Конторович Сергеевич - Черный снег-2. Ответный выстрел
– Стену разберём. Она кирпичная, всего в полкирпича толщиной.
Сказано – сделано. Вскоре из стены уже выковыряли первый кирпич. Дальше пошло веселее, тем более, что за стеною свет был – над турбиной горела небольшая лампочка. Так что, работали уже при свете. При этом Гришанков взял дверь в бункер на прицел пулемета.
Ещё десять минут работы – и я стою около двери, сжимая в руках пистолеты. Из-за гула турбины, разобрать, что там, за дверью, происходит – невозможно.
– Ну, товарищ Котов, какие будут у вас соображения? – подходит сбоку Рябинин.
– А куда нам попасть надо, товарищ капитан?
– На второй ярус. Надо, практически, весь бункер пересечь.
Оборачиваюсь и оглядываю все своё воинство. Да-а-а… негусто нас тут.
– Под землёй воевать кому-нибудь приходилось?
Тишина.
– А в домах?
Аналогично.
– Ну, раз так – беру командование на себя!
Лейтенант вскидывается, но Рябинин жестом его успокаивает.
– А у вас-то такой опыт присутствует, товарищ Котов?
– Есть малость, товарищ капитан. Шахты, выработки – те же тоннели, разница невелика. А в них-то мне пострелять пришлось изрядно…
– Командуйте, – кивает он. – Слушаю вас.
– Асанович – со мной. Дистанция три шага. Пулемет наизготовку, готовность к стрельбе максимальная. Если упаду на пол, накрываешь весь коридор. Особо не целься, дальше стены пуля не уйдёт, так что, кто за угол не заныкается – тут и ляжет. Демин – следующий. У Гришанкова возьмешь пистолет. Его в правую руку, гранату в левую. Гранаты наизготовку. Выскочит кто сбоку, или дверь откроется какая-то – гранату туда без раздумий. Клиенту пулю, гранату в дверь.
Ребята кивают, всё ясно.
– Мы трое – передовая группа. Гришанков!
– Я!
– Следом за нами идешь. Дистанция – до следующего поворота или перекрестка. Дошел до него, занимаешь там оборону и с Шифриным вместе его держите. Подойдет Плиев с Лацисом – проходят до следующего перекрестка и занимают оборону там. Тогда идете следом за нами и занимаете следующий перекресток или развилку. Так и передвигаетесь.
– Понятно! – хором отвечают оба.
– Товарищ капитан, вы с лейтенантом идете следом за первой двойкой. В бой не лезть, без вас мы тут ни хрена не сделаем. Как первая двойка перекресток займёт – остаетесь с ними. Подошла вторая – уходите вместе с ней. Так, следом за передовой парочкой, и передвигаетесь. Позади вас всегда два человека и впереди я с бойцами. Стало быть, от случайной пули есть все шансы уберечься. И ещё! – оглядываю всех. – Не геройствовать! От бетона, да ещё и от выступов всяких, рикошеты могут быть самые непредсказуемые. Так что, во весь рост – не ходить! Лишний раз на брюхе проползете – целее будете!
Присев на корточки, осторожно приоткрываю дверь. Быстрый взгляд влево – пусто. Только лампочки тускло освещают уходящий вбок коридор. Это есть гут! А справа что? Дверь мне перекрывает обзор… быстро выглядываю туда и прячу голову назад. Пусто и здесь. Ну да. Народу у них немного, стало быть, патрулировать коридоры они не станут.
Куда идти? Сразу к цели или все-таки проверить огневые точки у берега? Чтобы за спиной никого не оставлять.
Оставляю у двери вторую двойку и вместе с Гришанковым и Шифриным тихо пробираюсь к огневым точкам. Береженого и бог бережет… много ли нам нужно? Одна очередь вдоль по коридору – и кирдык. Даже если и не убьют никого – как дальше с раненым идти? Так что лучше прикрыть… г-м-м… пятую точку…
Вот и развилка. Коридор здесь раздваивается и под углом уходит в обе стороны. Крепкая тяжелая дверь, перегораживающая обычно проход, сейчас распахнута. Точно – сюда кто-то прошел. Свет тут неяркий и пол видно плоховато. Так что, по следам и не скажешь – кто и куда направился.
Сбоку ниша – тут должен стоять часовой…
Кувырок вперед! Стволы обшаривают углубление… Никого.
Показываю жестом ребятам, чтобы закрыли тихонечко дверь. Поворот рукояток – и толстые металлические клинья входят в косые пазы на дверном косяке, надежно отрезая нас от остальной части бункера. Теперь тут можно на ушах стоять – не услышат. Во всяком случае – не сразу.
Киваю ребятам на левый коридор – стоять и держать! Олег тихо опускается на пол и направляет пулемет вдоль по коридору. Демин берет на прицел дверь, которую мы только что закрыли.
Правый коридор.
Как далеко он ведет? Не знаю, я тут раньше не ходил. Но судя по всему, метров тридцать – не более. Он понемногу поднимается вверх.
Стоп…
Это ещё что?
Запах табака? Откуда?
Сквознячок у нас тянет… из-за спины он тянет. Значит, и табачок оттуда же. Там, стало быть, курильщик и сидит.
