Дело чести (СИ) - Земляной Андрей Борисович

Восстание в пересыльной тюрьме было бы малозначительным происшествием, если бы не захват работников тюрьмы и Ссыльной Экспедиции, и последующим орудийным обстрелом здания генералом, проводившим инспекцию губернской Внутренней Стражи. Поэтому сразу после доклада дежурного адъютанта, вышел глава Коллегии Внутренних Дел, и попытался коротко объяснить почему такое вообще стало возможным. Захват тюрьмы каторжниками, и взятие заложников.

— Итак, вы утверждаете, что волнения, и взятие тюрьмы стало возможным благодаря продажности работников Экспедиции? — Произнёс государь, когда глава коллегии иссяк. — Возможно конечно, но меня интересует другой вопрос. Почему это Экспедиция вообще находилась в здании тюрьмы? Как могли люди гражданские вообще оказаться на территории, особого объекта которым безусловно является пересыльная тюрьма?

— Так повелось, государь. — боярин Хвостов развёл руками. Понятно, что дополнительные помещения выделять в городе никто не спешит, а тут вон уже обжитое казённое здание.

— Да поймите Виктор Кондратьевич, нет у меня столько отчаянных генералов, чтобы каждый раз на висельников страх нагонять. Этот-то вот, случился божьим провидением. А ну как не было его? Я же Загорского знаю. Он говорить не мастак, зато из пушек пострелять, оченно запросто может. И вместо забавного казуса имели бы мы просто адов скандал на всю Россию. — Император обернулся в сторону князя Белоусова, стоявшего за левым плечом. — Что кстати, генерал Белоусов, едет?

— Да государь. — начальник царской охраны кивнул. — На аэродроме его ждал курьер, и велел быть немедля. Так что скоро будет.

— Тоже вот незадача. — Государь задумчиво помассировал затылок. — Так-то награждать молодца нужно. И сам не сплоховал, и страху навёл на уездный город, но не дело это когда генералы шашкой начинают размахивать. Не дело. Ни адъютанта, ни свиты. Словно не начальник восьмидесятитысячного войска, а босяк какой прости господи.

— Так молодой ещё, государь. Только что произвёлся, да на должность заступил. Откуда ему всё это завести? — Произнёс Белоусов-старший. — Да и если инспекцию проводить как проводят её в армии, всё быстро станет цирком. А так, два — три часа полёта, и он на месте, и ставит во фрунт негодных начальничков.

— Да ведь так, тоже всё кончится быстро! — Воскликнул Сергий. — Да вот даже кто испортит ему самолёт, или негодного топлива вольёт в бак. А там, на месте? Он конечно воин умелый, но спину ему кто прикроет? Мы надеялись, что примет Лавр Георгиевич должность начальника, да всё это сделает, только вот взялся ваш сын, ретиво, а Корнилов застрял на этом чёртовом Тибете… Яков Григорьевич, чтобы не тратить времени, примите-ка вы этого башибузука, да разъясните, что генералы в атаку, ходят только в крайнем случае. А у нас слава господу не война. И вы, Александр Денисович, тоже поспособствуйте делу.

— Будет исполнено, государь. — Ведающий всеми делами царской канцелярии генерал от кавалерии Жилинский кивнул.

На разнос в канцелярии государя, Николай отреагировал умеренно, то есть никак. Пилоты, из затребованных ещё не сдали пилотирование шатными Си-24, да и разброд в Внутренней Страже был первостатейный, так что взять надёжно работающий механизм проверок было просто негде. Да и если бы было его где взять, то как реагировать на обнаруженные нарушения? Вал таких событий мог похоронить куда более устойчивые организации. Поэтому Николай, выслушав со всем почтением мягкий реприманд[2] генерала Жилинского, отправился в штаб, посмотреть, что было сделано за прошедшие несколько дней.

