Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!»
— С Персией у меня хорошо, без Персии плохо, — флегматично отозвался Павел. — а если честно, то проблемы имеются. И не военные — вояки там… Да и многие мне рады, Персия в последние век-два затухает, а вместе с Россией — ого! Соседи быстро присмирели… А местные князьки и чиновники — вот где беда. Когда приходит к тебе такой, в верности клянётся… И ведь верен! Только одни бакшиш продолжают брать со всех и каждого — а после удивляются, когда их вешают. Другие — приводят свои войска…
— Войска! — не удержался Рюген, — гхм, прости.
— Ну, по местным меркам — войска, — пожал плечами русский император, — так-то понятно — сброд. Но ведь тоже в верности клянутся — и продолжают держать рабов, к примеру, хотя российскими законами это настрого запрещено. И как с такими быть?
Владимир призадумался, перебирая знания по данному вопросу…
— Два варианта, — медленно сказал он. — Первый — ты приводишь всё к единому знаменателю и всех несогласных укорачиваешь на голову. Просто, понятно, но кровищи прольётся… Причём учти, что эту политику должны будут продолжить твои дети и внуки. Второй — берёшь пример с моей Империи. То есть имеется Венедия — этакий «становой хребет», имеются страны Унии вроде Швеции, Норвегии, Хорватии — то есть те, что вошли добровольно и чьи обычаи не сильно отличаются от венедских. Затем владения Померанского Дома — вроде Баварии или Дании, что вошли не совсем добровольно и есть сомнения в части их граждан. И наконец — есть остальные страны Империи, отношения с которыми зависят от массы разных причин. Страны эти тебе подчиняются, ты можешь… гм, «нагнуть» их правителей, но это НЕ ТВОИ страны. Этакий классический феодализм, когда «вассал моего вассала — не мой вассал».
— То есть поделить Персию на этакие феоды и поделить её жителей на непосредственно МОИХ подданных, на которых распространяются законы России — и подданных моих подданных? Так? — Напряжённо спросил Романов.
— В точку. Сам посуди, на хрена тебе возиться с персидскими крестьянами или потомственными чернорабочими? Как ты ему вдолбишь законы России, а тем более, как проследишь за их исполнением? Проще сделать для персов русское гражданство признаком элиты. Ну то есть не обязательно только для дворян, но и учёных, купцов некоторых, ремесленников можно — из тех, кто получше. Долгий путь, но зато смотри: таким образом персы будут ассоциировать русское гражданство с достатком и сами будут стремиться стать русскими. Хлопотно, но надёжно.
Павел задумался и нехотя сказал:
— Да пожалуй, только второй вариант и подходит, иначе такая ерунда получается…
— Пф. У тебя ещё ничего, а я вот задумал Турцию себе забрать… Ну, европейскую часть, — пояснил Рюген ошарашенному Павлу.
— А ведь можно, — сказал тот, — именно сейчас… А почему не всю?
— Не «переварю». У тебя во с Персией сколько хлопот, хотя они к России относятся в целом доброжелательно, а у меня? Во первых, турки привыкли быть Главными — уже проблема… Прибавь несколько веков «нагибания» христиан[86] — привычка относится свысока осталась, а роли-то поменяются! Представляешь проблемы? Затем масса чиновников, янычар, всяких там «служителей дворцовых покоев» и их родственников… Неблагонадёжных, которые безусловно подлежат выселению — не меньше четверти! Мусульманские сёла — тоже проблема, потому как там отношение к ним у крестьян-христиан самое скверное.
— Да понятно, — отозвался Павел, — читал справки, там столько раз сгоняли с земель исконных хозяев-христиан…
— Вот-вот… Оставить «переваривать» я просто не могу — «несварение» будет. Чиновники в принципе отпадают — они там поголовно взяточники, да и система совсем другая. Коли оставлю, так всю Империю заразят… Да и с остальными так же. Ремесленников бы оставил да купцов… Крестьян тоже, но последних проблематично — их давить будут, земли там благодатные, а у соседей-христиан обид накопилось. А я ведь числюсь как «Защитник Веры», так что не смогу их толком наказывать…
— Охохонюшки… — выдал брутальный русский самодержец, — это получается, что со взятием Турции, пусть даже её части, появляется СТОЛЬКО проблем? Мда… И как решать будешь?
— Аа… Слухи запущу, что воевать с ними буду максимально жестоко, в традициях крестоносцев. Дескать, ракетами буду города жечь, да пленных не брать — пусть паникуют да перебираются на азиатский берег.