А впереди?
А, может быть, он некурящий?
Вполне, кстати, возможно…
Коридор поворачивает налево и я вижу дверь.
Не очень высокая, с амбразурой для стрельбы. Сейчас она задвинута стальной заслонкой.
Рукоятки запирания… вертикально… дверь не заперта.
До двери метров пятнадцать.
Прислоняю к стене винтовку и перехватываю поудобнее пистолеты…
Вот она – дверь. Прикрыта неплотно.
Приближаюсь к косяку. Откуда дует?
Не из-за двери.
Стало быть, табачный запашок не отсюда. Ну да, примерно так я раньше и предполагал.
Ладно… рассусоливать тут некогда, да и незачем…
Толчок плечом!
Скрипнув несмазанными петлями, дверь распахивается.
Кувырок!
Больно стукаюсь плечом о какую-то железяку…
Помещение невысокое, слегка продолговатой формы.
Три амбразуры, из которых одна приоткрыта, отсюда и сквознячок…
На металлическом станке укреплен пулемёт – наш 'максим'. От его кожуха к стенам тянутся тонкие трубки – стационарная система охлаждения. Из приемника свисает лента: оружие готово к бою.
Только вот стрелять тут некому: дот пуст. Нет здесь никого…
Осматриваюсь. В полу углубление – туда сметают стреляные гильзы. На стене полка со снаряженными лентами. Рядышком ящик. 'А что у вас, ребята, в рюкзаках?'. В ящике гранаты. Поровну РГД-33 и Ф-1. Так, вот этого надобно прихватить…
Через пять минут уже рассматриваю следующую дверь. Здесь амбразура для стрельбы подготовлена по всем правилам: открыта, и из неё-то и выползает тонкая струйка дыма.
Значит, кто-то там есть. Курильщик ты наш…
Или – курильщики?
Черт его знает, очень возможно, что и так.
Приглядываюсь к амбразуре.
Она не очень широкая и длинная. По ширине – чтобы ствол от пистолета 'ТТ' пролезал свободно, в длину сантиметров десять. Помню я такие, еще в Нахабино нагляделся. Это стандарт конца тридцатых – начала сороковых годов. Раньше-то их преимущественно на наган рассчитывали, там они совсем узкие были.
Что это мне даёт?
Если из амбразуры можно обстреливать подходы, то возможен ли аналогичный фокус с помещением дота?
Сомневаюсь… строители таковую возможность должны были учесть еще на стадии проектировки всего сооружения. Лопухов среди них к тому времени уже не числилось – как-то вот все дружно повывелись…
Значит, перестрелять немцев (или кто они там есть, эти десантники?) через отрытую амбразуру, не выйдет. Печально…
Да и после первого же выстрела, достаточно будет уцелевшему фрицу только заслонку на место толкнуть – и всё, амбец. Открыть её снаружи я не смогу.
Гранату в амбразуру просунуть?
Хренушки… не пролезет она туда.
А что пролезет?
Быстрый взгляд на рукоятки двери – закрыты. Пока стану их открывать… сиделец успеет спохватиться и всласть нашпигует нас всех свинцом. Уж какой-никакой пароль они просто обязаны были предусмотреть! Да и в лицо, наверняка друг друга помнят. Нет, быстро вскочить внутрь мне не светит.
Сую в кобуру правый ствол и вытаскиваю нож. Где тут у нас телефонные провода?
Вот они… были. Вырезанный метровый кусок сворачиваю кольцом и сую под ремень.
Сбрасываю ранец и, озираясь на амбразуру, лихорадочно перелопачиваю его содержимое. Ведь было же оно здесь…
Ага!
Отыскался след Тарасов…
Стараясь не хрустеть по полу подошвами сапог, осторожно подбираюсь поближе к двери. Есть! В мертвой зоне…
Прикинем размерчик… угу…
Зажав в руке тротиловую шашку, ножом обстругиваю её так, чтобы она проскочила в амбразуру без помех.
Готово.
Приложимся… ещё чуток… хорош…
Теперь ещё одну также подстрогаем.
– Держи подарок!
Должно быть у сидящих в доте курильщиков сердце моментом унеслось куда-то в пятки, когда по полу дота, дымя бикфордовым шнуром, прокатилась тротиловая шашка.
За дверью загрохотали по полу сапоги, лязгнул засов, и распахнувшаяся во всю ширь дверь со всей дури долбанулась о стену. Ну, ни хрена ж себе у них силушки! Эдак толкнуть тяжеленную железную дверь, чтобы она так грохнула… я бы, наверное, не смог. Хотя… Если к вам в небольшое бетонированное помещение неведомо каким образом плюхается, готовая вот-вот жахнуть тротиловая шашка, то тут уж не до логического анализа обстановки. В такой ситуации, практически у любого человека, немедленно возникает желание как можно быстрее покинуть данное место. Ибо взрыв ста граммов тротила в такой комнатушке гарантированно размазывает по стенам всех её обитателей. Думать и гадать о том, каким образом на пол попал этот жутковатый подарочек, можно и после. Если будет, чем думать… и кому… Так что, в такие моменты откуда-то берется и кенгурячья прыть в ногах и силушка медвежья в плечах… Да и много ещё чего…
