Андрей Валентинов - Преступившие
– Француз? – знакомый голос заставил открыть глаза.
Фрол, ободранный, растрепанный, с красными царапинами на груди, сидел рядом и надевал туфли.
– Француз! – повторил дхар. – Жив? Чего молчишь, елы?
– Жив, только спятил, – наконец включился Николай, оглядываясь по сторонам в поисках гигантопитека. Никакого чудища, ясное дело, он не обнаружил, исчезли бандиты, только две темные лужи на траве и автомат рядом доказывали, что если Келюс и сошел с ума, то на какой-то реальной почве.
– Я тоже спятил, – согласился Фрол, надевая куртку и вставая. Его немного качало, каждое движение давалось с трудом.
– Фроат, ты что, ранен? – опомнился Келюс, окончательно приходя в себя. Кровавые пятна, проступившие через рубашку дхара, заставили его содрогнуться.
– Не-а, царапины… Синяки останутся, елы… – скривился Фрол. – Сваливать надо, Француз. Того и гляди кто-то сунется.
– А где… эти? – решился Николай. О гигантопитеке он спрашивать боялся.
– За кустами, – махнул рукой дхар.
Надо Кору уносить… – добавил он, попытавшись поднять девушку. Но силы, похоже, действительно оставили дхара, и они подняли Кору вдвоем. Келюс почувствовал ледяной холод мертвого тела, его пробил озноб, но Лунин сжал зубы и кивнул, показывая, что готов. Они медленно понесли тело вперед, где, как помнил Фрол, находилась автобусная остановка.
– Чего они не подождали нас? – вслух подумал Николай, стараясь отвлечься от происшедшего. – Ведь мы и так подошли бы к воротам?
– Кора, – пояснил дхар. – Она хотела предупредить. Вот они, елы, и поспешили.
– Выходит, Волков вернулся? – Келюс опустил голову, чувствуя, что именно он, Николай Лунин, всему виной. Ведь его же предупреждали!
– Может, и нет, – рассудил Фрол. – Его ж мы не видели. Так ведь еще Фраучи есть, он-то как раз здесь ошивается… Слышь, Француз, – он понизил голос и оглянулся. – Все-таки, как пусто, елы! Ведь сейчас день, рядом автобусы ходят…
– Я же говорил – окраина…
Некоторое время шли молча. Нести Кору оказалось нелегко, приходилось останавливаться и отдыхать. Наконец, они подошли к совершенно пустой остановке. Здесь было решено посидеть и подумать о дальнейшем. Кору уложили на деревянную скамью: она лежала неподвижная, закаменевшая, с полуоткрытыми, ничего не выражавшими глазами. Келюс, не выдержав, закрыл лицо девушки платком.
– Слышь, Француз, – неожиданно спросил дхар. – Со стороны… Я совсем урод?
Лунин только пожал плечами, все еще не в силах поверить, что виденное им не галлюцинация.
– Нелюдь я, – грустно заключил Фрол. – Чуг, елы… Но ведь иначе с ними не совладать! Ты же своего насквозь прошил! А ему – как слону дробина! Пока башку не оторвешь… И то…
– Что? – вздрогнул Келюс.
– Дергаются, – дхар сплюнул. – Башка в стороне, а он руками… Я их позакидывал подальше…
Он замолчал, не в силах продолжать.
– А пули? В тебя же попали! – не отставал Николай.
– А чего пули? Я ж говорю – кожу сверху порвало и синяки, елы, будут… Больно, конечно… Да только слабо им… Разве что разрывными в голову…
– А мы с тобой, воин Фроат, часом, не того? – повел глазами Келюс. – Со стороны бы нас послушать… Типичное раздвоение личности…
Фрол со вздохом встал. На этот раз Кору нес он. Келюс хмуро брел следом, запоздало соображая, что следовало, конечно, дождаться автобуса, а еще лучше – пересидеть где-нибудь в укромном месте до темноты. Впрочем, уже через несколько минут он понял, что эти планы уже неактуальны: за поворотом улицу перекрывали три милицейские машины. Полтора десятка молодцев в мундирах и без стояли ровной шеренгой, преграждая путь.
– А ты говорил – окраина, – укоризненно заметил дхар, останавливаясь и осторожно опуская Кору на землю. – Вот тебе и окраина, елы…
– Ты… автомат не взял? – Лунин быстро осмотрелся в поисках выхода.
– Выкинул… Ну чего, Француз, влипли?
– Там Китаец! – прошептал Келюс, всматриваясь в лица приближающихся к ним милиционеров. – Фрол, давай налево, через забор!.. Им нужен я…
– Остынь, – дхар выпрямился и устало повел плечами.
Китаец на этот раз был в форме капитана милиции. Он шел медленно, на смуглом лице играла довольная улыбка. Он не был старшим – рядом, чуть переваливаясь, топал щекастый полковник. И Китаец, и все остальные были вооружены маленькими короткоствольными автоматами.
– Стало быть, Лунин Николай Андреевич? – поинтересовался полковник. Ни Фрол, ни Кора его, похоже, не интересовали.
