Скорость. Назад в СССР 2 - Адам Хлебов
Так. Ни хрена себе. Оказывается Марат не самый старший, он адъютант кого-то повыше. Кто же тот шишка, что всем этим заправляет?
— Подожди, Марат, сейчас женщины нам накроют на стол, мы выпьем Хванчкара, Киндзмараули, покушаем шашлык. У нас так не принято, гость не может обсуждать серьезные дела голодным. Это позор хозяина дома. Сейчас выпьем и закусим, а потом вместе подумаем, что можно предложить, чтобы все было хорошо.
Он захлопал в ладоши, как падишах.
— Ламара, Нина, Манана накройте нам стол. Там шашлыки готовы?
— Спасибо, конечно, Котэ, но я алкоголь пить не могу.
— Слушай, Марат, не обижай меня. Киндзмараули какой алкоголь? Это разве алкоголь? Полусладкое красное, вкусное как бабушкин компот. Знаешь, кто его любил? Сталин! А Сталин плохого не посоветует. Это просто сок, а не вино! Можешь хоть трехлитровую банку выпить и все равно похмелья не будет. Если боишься гаишников, то у тебя есть целая гоночная команда водителей. Тыкни пальцем — любой домчит тебя домой быстрее ветра.
Котэ обратился к одному из присутствующих на грузинском, тот кивнул и вышел из комнаты.
— Я сказал, чтобы он не пил и сходил за правами. Если надо, то он отвезет тебя домой.
В комнате начала происходить какая-то суета. Было слышно, как сдвигаются столы и стулья.
Пока шумно сейчас самое время попробовать разглядеть Марата. Я встал на узкую ступеньку выпирающего бетонного цоколя и медленно подтянулся.
Осторожно приблизившись к уголку оконной рамы и медленно сдвигаясь к проему, заглянул внутрь.
Но Марат сидел вне поля зрения. Я сумел разглядеть только идеально начищенный черный ботинок и одну штанину от костюмных брюк.
Зато я увидел, как Нина вместе с другими женщинами раскладывала тарелки. Я вспомнил наш последний разговор о ее необычайной интуиции.
В какой-то момент она что-то почувствовав, бросила взгляд в мою сторону.
Наши глаза встретились. Она узнала меня, по ее лицу пробежала тень беспокойства, но она быстро взяла себя в руки и опустив глаза, продолжила заниматься посудой.
Одна из двух грузинок заметила заминку в поведении Нины и резко повернулась к окну. Я отпрянул в последнее мгновение.
Женщина обратилась к одному из мужчин на грузинском и что-то беспокойно ему выговаривала.
— Да нет там никого, тебе показалось. Ты просто еще не привыкла к дому Давида, Манана. Все успокойся, тут даже муравьев нету — послышался веселый голос Котэ, — Нугзар, посмотри на всякий случай.
Каналья, надо делать ноги. Их слишком до хрена, бокс тут не поможет.
Я спрыгнул и как только коснулся подошвами грунта увидел, как в оконный проем высунулся атлетически сложенный мужчина. Он всего лишь мгновение смотрел на меня, а потом забасил:
— Э, парень, ты что тут делаешь? Ну-ка стой!
Он повернулся к своим, выпалил, какую-то фразу на грузинском*, и спешно полез через оконный проем наружу.
*ფანჯრის ქვეშ ლეკვი უსმენს (panjris kvesh lek’vi usmens)
— Тут какой-то щенок под окном подслушивает.
Глава 13
Я спрыгнул и как только коснулся подошвами грунта увидел, как в оконный проем высунулся атлетически сложенный мужчина. Он всего лишь мгновение смотрел на меня, а потом забасил:
— Э, парень, ты что тут делаешь? Ну-ка стой!
Он повернулся к своим, выпалил, какую-то фразу на грузинском, и спешно полез через оконный проем наружу.
* * *
Но я уже бежал обратно к соседскому участку, не чуя под собой ног.
Теперь я понял, что это выражение имело под собой физическую основу. Я даже не заметил, как оттолкнулся и сходу перепрыгнул, нет — перелетел через соседскую ограду.
За мной гнались. Кто-то кричал взаимоисключающие команды, которые меня всегда удивляли своей крайней нелогичностью.
— Стой! Стой, кому говорят! Если поймаем — хуже будет!
И так понятно, что от преследователей не стоит ждать ничего хорошего. Зачем стоять?
Я рванул в проулок к велосипеду, спрятанному в кустах. Шансов оторваться от преследователей на машинах, прямо скажем, нет совсем.
Но если уходить от погони по тропинками между домами, там где не проедет автомобиль, то у меня было преимущество перед перед всеми, кто гнался за мной за рулем или пешком.
Я очень надеялся, что за время моего пребывания под стенами сруба велик никто не нашел и не скомуниздил.
Во дворе царила суета, я слышал звуки заводившихся моторов, перегазовок и характерные стенания вазовских редукторов, работающих на задних передачах.
Через распахнутые ворота одна за другой выезжали Жигули по насыпи из известкового щебня, шурша покрышками и щелкая камешками.
Добрался до кустов. Вот он. Слава Богу. Не тронут. Лежал так же, как я его и оставил.
Путь на Пионерскую улицу мне заказан, там меня прижмут к заборам, как пить дать.
Я быстро покрутил головой и выбрал направление.
Вскочив на велик, я втопил педали так сильно, что колесо провернулось с пробуксовкой.
Из под шины вырвался фонтанчик пыли и мелких камешков.
Разгоняясь, я постарался ехать прямо посередине узкой дорожки. Почти тропинки.
На шум отреагировали практически все местные малаховские собаки, подняв невообразимый лай и гвалт.
Где-то сзади слышались голоса бегущих за мной людей. Преследователи разделились на две группы, тех, что на авто и тех, что пешком.
Уже окончаельно стемнело. Фонари в округе не горели. Я с трудом различал дорогу по которой ехал. Лишь бы не наехать на камень, валяющуюся деревяшку или корень дерева.
Мимо стремительно проносился забор за забором. Хозяева захлебывающихся истошным лаем собак, зажигали свет на террасах и во дворах и выскакивали на улицу посмотреть что случилось.
Краем глаза, между мелькающими домами, я видел, что справа по «Центральной» улице, обгоняя меня, несутся две машины, которые я видел на стоянке перед домом Махарадзе.
Быстрее, Каменев, быстрее! Машины с «Центральной» улицы повернули налево.
И теперь шли впереди перпендикулярно моему маршруту. Они неожиданно выключили фары. Скоты.
Хорошо рассчитали время. Мой переулок заканчивался. Секунд через пятнадцать-двадцать я должен был бы выскочить прямо им под колеса.
У них преимущество, они знают географию. А я тут, как слепой, приглашенный на чужую обедню.
Хрен вам, а не Саню Каменева. В пяти метрах еще один узкий переулок, тоже перпендикулярный.
Я дал резко назад по педалям и слыша звук трущегося о грунт заблокированного колеса, оставил позади себя длинную тормозную полосу.
Секунду постояв на одной ноге с наклоненным в бок велосипедом, я оценивал свои перспективы.
Не раздумывая, я повернул вправо и погнал в противоход машинам в сторону «Центральной» улицы.
Вопрос
