Александр Афанасьев - Сожженные мосты. Часть 1.
— Взял. Тонн пять с лишком.
Огнев присвистнул
— Богато.
— Так и ты не зевай. Там под костелом — подвал, в нем еще тонны три спирта. Как раз "Выстрелом" твоим и вывезешь. Давай, бери машину и вперед, мы пока на пост встанем. Я тебе Чебака дам, он покажет.
— Так мы ж и зараз! — обрадовался Огнев.
03 июня 2002 года
Персия
Голубой дворец
На самом деле, этот дворец назывался как-то по-другому, но все звали его "Голубой дворец". Голубой — потому что крыша его была изумительного, изумрудного цвета.
Сам дворец находился почти в центре Тегерана и был на удивление небольшим. Никакого сравнения с русскими роскошными дворцовыми комплексами, типа Царского села или Константиновского дворца. Он был даже меньше — если считать только основное здание — чем дворец Воронцовых на Черноморском побережье.
Но отделан дворец был и изнутри и снаружи просто роскошно…
Снаружи — превосходная, филигранная резьба на стенах, роскошные двери из черного дерева с отделанными золотом ручками, изумрудного цвета крыша, почти сливающаяся с распахнутой настежь синью неба. Внутри — золото, мрамор, черное дерево, роскошная парча с золотым шитьем. Картины великих мастеров, в основном европейских — на стенах, явно подлинники. Не хватало только знакомого запаха "русской кожи"[79], а так — закроешь глаза, и можно представить, что ты в московском или екатеринбургском дворцах Его Величества.
Дворец стоял посредине роскошного регулярного парка, с каштанами, с подстриженными британскими газонами, с кустами, с асфальтированными дорожками. Парк был большим и роскошным и занимал не меньше гектара площади.
Придворных у дворца было немного, на удивление все — в строгом, неприметном, европейского покроя платье[80], мой фрак смотрелся даже слишком роскошно и дорого. Ни одного человека с бородой, зато многие носят небольшие, аккуратные усики, подражая Их Сиятельству. А так — все, как и должно быть при дворе владетельного монарха.
Марина умудрилась одеться довольно прилично, на европейский манер, даже цвет ее платья гармонировал с цветом фрака, который сшил мне старый портной Хаим, просидев над ним всю ночь. В машине она держалась молодцом — но было заметно, что она волнуется. Явно — не из дворян, и для нее это появление при дворе — первое.
Нарушая дипломатический протокол, их Сиятельство, шахиншах Мохаммед, царь царей ждал нас не в зале, где и должна была проходить церемония вручения верительных грамот — а на ступенях дворца. Рядом с ним была блондинка лет тридцати пяти — его вторая жена и большая, черная лохматая собака, породу которой я так и не смог определить. Блондинка была его второй женой, звали ее Сорейя и до замужества она работала стюардессой. У нее это тоже был второй брак — первым ее мужем был директор национальной авиакомпании, но три года назад он скоропостижно скончался, и менее чем через неделю состоялась новая свадьба. Насколько мне было известно — от первого брака у царя всех царей было два сына, от второго детей пока не было.
Царь всех царей производил впечатление странное. Среднего роста, подтянутый, с аккуратными усиками на белом, совсем без загара лице, с проседью в волосах. Одет он был в нечто напоминающее военную форму — брюки гражданского покроя и защитного цвета френч, без наград и знаков различия. Черный шейный платок — единственная экстравагантная деталь костюма. Ремень, на котором висела простая черная кобура с пистолетом. Запоминались глаза — неопределенного, серо-синего цвета, липкие какие-то, словно старающиеся забраться к тебе в душу…
Тонкостей дипломатического этикета я не знал, но шахиншах шагнул ко мне первым.
— Я рад приветствовать посланника Белого Царя на нашей земле, свидетельствую, что все мы — его верные слуги, да хранит его Аллах.
Шахиншах чуть склонил голову
— Да хранит Всевидящий Аллах Вас, Ваш народ и Ваш престол — ответил я заранее заготовленной фразой
Церемония летела ко всем чертям, верительную грамоту следовало вручать в зале, но шаниншах протянул руку — и мне ничего не оставалось, как передать ему папку с грамотой прямо тут, на ступенях дворца. Не глядя, шахиншах передал ее кому то из мгновенно оказавшихся позади придворных…
Дальше произошло то, чего я никак не ожидал — по протоколу, после вручения верительных грамот, следует угостить гостей шампанским в зале, и дальше уже приглашенные беседуют о своем. А глава государства в это время проводит краткие рабочие встречи с вновь аккредитованными послами. Но шахиншах улыбнулся и сказал на чистейшем, почти без акцента русском.