— А трофеи? Они же и золото начнут переправлять да прятать?
Владимир мрачновато посмотрел на собеседника и сказал:
— Пусть я и очерствел на троне, но лучше у моих солдат будет меньше трофеев, чем я допущу ТАКУЮ резню. Пусть бегут. Тем более, что Царьград я правда буду брать ракетами, у меня выхода иного нет. Сам же знаешь, насколько он велик и в уличных боях там может завязнуть вся моя армия. А пожары в таком городе… Он дотла сгорит, — севшим голосом закончил Рюген.
— Мм… Самое же скверное, что иначе нельзя, — сочувствующе сказал Павел, — сколько горя принесла Турция славянам, это же не описать… так что надо этот гнойник вскрывать, надо…
Снова выпили — молча, не глядя друг на друга.
— Проливы? — Преувеличенно спокойно спросил Павел.
— Общий контроль. Мой берег — европейский вместе с Царьградом, ну и на азиатском берегу тоже закреплюсь. Твой — азиатский, ну и Болгарию кто-нибудь из твоих младшеньких под себя возьмёт, я уже подготовку начал, да и твои агенты…
Вопрос контроля был болезненным: оба императора понимали, что это они в хороших отношениях, а дети, внуки? Так что система сдержек и противовесов разрабатывалась всерьёз…
— Добро, — отозвался Романов, — ты что хочешь?
— Не знаю пока, но в районе Индии хотелось бы закрепиться, базы надёжные иметь. Как бардак в том регионе прекратится хоть чуть-чуть, так и решим. Предварительно — на материковой части Индии хочу владения иметь и… где-нибудь в Индонезии — Ява или Бали.
— Будет часть Империи?
— Хрена, — хрипловато засмеялся Рюген, — исключительно владения Померанского Дома!
Решив самые актуальные вопросы, императоры несколько расслабились и перешли уже на менее значимые темы.
— Сколько ты бастардов наделал? — Начал Павел фривольный разговор.
— Семьдесят четыре, — не задумываясь ответил Рюген.
— Силён, — покрутил головой Романов.
— Да… Силён, не силён… Я мог бы и законными обойтись, просто давно уже психологию местных объяснили: если сделать ребёночка девице из какой-нибудь незнатной семьи, но непременно большой и патриархальной семьи, то все её родственники… А ВСЕ — это колена минимум до пятого… будут гордится тем, что породнились со мной.
— Эк… Именно с тобой или вообще с императором?
— Со мной, сам же знаешь все эти мутноватые легенды о Возрождении Славян…
— Знаю, — кривовато усмехнулся русский император, — только вот получается уже, что они никак не мутноватые — сбываются!
— Ну… Не важно. В общем, сплю не со всеми подряд, а как бы нелепо это не звучало, кандидатуры мне подбирает служба Юргена. Чтоб внешность, здоровье, жениха не было, родни много да отношение ко мне самое… правильное.
— На Руси бастардов не любят, — театрально опечалился Павел — ему хватало и жены.
— Ну так Венедия и не Русь, — резонно возразил Владимир, — да я сам откровенно не слишком понимаю этот механизм. Нет, лет двести назад бастарды любых монархов считались едва ли не благословенными… Да нет, пожалуй, пораньше. Считалось, что монарх как бы представитель Бога в этой стране — не зря же «Помазанник божий». И вот поди ж ты — меня именно таким «Помазанником» и считают. Тебя, кстати, тоже — мы с тобой «Праведные Государи» в народе.
— Слышал что-то такое, да думал — льстят, — удивился собеседник.
— Льстят… А ты вспомни, сколько монархов за последние пару веков нелицемерно заботились о народе? Да не по Руси посчитай, а даже по всей Европе с Азией… Грозный[87] там, ещё пяток человек куда как пожиже — вроде Кеттлера[88]… А по масштабу мы с тобой как раз после Грозного и получаемся — земли собираем, да… Сам знаешь.
— На фоне всяких там Фредериков Австрийских да Старого Фрица с его военной экономикой или французского Людовика, просравшего страну, мы и правда… «Помазанники Божьи», — серьёзно сказал Павел, — я как подумаю, что почти все они воспринимают данную им Богом страну не как Долг, а как… имущество… плохо становится. Так быть не должно.
Глава десятая
Неопределённые слухи о Большой Войне войне с Турцией, ходившие по Империи в общем-то постоянно, начали приобретать некоторую конкретику. И хотя все наставления по военному искусству говорили о внезапности удара, в данном случае Владимир решил взять пример с древнего князя Святослава с его «Иду на вы!»
