскочим в гастроном? Прикупим чего?
— Что такое «гастроном»?
— Супермаркет.
— Нет! — Возразил Менаше. — Всё для встречи готово. Вас давно и с нетерпением ждут.
* * *Женька с любопытством смотрела по сторонам. Она ощущала себя принцессой в центре мира. Её охраняли вооружённые до зубов кибуцные казаки, а дорогу от манифестантов, требующих от правительства ответа на палестинский террор, освобождала полиция. По мостовым разъезжали военные джипы, по тротуарам расхаживали солдаты с автоматами.
— Вы экстремалы? — С любопытством спросил Женьку Менаше.
— Почему? — удивилась Женька.
— Потому, что приехали накануне войны.
— Серьёзно?
— Но вам нечего бояться! — Поспешил успокоить гостей Эфраим.
— Это — да! — Подтвердил Менаше. — В доме учителя жить во время войны гораздо безопасней.
— Война? Да вы что, серьёзно, ребята? — Женька испугано посмотрела на Антона. — Как это, война? — Спросила она.
— Не волнуйтесь, — снова стал успокаивать гостей Эфраим, — это он вас запугивает. Он глянул на брата, и покрутил у виска пальцем.
— Конечно, пугаю. У нас так с братом повелось: один пугает, другой успокаивает.
— Никакой войны не будет. — Твёрдо сказал Эфраим, а Менаше подхватил его тон, и произнёс:
— Просто наша армия в ближайшее время получит приказ войти в Газу и прекратить с её территории обстрелы юга страны.
— Антоша, а ты знал? — Нервно засмеялась Женька.
— Ну, так она же ещё не началась! — Попытался он успокоить жену.
— Так вот же! — С неподдельным восторгом выпалила Женька. — Вот-вот начнётся!
Менаше разулыбался, и сказал:
— Добро пожаловать в Израиль! — А Эфраим добавил:
— Господь! Ты Владыка, и Ты — Един.
— Ребята, — Женька закурила, — расскажите, что здесь происходит?
— Устали от хамасовских обстрелов с юга и Хизбалы с севера. — Сказал Менаше.
* * *Пожилая пара встречала гостей во дворе двухэтажного особняка. Антон и Женька смущенно поздоровались с хозяевами и прошли за ними через длинную аллею роз.
— Ваш отец Михаил Левин теперь находится в тюрьме, — сказал старик, и обнял Антона за плечи. — Я знаю, что вы здесь для того, чтобы помочь ему избежать несправедливого обвинения в фальсификации истории и подделке артефактов. Я буду рад вам помочь. Всё, что в моих силах. — Старик остановился у двери, провёл рукой по коробочке, косо висевшей на дверном косяке, после чего поцеловал руку, и вошёл в дом. Антон повторил следом за стариком, а тот наблюдал, и взгляд его скорее поощрял, чем смущал Антона. На голове его вдруг оказалась красивая вязаная шапочка, которую старуха прикрепила к его волосам заколкой. Антон глянул в зеркало. Ему понравилось.
— Красиво, — улыбнулся он старухе. — Спасибо. Меня Антоном зовут.
— Очень, очень приятно! — засуетился старик. — Я — Хаим. Хаим Бен Цион. А это моя жена Рейза. Она очень похожа на розу. Правда?
— Он большой болтун, — улыбнулась Рейза. — Вы скоро сами в этом убедитесь.
Они вошли в уютную прихожую, которая незаметно переходила в гостиную комнату.
— Вы привезли кое-что из «русского схрона», — сказал старик, усаживаясь за большой деревянный стол, на котором стояла корзинка с фруктами. — Хотелось сразу на это взглянуть.
Антон сказал: «Понимаю», — встал и вернулся в прихожую, где оставил вещи. Он слышал, как Роза шипела на мужа, держа на весу поднос со сладостями:
— Хаим, а если ребенок сначала поест-попьёт, твои дела тебя не сильно замучают?
— Я только сказал, Розочка. — Оправдывался муж. — Только сказал.
Сквозь приоткрытую дверь Антон видел, как Менаше и Эфраим возились у джипа. Он взял баул с биркой «ДВО РАН», и отнёс его в комнату. Ставя баул перед стариком Хаимом, Антон сказал:
— Здесь всё, что подготовил отец по просьбе хранителя.
— Я приложу все усилия. — Сказал Хаим.
Антон благодарно кивнул, и включил компьютер. В почтовом ящике оказалось письмо от отца.
— Простите, — извинился Антон, и открыл сообщение.
— Отец передаёт просьбу хранителя показать вам сделанные фотографии. Снимал отец. Он пишет, что эти предметы находились в сундуке вместе с похищенными свитками.
— Любопытно. — Произнёс старик Хаим.
На мониторе ноутбука появилась золотая монета.
— Гамла! — Воскликнул старик, срывая с носа очки. — Невероятно, но это — золотая Гамла!
— А вот и кинжал. — Сказал Антон.
Старик Хаим водрузил на нос очки, и долго рассматривал фотографию. Последней была фотография, на которой был изображён сундук, обитый кожей, перед сундуком — древние свитки, поверх которых лежал кинжал и стопка золотых монет «Гамла».