– Да… – Келюс быстро взглянул на Китайца, но тот, по-прежнему улыбаясь, смотрел уже не на него, а на дхара.
– Вы, эта, ну, задержаны, гражданин Лунин, в связи… – щекастый не счел необходимым договаривать. Подумав, он добавил: – А также за нахождение в этом… ну, виде…
– На нас бандиты напали! – не выдержал Николай. Полковник удивился.
– А-а-а, ну… Разбойное нападение… Эта…
Он повернулся к Китайцу. Тот, став серьезным, быстро достал рацию и начал что-то быстро говорить на непонятном языке. Келюс уловил лишь собственную фамилию и слово «Головинское». Затем Китаец спрятал рацию и вновь улыбнулся.
– С вами, эта… проведет беседу капитан Цэбэков, – закончил полковник и удовлетворенно вздохнул, сочтя свою миссию выполненной.
Китаец, который оказался еще и «капитаном Цэбэковым», поманил Николая в сторону.
– Здравствуй, Лунин! – по-русски Цэбэков говорил чисто, без малейшего акцента. – Нашел я тебя! Еще вчера нашел. Хотел пристрелить, а мне сказали
– нельзя…
Келюс молчал, наблюдая, как Фрол и один из милиционеров отнесли Кору к машине, после чего дхар принялся что-то втолковывать полковнику, кивая то на девушку, то на него.
– Не молчи, Лунин, – покачал головой Китаец. – Обижусь. Ты и так меня обидел: ушел тогда ночью. А ведь я тебя искал… Зачем на кладбище ходил? Скантр искал? Зачем тебе скантр? Кто напал на тебя? Варды Волкова?
Капитан не ждал ответа – ему было приятно беседовать с жертвой, которую он так долго искал.
– А я еще не понимал, зачем с тобой возиться, Лунин! Думал, ты обычный дурак, который решил умереть за вашу демократию. А ты, оказывается, колдун!
Это было единственным, что по-настоящему удивило. Николай вдруг почувствовал смутную надежду. Если этот убийца считает его колдуном, то, может, он его заодно и боится?
– Не молчи, не молчи, Лунин! – Китаец поцокал языком. – Ты хитрый колдун, ты знаешь, что варды боятся только йети. Откуда твой йети, Лунин?
Сообразить оказалось несложно: «варды» – те, кого Фрол называет «яртами», а «йети» – сам дхар.
– Ты приручил его? Или знаешь слово? У нас таких боятся… А почему ты усыпил свою варда? Боишься, что я поговорю с нею? Ты ошибся, колдун, – я тоже умею разговаривать с варда…
Речь явно шла о Коре, и Николай не выдержал:
– Что вам от меня надо?
Капитан ухмыльнулся:
– Это тебе скажут. А сейчас я хочу поговорить с твоей варда. Она не станет запираться. И учти, Лунин: мигнешь своему йети – первая пуля тебе…
Это тоже было понятно: убийца боялся Фрола. Но что значат его слова о Коре? Ведь девушка мертва!
Китаец подошел к милиционерам и отдал какой-то приказ. Тело девушки отнесли в сторону и положили на расстеленный плащ. Затем все, кроме капитана и Лунина, отошли.
– Может, разбудишь ее сам? – поинтересовался Цэбэков, дотрагиваясь носком ботинка до серой щеки Коры.
– Оставь ее в покое! – не выдержал Николай. – Что тебе надо, сволочь?
– Ай-яй-яй, Лунин! Не хочешь помочь…
Китаец вновь поцокал языком и, подняв руки ладонями вперед, принялся бормотать. Слова были совершенно непонятны, но внезапно Келюс ощутил холод, такой неожиданный в этот теплый день. Он хотел броситься на Китайца, остановить его, но что-то словно приковало его к месту, мешая двигаться.
Цэбэков бормотал долго, затем резко, гортанно выкрикнул, и тут мертвые губы Коры вздрогнули, а глаза медленно стали открываться.
– Я здесь… – отрывисто прохрипела она. – Я… пришла…
– Кто твой господин? – Китаец искоса поглядел на Лунина.
– Я свободна…
Келюс, не в силах глядеть на эту сцену, закрыл лицо ладонями. Этого не могло быть! Это невозможно! Но это было… Николай вспомнил слова дхара: «Кора придет в себя…» Тогда он не понимал…
– Тогда почему ты не ушла дальше? – капитан между тем продолжал допрос. – Что тебя держит? Разве тебя не ждут у реки?
– Волков, – серое лицо девушки исказилось гримасой. – Отпусти меня ты, если сможешь.
Китаец замялся в нерешительности.
– Я не знаю заклятия. Пусть тот, кто освободил тебя, снимет его сам. Скажи, Волков на кладбище?
Девушка не отвечала, и Цэбэков легко щелкнул пальцами.
– Не молчи! Ты знаешь, что я могу сделать? Отвечай!
– Его там нет, – прошептала Кора. – Там были его бандиты и какой-то человек. Они называют его полковником.
«Фраучи», – понял Келюс, но промолчал.
– Скантр у Волкова?
– Не знаю, – девушка застонала. – Я хотела отдохнуть… Мне очень больно… Убей меня или отпусти…