К его удивлению, работа двигалась весьма споро. Начальник штаба, гонял привлечённые артели в хвост и в гриву, трудились они круглосуточно, и третий этаж уже был полностью готов, и отмыт до влажного блеска полированных панелей. Шифровальный отдел и узел связи уже работали, а расположенный в торце этажа целый зал, с большим штабным помещением, кабинетами, комнатами отдыха и даже столовой потихоньку обживали офицеры штаба.

— Отлично. — Николай благодарно кивнул Соловьёву. — Реализовали всё, что вам нужно для работы, или всё же где-то поскромничали?

— Э… Начальника штаба натуральным образом переклинило. — Буфет бы… Произнёс он, холодея от страха.

— Ну так сделайте. — Удивился Николай. — На каждом этаже конечно нет необходимости, но где-нибудь внизу можно. Да не жадничайте, пусть будет нормальный буфет с местами где можно присесть, выпить чаю, да перекусить. И проследите особо, чтобы это заведение не стало дырой в наше здание. А то вон, Генштаб, прости господи, натуральный проходной двор из-за ихнего буфета.

— Сделаем, ваше превосходительство. — Счастливый Соловьёв, уже готовый отстаивать удобства для штабных офицеров, нередко задерживающихся на службе, просиял, и уже гораздо увереннее шагнул вперёд. — А здесь заметьте, будет узел радиосвязи. Я пригласил инженеров — связистов, они нарисовали необходимые изменения, и вот, артельщики уже заканчивают. Даже специальный короб сделали для антенны, что будет установлена на крыше. Ну и кабель питания, особый. Нам правда придётся согласовать с городским хозяйством расширение лимита на электричество, но это решим в рабочем порядке. И тоже им здесь комнату отдыха, и душевую, чтобы не бегали по этажу прости господи с мокрыми трусами.

— Что-ж, примите Пётр Ефимович, моё удовлетворение, сделанной работой, и жду, что всё будет скорейшим образом завершено.

[1] Реально существовавшая организация, но называлась по-другому. «Экспедиция о ссыльных».

[2] Реприманд — выговор.

Глава 12

В правильном государстве всего вдосталь. И пряников и кнутов.

Шарль Анри Сансон (Великий Сансон) парижский палач.

Настоящим приказом ввести изменения в Табель О Рангах, от 23 сентября 1885 года.

Учредить пятнадцатый и шестнадцатый ранги Табеля о Рангах Российской Империи, с тем, чтобы все ранги теперь считать с шестнадцатого, имея нижним чином коллежского регистратора в гражданской службе, подпрапорщика в гвардии, прапорщика в пехоте, младшего корнета в гвардейской кавалерии, корнета в кавалерии, хорунжего у казаков, мичмана во флоте, и городового секретаря в полиции.

Установить вторым рангом чин канцлера в гражданской службе, маршала в армии, и командующего флотом во флоте, а первым — генералиссимуса Вооружённых сил России.

Настоящим верно, император Всея Руси Сергий Рюрик.

Подписано 27 июня 1924 года.

Невероятное событие зрителями которого стали жители Москвы и Нижнего Новгорода произошло в прошедшие выходные. Лаборатория доктора технических наук, академика академии наук России, профессора Московского Университета Бориса Львовича Розинга установила в витрине одного из оружейных магазинов, телевизионный приёмник, который показывал улицу перед таким же магазином в Нижнем, а зрители торговой столицы России, могли видеть, улицу перед магазином в Москве. Причём публика не только видела, но и слышала всё что происходило в городе, отделённом четырьмя сотнями километров.

Построив таким образом невиданный мост между городами, академик Розинг показал нам будущее, когда расстояния будут преодолеваться силой человеческой мысли, показывая публике события из разных уголков земли.

Вечерняя Москва, 27 июня 1924 года.

Российская империя, Москва.

Лидер партии Конституционных Либералов, Павел Николаевич Милюков, был человеком ярким, шумным и жадным до жизни и власти. Место председателя государственной думы, было по его представлению лишь ступенькой к истинной власти каковой он видел должность первого президента России. Для этого требовалось всего ничего — свергнуть действующую власть или свести её к представительской форме, и Павел Николаевич шёл к своей цели уверенно, словно носорог на водопой.