— Думаю, нашим супругам найдется, что обсудить, ваше превосходительство. Есть что обсудить и нам…
И направился вглубь парка, прочь от дворца, сделав мне знак следовать за ним. Мне ничего не оставалось, как подчиниться…
Никто из придворных за нами не последовал…
* * *Шахиншах остановился, когда мы зашли уже довольно далеко и дворец скрылся за деревьями — парк и впрямь был большим. Здесь, в укромном уголке, высаженные каштаны и кипарисы образовывали своего рода тупик и здесь же был устроен небольшой ручей с водопадом не знаю, естественный или искусственный.
— Я рад видеть вас послом при моем дворе, князь Воронцов… — задумчиво сказал шахиншах, трепля пальцами холку увязавшейся за нами собаки, и прежде чем я успел что-то ответить — предостерегающе поднял руку, требуя тишины.
Пели птицы, звенел ручей. Казалось невероятным, что в паре сотен метров от нас шумит, живет, работает миллионный город….
— Вы не возражаете если я буду звать нас Искандер, мне так проще.
— Ничуть, Ваша Сиятельство.
— Я в самом деле рад видеть вас, князь… По протоколу это полагается говорить всем аккредитованным при моем престол послам, и я говорю это, но редко бываю искренен. В вашем случае я говорю это от чистого сердца, я и в самом деле рад вас видеть…
Светлейший помолчал, молчал и я…
— Вам известно кто был вашим предшественником?
— Князь Юрьевский, я полагаю…
— Именно так… Старая, проспиртованная развалина… Говорят, он раньше работал в разведслужбах вашей страны…
Князь Юрьевский и в самом деле возглавлял третий отдел Собственной, Его Императорского Величества Канцелярии несколько лет назад, до того как его спровадили в отставку и назначили вместо него бывшего резидента Путилова, вдвое моложе Юрьевского и не в пример более работоспособного…
— Видите ли… ваше высокопревосходительство… Я правильно к вам обращаюсь?
— Совершенно правильно, Ваше Сиятельство. Позволю себе отметить, что вы прекрасно знаете русский язык.
— Это и в самом деле так — шахиншах погладил неподвижно сидящую у его ног собаку — я учился в вашей стране. Почти все высшие офицеры Гвардии заканчивали ваши военные институты и знают русский язык. Но позвольте, я продолжу… Видите ли… Несколько лет назад я обращался к Их Величеству, Императору Александру с просьбой прислать в качестве посла специалиста по разведке. Мне нужен был совет и помощь со стороны такого человека. Их Величество прислал князя Юрьевского, и меньше года мне хватило, чтобы окончательно разочароваться в нем.
Еще бы… Три бутылки крепкого столового вина — это совсем не то, что должно быть в столе посла.
— Но теперь их Величество, Император Александр вспомнил про своих верных вассалов и прислал Вас. И мне по-прежнему нужна помощь, господин Воронцов. Мне и моему престолу…
Я лихорадочно подбирал слова. Что это — провокация? Разведка боем?
— Ваше Сиятельство… При разговоре с Их Величеством Императором Александром, имевшим место до моего нового назначения, мне было дано понять, что я направляюсь в качестве посла и не более того….
— Но вы же являетесь специалистом по разведке? — резко спросил шахиншах Мохаммед.
— Это так, Ваше Сиятельство, я и в самом деле какое-то время работал в разведывательных структурах. Однако, в последние несколько лет я не имел к разведке никакого отношения, проходя обучение в Академии Морского Генерального Штаба. Кроме того, я не специалист по агентурной разведке, я скорее специалист по диверсиям и партизанской войне. Смогу ли я быть полезным Вам в таком качестве, Ваше Сиятельство…
— Вам известно, что произошло совсем недавно?
— Осмелюсь напомнить, что я прибыл в Вашу благословенную страну всего три дня назад.
Шахиншах улыбнулся — понимающе…
— Сейчас с вами должен был разговаривать другой человек, князь. По крайней мере — так решили заговорщики, которые несколько дней назад взорвали мост, по которому я проезжал. Волей Аллаха я остался в живых и смог покарать подлых изменников. Но… я не могу быть уверенным в том, что семена заговора не прорастут вновь, не дадут свои ядовитые всходы через несколько месяцев или даже лет. У нашего народа есть поговорка: "Я и мой брат — против моего двоюродного брата, я и мой двоюродный брат — против всего мира".[81] Это поговорка содержит в себе великую мудрость, ваше высокопревосходительство. Нельзя доверять никому кроме самых близких людей. Я назначил начальником САВАК генерала Тимура и щедро одарил его — но могу ли я быть уверенным в том, что он не предаст меня, как предал его предшественник?
