Ревизор: возвращение в СССР 16 - Серж Винтеркей

– Точно, Фирдаус же защищается уже двадцатого, – спохватился я. – Это они совсем скоро уедут?

– Да, уедут, – с грустью ответил отец. – Не думал, что когда-нибудь скажу это, но мне будет их не хватать.

– Мне тоже, – признался я. – Ведь, знал же, что уедут, но думал, что до этого момента ещё полно времени. Совсем загонялся со своими многочисленными делами.

– Ну так ты не зря бегаешь, вон сколько всего уже сделал. Есть чем гордится! – сказал отец. – А что про Инну слышно?

– Всё хорошо, ей свекровь помогает, были какие-то проблемы со швами, вроде. Но сегодня с бабушкой говорил, ничего такого не сказала.

Еще поговорили насчёт батиных пацанов. Прошке в июне исполняется шесть лет. Он где-то услышал, что в школу берут с шести лет и на полном серьёзе собрался в сентябре в школу идти, а не в подготовительную группу детского сада. Отец попробовал с Кирой с ним поговорить, но тот и слышать ничего не хочет. В школу рвется, и все тут!

– Точно, у него же день рождения, – типа вспомнил я. – Какого, двадцатого? – ткнул я пальцем в небо в первый попавшийся из оставшихся дней июня.

– Двадцать первого, – поправил меня отец.

– А, точно, – поспешил я записать в ежедневник и в записную книжку.

И поддержал отца – сказал, что нефиг малому в шесть лет в школе делать. Будет самым мелким, обижать его пацаны старшие будут. И вообще, далеко не все готовы в шесть лет к школе. Пусть лучше наиграется в детском саду.

Сказал это не потому, что Павла Ивлева самого в школу в шесть отправили. Я же не помню ничего, как на нем это сказалось. Хотя нет, явно не очень хорошо все же сказалось, раз с моста сиганул. Впрочем, кто его знает, повлияло ли на это именно чрезмерно раннее поступление в школу.

А поддержал отца, потому что, когда-то, как молодой отец, с кучей литературы ознакомился, и в результате дочка пошла в школу с семи лет. Психологи категорически не рекомендовали спешить.

Батя что-то мямлил про то, что пацан настырный, и от своего не отступится, и даже стал намекать на то, что я же пошёл в шесть лет в школу, и вон какой умный получился. Пришлось ответить честно, что это никак не связано, а он все же отец, и должен с шестилеткой справиться. Пусть придумает что-то, чтобы ему самому расхотелось в школу в сентябре бежать.

Тут домой вернулась жена.

– Ты уже дома? – удивилась она. – А что не зашёл за мной к художникам? Экзамен сдал?

Пришлось быстренько свернуть разговор с отцом.

– Да-да, дорогая, всё отлично, – поспешил успокоить я её. – Только пришлось планы поменять: сегодня остаёмся дома, ты же так и хотела?

– Если мы, всё равно, завтра вернулись бы, то какая разница? Так, хоть, прокатились бы, а то дома скучно. А что случилось? Почему планы изменились?

Ну вот же блин! Думал, жена обрадуется, что лично сможет встретить брата. Хотела же вчера. А вон оно как! Гормоны, что ли, бушуют, что она показания стремительно меняет?

Ответить я не успел, зазвонил телефон. Это был Пётр. Просил помочь с отправкой мамы в субботу домой из Шереметьево. Тот же рейс, в два сорок ночи.

– Конечно, отправим, не переживай, – ответил я. – Ты у нас опять останешься ночевать? Инна сама там справится? Как у неё швы? Малого ей уже можно поднимать?

– Да вроде, поднимает, ничего уже, полегче.

– Ну и отлично, – обрадовался я.

Хотя и подумал, что вряд ли Петр сам поймет – стоит ли ей это уже делать после таких сложных родов. Впрочем, зная Инну, ей это без разницы. Что себе вообразит, то и будет делать.

– Она ещё хочет с Сашкой в деревню перебраться, с матерью пообщаться, пока те не уехала. И с Аришкой, а то вы сейчас увезёте её на море до конца лета. Ну, и у бабушек Инне спокойней будет. Отвезём их в воскресенье?

– Отвезём, почему нет, – пообещал я. Марат, всё равно, днём на соревнованиях со своими бойцами занят будет. И куда денешься, помогать родственникам надо. Не в коляске же мотоцикла он мать с чемоданами в аэропорт ночью повезет. И жену с младенцем на дачу…

Пётр поблагодарил и попрощался. А я только развёл руками, глядя на жену.

– Не было печали, купили порося. Это я про нашу машину, хотя она у нас и подарок, а не купленная. В субботу вечером провожаем с Петром его мать домой в Шереметьево, а в воскресенье перевозим с ним в деревню Инну с малышом. Марат будет днём занят на соревнованиях. Придётся тебе дома выходные коротать. А вечерами будем с Маратом общаться. А хочешь, в воскресенье с нами прокатись в деревню, чтобы одной не сидеть в четырёх стенах?

– Даже, не знаю, – задумалась Галия. – Если Ксюша не позовёт куда-нибудь гулять, то, может, и съезжу. А где, интересно, они там все разместятся? Там и так бабушка с Трофимом, Никифоровна с Егорычем, твоя мама с Ахмадом и Аришкой, Родька. Ещё и Инна с малышом.

– Может, Трофим к себе бабулю уведёт, – предположил я. – У него большая хата, я, как минимум, две комнаты разглядел, помимо кухни.

– Ой, я и забыла, что у него свой дом есть, – рассмеялась Галия. – Это, получается, у нас там два дома? Это ж сколько народу можно разместить!

– Дофига, – улыбнулся я.

***

Москва.

Ираклий сразу после экзамена позвонил Брагинской свидетельнице, как и обещал парням. Но ему сказали, что девушка сейчас в институте, будет после часа дня. Ираклий перезвонил после часа и опять попросил к телефону Риту. Когда взявшая трубку ответила, что Рита это она, Ираклий отчего-то растерялся.

– Добрый день, – ещё раз поздоровался он. – Я от Кости Брагина, он сказал, что ты хочешь поговорить со свидетелем.

– А, да-да, –