Великан (ЛП) - Слейд Стюарт

Теперь сэр Мартин чувствовал себя намного лучше. Неожиданное предложение параллельной торговой сделки потрясло его и опрокинуло планы воспользоваться тяжёлым экономическим положением Австралии для возвышения Индии. Но предложенный путь выглядел интереснее. Они вовлекали Австралию в свою орбиту без столь откровенного давления. Рискованная ставка, сделанная несколько лет назад, сыграла куда удачнее, чем он рассчитывал. Вложения в современную военную технику и политический капитал обеспечили ему верного и надежного союзника, дипломатические навыки которого превосходили все ожидания. Да, встреча определённо дала Индии весомое преимущество. Шампанское — хороший способ отметить это.

Впервые за многие месяцы сэр Грегори ощутил, как с его плеч спадает тяжкое бремя. Он приехал в Нью-Дели, ожидая, что ради помощи придётся унижаться. Вместо этого он неожиданно обрёл частичное решение своих проблем, буквально поставивших его на колени. Торговое соглашение — важный элемент этого решения, оно обеспечит и его будущее, и его страны. Даже до подписания оно позволит ему взять дополнительные кредиты, чтобы покрыть неотложные долги и решить связанные с ними трудности. Но ещё важнее был вопрос обороны. Байка о береговой обороне Австралии — просто фарс. Так объяснили ему генералы, и тайская принцесса знала это. Она кадровый военный, а её навыки уже вошли в легенды. Локок не политик и не экономист, в отличие от Шарпа, но понимал, что Австралию не оборонить, сидя на берегах. Слишком они протяжённы, а населения слишком мало. Встречать противника нужно подальше, чтобы задержать его и истрепать прежде, чем он увидит австралийский материк. Сэр Грегори с удовольствием взял шампанское. Впервые он видел перед собой ясный путь.

Все трое переглянулись с восхищением, а затем провозгласили тосты в тёплой дружеской атмосфере уважения и взаимного предательства.

ГЛАВА ВОСЕМЬ. СУДНЫЙ ДЕНЬ

Восточная Атлантика, 46.8 СШ, 4.6 ЗД, авианосец «Шайло», третья палуба, правый борт у миделя.

Они побеждали чудовище. Они освободили все отсеки, потерянные с начала пожара. Следующий шаг должен открыть им доступ в посудомоечную. Именно там вспыхнул огонь, порожденный немецкой бомбой и неисправными выключателями. Несвоевременное обслуживание. Это необходимо обговорить в кают-компании. Однако, обширный опыт подсказывал главстаршине, что сражение с огнём выигрывается на всех фронтах. Температура снижается, дым и ядовитый туман рассеиваются. Что ещё более важно, электропитание становится более стабильным, а давление гидросистемы восстановлено. Не настолько хорошо, как должно быть, но куда лучше прежнего. Кроме того, пожарные расчёты у периметра огня регулярно получали свежую воду и солевые таблетки. Правда, закончилось топливо для передвижной мотопомпы и приходилось использовать авиационный бензин. От него небольшой насос перегревался, каждые пять-десять минут его останавливали для охлаждения.

— Господин Пикеринг, сэр, вам стоит проведать людей. Проверьте, что у них достаточно воды и нет обезвоживания. Оно наступает слишком легко. Нам же не нужно, чтобы кто-нибудь хлопнулся в обморок, когда мы войдём в посудомоечную.

— Вы уже проверили их, главстаршина. Вы знаете, что у них есть вода.

Он в отчаянии мысленно вздел взгляд к небесам. Господь милосердный, работа старшин — наставлять молодых офицеров на путь истинный, дабы они стали настоящими моряками, а не диванными воинами или демократами. Но иногда так тяжело сохранять терпение!

— Сэр, — он понизил голос, — люди должен знать, что вы заботитесь о них. Я знаю, что у них есть вода и солевые таблетки. Вы знаете, что у них есть вода и солевые таблетки. Но они должны видеть, что вы о них заботитесь. Так что пожалуйста, сэр, вы обязаны проверить.

