Станислав Сергеев - Памяти не предав
— Здравствуй Олег.
— Здравствуйте Владимир Леонидович.
— Олег, Олег. Что ты натворил. Зачем ты так? Скажи, когда я вас подставлял? Когда я вас кидал?
— Товарищ полковник, для этого были причины…
— Причины предать своих?
— Это не предательство…
Полковник Лукичев устало потер лоб. Ему явно был неприятен этот разговор.
— Говоришь не предательство? А то, что ты переманиваешь кучу народа, готовишь к отъезду технику, со склада сгребаешь оружие и боеприпасы, которые вероятнее всего будут скоро стрелять в нас. Олег, я от тебя этого не ожидал. Когда ты успел скурвиться, сынок?
— Нет Батя. Все не так. И кидать я тебя не собирался. Тут слишком все серьезно.
Лукичев устало вздохнул.
— Ну давай, рассказывай.
— Батя, у меня в нагрудном кармане камуфляжа есть письмо вам. Прочитайте сначала его, потом можем поговорить. Это письмо вы должны были найти после нашего ухода.
— Даже так? Не забыл о старике? Ну хорошо, давай почитаем.
Охранник по молчаливому кивку вытащил из нагрудного кармана Дегтярева лист сложенной бумаги и передал его Лукичеву. Тот развернул его, попытался прочитать, но чертыхнувшись, вытащил из кармана разгрузки пенал, из которого достал очки. Олег помнил, что Батя последнее время стал сдавать, поэтому очень стеснялся очков, как некоторого признака наступающей старости.
Лукичев долго и внимательно читал письмо, перечитывал, вчитываясь в каждую строчку, прекрасно понимая, что перед ним некоторое подобие исповеди Дегтярева, в предательство которого, не смотря на явные доказательства, он не верил, уж слишком темная история произошла в Крыму.
После прочтения письма, он глубоко вздохнул, на минуту задумался, видимо решая судьбу своего подчиненного, затем коротко приказал бойцу, охраняющего Дегтярева:
— Зажигалку…
Получив то, что хотел, Лукичев поджег письмо, держа его в руках. Он, Дегтярев, охранник внимательно смотрели, как языки огня быстро пожирают бумагу. Когда пламя приблизилось к руке, полковник положил горящий клочок письма на стол. В комнате остро запахло паленым, и где-то вдалеке запищала пожарная сигнализация, но никто в комнате на это не среагировал. После того, как огонь угас, Лукичев осторожно кончиками пальцев взял со стола скрученные черные остатки письма, подержал перед глазами и бросив на пол, растер подошвой тяжелого армейского ботинка.
— Олег, тут в письме говорилось про какой-то подарок? — уже другим, дружелюбным голосом продолжил разговор полковник Лукичев.
— Там, в верхнем ящике стола сверток…
Прошло несколько секунд и начальник разведуправления крутил в руках кожаную кобуру из которой извлек пистолет Вальтер Р-38 с дарственной табличкой и выполненной на немецком языке надписью. В свое время Олег на складе у Оргулова нашел этот пистолет, который был снят с убитого Пауля Хауссера, командира моторизованной дивизии СС «Райх», убитого во время боя под Могилевом.
— Да. Вещь, хороший подарок. Интересно, кому принадлежал этот пистолет?
— Эсесовскому генералу.
— Хм. Знаковый подарок. Хорошо, Олег. Давай поговорим по нормальному. Надеюсь, ты не будешь делать ничего такого, что может повлечь неприятности?
— Конечно, Владимир Леонидович.
— Развяжите его и оставьте нас.
Все так же молча, боевик, разрезал стяжки на руках и ногах Дегтярева, что-то пробурчал и вышел из бокса, прикрыв за собой дверь.
— Ну, вот теперь можно поговорить более спокойно. Если честно сказать, Олег, я в тебе не разочаровался. Но я тебя ждал чуть позже.
Олег, потирающий затекшие от стяжек руки, с сарказмом ответил.
— Почему? Ведь нас послали на смерть.
— Ты не прав. Мы вместе служим не первый год, и должен знать мои принципы.
— Знаю, поэтому никаких претензий. Нас сдали и подставили под пули другие.
— Да, так оно и есть. Но я рад, что твой дружок Оргулов тебя спас.
— Вы все знали заранее?
— Тебя это удивляет?
— Ну, скажем так, мне неприятно это слушать. Чего еще мне не сказали?
— Откровенность, за откровенность?
— У меня есть варианты?
— Есть, Олег. Ты нормальный мужик, хороший человек и высокопрофессиональный офицер. На таких как ты держится наша служба…
— Приятно слышать Владимир Леонидович. Но все же, давайте с самого начала.
