Пресвитерианцы. Вторая армия - Василий Кленин
— Не знаю… — генералу «Ли» не очень нравилась эта мысль. И так, стрелки составляли уже только две трети состава полка, а так их доля еще уменьшится. Чуть ли не до половины.
«Как и было в европейских армиях веке в шестнадцатом, — с улыбкой вспомнил он. — Похоже, историю и впрямь не перехитрить. Жизнь заставляет невольно приходить к тем же моделям, что выстроили наши предки. И, прежде, чем добраться до высшей стадии военного искусства, следует пройти все низшие этапы».
Идею с фланговым прикрытием пока отложили на неопределенное будущее. А вот новую тактику постановили взять на вооружение в полном объеме.
Наполеон тепло распрощался в Хваном, у которого теперь появилось много работы, и двинулся в штаб, где (он уже знал) его ждет Мэй Ёнми. Начальник Тайной службы жил в Хакате в богатом доме (сам настоял), но уже с утра приплыл на Ноконошиму.
…Тайная служба создавалась с большими трудностями. Причем, не от нехватки инициативы у Мэя. Напротив, тот просто фонтанировал идеями, проекты рождались в его голове по пачке в день… и на каждую требовались деньги. Приходилось тормозить ретивого Полукровку, что отнимало много сил и времени. Мэй Ёнми развернул активную полуподпольную торговлю всем, что плохо лежало, на него уже несколько раз жаловались и горожане, и свои полковники. Прикрывать наглого спецслужбиста становилось всё сложнее. А один раз он совсем перешел за край.
Осознав, что порох — это кровь Южной армии, а сера — единственный компонент, который мастера Хакаты не производят, Мэй решил завернуть всю торговлю этим вонючим минералом на себя. Совсем за короткий срок, одного купца (путем шантажа) принудили продать долю; караван второго пропал в море (хотя, штормов в округе не было).
Быстро заметив перебои в поставках и рост цены на стратегический ресурс, Наполеон сначала обратился к Полукровке за помощью. А когда тот стал юлить и придумывать невозможное, припер наглеца к стенке (в самом прямом смысле) вдавил острие кинжала в шею и доступно объяснил, где проходят красные линии, перешагивать которые смертельно опасно. Вряд ли, после этого случая Мэй стал честнее, но скромнее и осторожнее — точно.
Увы, прохиндея приходилось терпеть. Потому что создаваемая им служба работала. Уже в первые дни он нашел в Хакате более десятка шпионов и осведомителей сёгуната. Причем. сделал это предельно легко — Наполеон и сам смог бы, если нашел время об этом задуматься. Мэй создал боевую группу, которая тихо, под покровом ночи, схватила всех предателей, так, чтобы остальные не испугались и не залегли на дно. И только потом всех вместе их прилюдно казнили.
Возможно, среди реальных шпионов были и невинные, кого заподозрили из-за наличия родни в столице или близких торговых связях… Но Наполеона такие статистические ошибки не очень смущали.
Успешным оказался и замысел Полукровки о распространении слухов про раздачу чудо-оружия верным союзникам. Поначалу эта идея генералу «Ли» не нравилась, да и Мэй потребовал на воплощение просто неприличные средства. Но начальник тайной службы своего работодателя убедил, а после торжественной церемонии передачи пяти наградных ружей клану Мацуура («За верность») Дадзайфу завалили обращения разных кланов Тиндэя, желающих служить делу Южного двора… и получить чудо-оружие. Даже цену называли.
«Возможно, все-таки придется заняться торговлей оружием, — вздохнул „Ли Чжонму“. — Оно уже появилось на Ниппоне, и процесс не остановить. Зато мы можем его контролировать. И заработать на этом».
Мануфактура Тадаши сейчас работала не в полную силу, но новые ружья изготовлялись ежедневно. За всё это платила не бездонная казна Южной армии. Нда…
Главной победой Мэя стал приход делегации клана Отомо — хозяев провинции Бунго. Узнав о раздаче ружей, поняв, что скоро вокруг смогут появиться соседи с непобедимым оружием… что какой-нибудь мелкий даймё с пятью сотнями мушкетеров без труда свергнет самого сильного князя… в общем, через две недели делегация Отомо прибыла в Дадзайфу с предложением мира и союза.
Теперь Наполеону служили три настоящих великих дома и клан Мацуура. Оставались только Оучи и Симадзу. С Оучи союз был невозможен в принципе. Этот клан имел владения на нескольких островах Ниппона, так что зависел от сёгунов Асикага. Тем более, что два десятилетия назад предыдущий сюго Оучи выступал против сёгуната — и за кланом следят пристально. Да и в принципе нужен враг! Всегда необходимо иметь врага под боком, ради которого необходимо сплачиваться, а не грызться между собой.
Оучи должны остаться врагами. А вот Симадзу… Таинственные хозяева юга, владеющие провинциями Сацума, Осими и частично Хюга. Про них говорили, что Симадзу тайно исповедуют культы древних племен, что населяли Тиндэй в седой древности. Что в клане принято пожирать плоть поверженных врагов…
Эти самые Симадзу молчали.
Как будто, буря, уже почти год бушующая на острове Тиндэй, их совершенно не касается.
В штабе неоднократно обсуждали, как использовать появившиеся ресурсы на пользу Южной армии. От рекрутского набора отказались, но решили совместить практику заложничества с союзной поддержкой. Все крупные князья (не только сюго) должны были прислать своих младших родственников с небольшими отрядами воинов. Южная армия обязалась обучать их воевать по своим — передовым — правилам. И заложники есть, и пользу союзникам оказываем, и дополнительный отряд получим.
«Сделаем полную копию Дубового полка, — увлеченно развивал идею Хван Сан. — Только вместо ружей у них пока будут луки. И пусть овладевают нашей воинской наукой! Ким Ыльхва и Ли Сунмон могут за ними следить».
Полк уже начинал складываться. Здесь были отпрыски многих домов провинции Хидзен, один из первых — уже знакомый по переговорам Мочитомо Кикучи, старший сын князя Кикучи — новоиспеченного губернатора провинции Хиго.
«Странно, что отец опять отдал своего главного наследника в заложники, — задумался „Ли Чжонму“. — После плена в Асо даже не побыл со своим отпрыском, сразу отправил его к нам».
С другой стороны, Мочитомо в Дадзайфу нравится. Он с искренним интересом изучает всё новое и непривычное — а этого в базовом замке Южной армии навалом.
«И если верить слухам, непоседе Гвануку нравится то, что в Дадзайфу поселилась жена Мочитомо, — усмехнулся Наполеон. — Странно только, что мальчишка постоянно просится перевестись на Ноконошиму».
…Мэй Ёнми сидел в приемной зале, попивая чай. Генерал Ли на ходу махнул тому рукой, Полукровка спешно влил в себя остатки напитка, запихал в рот пирожок, отряхнул руки и поспешил вслед за главнокомандующим.
— Ну, что у тебя?
— Интересное дело, сиятельный. Правда, это потребует серьезных вложений…
— Короче!
— Я принес тебе