Главстаршина проводил мичмана Пикеринга взглядом. Тот говорил с пожарным расчётом. Кроме воды и таблеток он осмотрел их руки — нет ли ожогов? — и проверил глаза. Хотя матросы и так были покрыты копотью и грязью, и то там то здесь они обожглись, это показало, что мичман понял, о чём речь. Неплохой офицер, просто зелёный и многому ещё не обучен. Главстаршина знавал многих, кто был куда хуже. Однако он возглавил пожарную команду, спасавшую «Шайло», и спустя годы его будут просить пересказать эту историю. Теперь самое время проникнуть в следующий люк и войти в посудомоечную. «Самоа» несколько часов проливал эту область морской водой, значит, сложностей не должно возникнуть. Войти, погасить если что-то осталось, и обезопасить отсек. Приказов людям отдавать не требовалось, они сами всё понимались. Чудище ждало.

— Ну что, чиф, вперёд за тарелочками.

Из всех пожарных только он и сам мичман понимали, что это вопрос, а не приказ.

— Хорошо, сэр. Постройте людей… ждём… раз…

Внезапно корабль содрогнулся. Это почувствовали все. Главстаршина нахмурился. Толчок пришёл с другого борта и откуда-то с носа. И как будто глубже? Нехорошо как-то.

— Что это было, чиф? — те, кто вместе с ним начинал службу на «Шайло», тоже поняли — здесь что-то не так.

— Не заморачивайтесь. Наша работа здесь, и её нужно закончить. Занимаемся своим участком. Прочими пусть занимаются другие.

Это замечание заставило Пикеринга бросить на главстаршину острый взгляд. Он ощутил, что толчок случился прямо под ними. Но в прочем всё было верно. Им есть что делать, и беспокойство о других частях корабля только отвлечёт.

— Подготовьте снаряжение. О, чёртова пасть, а это что?!

Теперь, вне всяких сомнений, происходило нечто серьёзное. Это был не взрыв. Дрожь и вибрация больше походили на землетрясение. «Шайло» накренился на правый борт так же заметно, как до этого на левый.

Чиф не знал, почему поступил именно так. Может, ангел-хранитель нашептал, может, долгая череда духов всех главстаршин, начиная с римских галер, вернулась, чтобы предупредить и выручить своего. Или многолетний опыт. Годы, проведенные на всех типах кораблей ВМС США и во всех портах, вопили о приближении смертельной опасности. В общем, что-то заставило прыгнуть через весь отсек и вручную задраить броневой люк. Взрыв, раздавшийся спустя мгновение, не был похож ни на что, испытанное раньше. Грозовой, оглушительный рёв встряхнул палубу и сбил людей с ног. Свет погас, воздух наполнился пылью и обломками. Темноту прорезали только лучи фонарей.

— О Иисусе. Чиф, что случилось? — голос Пикеринга срывался из-за контузии и наполненного мелким сором воздуха.

— Успокойтесь, сэр. Прокашляйтесь. Мы должны убираться отсюда. Что бы там не случилось, кораблю сильно досталось. Предлагаю пройти через посудомоечную на другой борт.

— Если уходить, то надо двигаться по уже известному пути. Но у нас не было приказа.

— Чувствуете жар от люка, сэр? Позади нас снова пожар. К тому же мы не знаем, что повредил этот взрыв. А здесь мы в ловушке. Если сейчас не уйдём, останемся навсегда. Сейчас известно, что возгорание в посудомоечной ослабло. Если мы пройдем через неё на корму, то сможем подняться на две палубы, и перебраться в спонсоны. А оттуда через борт или ещё как. Вот тут план корабля. Подойдите и посмотрите, что я имею в виду. Сэр, осторожно…

В темноте прозвучал мягкий глухой стук.

— Мичман Пикеринг? Сэр? Ты. Да, ты, не тот кто за тобой. Господин Пикеринг ранен. Поскользнулся на палубе, ударился головой и потерял сознание. Мне нужны ещё три добровольца, чтобы вынести его отсюда. Ты, ты и ты. Остальные готовятся открыть люк. Пожарные спереди и сбоку, остальные в середине. Заводите насос. Нам нужно будет прорываться через огонь, если мы хотим выбраться. Теперь пошли!

Восточная Атлантика, 46.8 СШ, 4.6 ЗД. Крейсер «Фарго», мостик.