— Ну что ж давай. Ты знаешь, что в наше время самые важные ресурсы это чистая еда, боеприпасы, горючее и наркотики. Наркотики такая же валюта, имеющая ценность, как и еда, и сейчас по прошествии времени, когда много людей впали в апатию и подавно. Но это так, к слову. Мы, по роду своей службы, отслеживаем все возможные перечисленные ресурсы, места хранения, количество и, скажем так, возможное силовое воздействие, для перераспределения этих запасов, и соответственно должны знать все о вооруженных группировках.
— Ну, это я и так знаю…
— Не перебивай. Когда в Крыму начались известные тебе события, то и мы, и армейская разведка, СБУ, войска территориальной обороны, куда входят внутряки, ну и администрация Президента сразу заинтересовались необычными новостями. Информация о русском спецназе, с легкостью зачистившего одну из агрессивных и влиятельных татарских банд, которая по нашим данным использовалась как посредник между киевлянами и турками, сразу изменила расстановку сил в регионе, а то и во всей стране.
— Ага. Людьми торговали. Еще наркотиками и оружием. Там в бункере люди Оргулова нашли новенькое оружие с армейских складов, боеприпасы и клетки, где держали людей.
— Ну, что мне тебе рассказывать, сам понимаешь. А то, что там вполне открыто засветились немаленькие запасы продовольствия заинтересовало всех. Чуть позже пришла информация, что продукты длительного хранения имеют немецкую маркировку времен Второй Мировой войны и то, что майор Оргулов является капитанов российской военной разведки. Сразу возникает много вопросов. Вот мы и решили, скажем так, немного поучаствовать в крымских событиях: отправили твою группу. Была информация, что внутряки готовятся послать своих людей, подразделение из Херсонского укрепрайона, но мы успели слить результаты радиоперехвата переговоров полковника Черненко с его другом, командиром того самого отряда, который готовился к выезду. На тот момент, личность лидера российской спецгруппы была идентифицирована, и оказалось, что это твой давний дружок. Вот и все. Мы тебя отправляем, ты входишь в контакт с ними, пользуясь дружбой с Оргуловым, и у нас появляется выход на новую группировку.
Дальше все по плану: херсонскую группу отзывают, вы получаете более широкие полномочия, и наше присутствие в регионе усиливается. А там можно и договориться о поставках продуктов, ну и еще кое о чем.
Дальше ты сам знаешь, что было. Ты вполне полно это все описал в письме. Но, Олег, есть пара моментов. Мы давно прослушиваем радиопереговоры в Крыму. Очень интересно было слушать, как Оргулов разводил бандитов стратегическими бомбардировщиками или когда освобождали захваченный боевиками бункер внутряков. Да и ваши разговоры во время уличных боев мы тоже слышали, не смотря на то, что вы использовали шифрованную связь. Коды то кто вам в радиостанции зашивал? В общем, что вы выжили, мы знали с самого начала.
— Не сходится, товарищ полковник. То тактическая связь, и радиус действия не более десяти километров и то при самых лучших раскладах…
— Верно, поэтому пришлось в аэропорту под Симферополем разместить группу радиоразведки.
— Мудро.
— Согласен. Информация о том, что собираются высокотехнологические специалисты с семьями и им оказывается медицинская помощь и предоставляется охрана, готовятся к вывозу библиотеки трех высших учебных заведений Симферополя, нас заинтересовала не на шутку. Тут явно не простой захват власти, чтоб пощипать выжившие группы людей. Все говорило о глобальном, хорошо продуманном и обеспеченном проекте. К тому же всплыли немецкие продукты и множество немецкого, трофейного оружия и боеприпасов времен Второй Мировой войны. Что нам оставалось думать? Да и твое молчание говорило слишком о многом. Это при том, что мы имели достоверную информацию, что ты выжил и с некоторых пор стали ожидать твоего приезда за семьей. Дальше дело техники: «Заозерный», пропажа связи, непонятная суета Данилы, Нестерука, Карпова, взлом и скачивание личных дел с сервера контрразведки, подделка документов на большое количество оружия, боеприпасов, горючего, расконсервация техники. Неужели вы думали, что никто ничего не заметит? Чем они тебя купили, Олег? Ты веришь в эту чушь с Антарктидой?
— А вы во что-то верите? Ну, вот честно, без дальних заходов, ответьте.
— Умеешь ты задавать неприятные вопросы. Я кажется понял к чему ты клонишь — Оргулов вам дал надежду. Что ж. Вот только кое что не стыкуется в твоем рассказе.
