Олег Таругин - Если вчера война...
Подполковник кивнул.
— Вот и хорошо. Думаю, несколько дней у вас есть, вряд ли товарищ Сталин примет вас раньше. Так что работайте. Постарайтесь вспомнить и записать все, что вам известно — любые исторические или технические подробности, касающиеся настоящего или будущего времени. Записывайте все, что придет на ум, найдется кому в этом разобраться. Да, и вот еще что, — на стол легла тощая папочка, естественно, с грифом «секретно» на обложке. — Один наш общий знакомый танкист, как выяснилось, не только увлекается исторической бронетехникой, но еще и неплохо рисует. В папке сделанные им эскизы некоторых еще не созданных танков, артустановок и прочего. Проглядите на досуге, возможно, сумеете их дополнить или, наоборот, заметите какие-нибудь явные неточности и ошибки. Это конечно, не чертежи, но будет полезно ознакомить с ними наших ведущих инженеров. Если что заметите, правьте прямо там, это копии. Сделаете?
— Конечно . Когда-то я неплохо рисовал и чертил, по крайней мере на уровне оформления ротной стенгазеты.
Майор аккуратно затушил в пепельнице папиросу и встал:
— Юрий, я, с вашего позволения, удаляюсь. Если возникнет необходимость связаться со мной, обращайтесь к дежурному. Мне передадут в самое ближайшее время, максимум через полчаса.
Крамарчук встал, провожая раннего гостя, первым подал руку:
— Михаил, мне было приятно вас видеть. Так уж выходит, у меня в этом времени очень мало товарищей... Собственно, их вообще нет. Вы ведь летели вместе с нами, сами все видели. Кстати, что там с Виткиным?
— Да ничего, — вполне искренне пожал плечами майор. — Он тоже здесь, во внутренней тюрьме наркомата. Хотите с ним встретиться?
— Пока нет, а вот после... наверное, захочу. Но сначала хотелось бы поговорить с... ну вы поняли, с кем.
— Поговорите, — совершенно серьезно кивнул Михаил, — в любом случае поговорите. До свидания. Я к вам еще зайду.
— Заходите, конечно, — Крамарчук опустился на стул, не дожидаясь, пока бериевский порученец покинет комнату, — куда ж я теперь от вас денусь.
Не дожидаясь, пока чайник окончательно остынет, подполковник налил себе еще чашку чая и пододвинул оставленную Мишей папку. От напряжения первых дней он за эту ночь вполне отдохнул, однако приниматься за монотонную писанину, снова и снова выворачивая наизнанку мозги в поиске позабытых и исторических фактов и подробностей еще не свершившихся событий, пока не хотелось. А вот посмотреть предложенные «картинки» — это без проблем.
Развязав тесемки, Крамарчук вытащил нетолстую пачку листов. Бегло просмотрел, подивившись тому, что ефрейтор Геманов, оказывается, не только всерьез увлекается историей БТТ, но и вправду весьма неплохо рисует. На каждом отдельном листе был изображен танк, бронетранспортер или САУ во всех четырех основных проекциях — сбоку, сверху, спереди и сзади На обратной стороне имелись написанные от руки технические характеристики, иногда сопровождаемые произвольными ремарками в духе «обратите внимание на боевую массу и ширину гусеницы, а потом вспомните наши дороги в период распутицы — вот ведь идиоты?» или «до сих пор не понимаю, на хрена было производить это г...о аж до конца войны».
Как Юрий и ожидал, техника была исключительно советской или немецкой, начиная от обязательного «Т-34-85» и кончая не менее же обязательным «Королевским тигром». На отдельном листе, пришпиленном к обложке, другим почерком было описано содержание папки — номер страницы и изображенный на ней образец техники. Кроме «тридцатьчетверки» отечественная бронетехника была представлена танками «ИС-2», «ИС-3», «Т-44», «Т-54/55», «Т-62» и не слишком на себя похожим «Т-72». Перечень самоходных установок включал почти всю военную и послевоенную линейку, от «СУ-76» и «ИСУ-152» до современных «Акации», «Гвоздики» и даже «Мсты-С». Немцев представляли еще неизвестные в сороковом году поздние модификации Рг-Ш и IV, несколько разновидностей StuG и истребителей танков, «Ягдпантера», «Штурмтигр» «Ягдтигр». Разумеется, имелись в наличии и «Тигр» с «Пантерой», прорисованные с особой тщательностью и деталировкой — похоже, в своем модельном кружке ефрейтор специализировался в основном на немецкой бронетехнике. На бронетранспортерах автор явно отдохнул, хотя силуэты БТР-152 и БТР-60/70 трудно было бы с чем-либо спутать, а боевые машины пехоты и десанта Германов и вовсе зарисовывать не стал, благо на полигоне НИАБ в Кубинке уже стояли их реальные прототипы.
Отложив листы, Юрии откинулся на стуле: интересно ефрейтор что, вовсе не отдыхал? Нарисовать стойко грамотных эскизов за неполные два дня — ничего себе! Молодец, однако... или его просто очень убедительно попросили поспешить. Хотя вряд ли, такое ощущение, что все это — сугубо его личная инициатива. уж больно с душой сделано. Ну и чем он может здесь помочь, спрашивается? Майор явно преувеличил его познания в этой области. Тем не менее Крамарчук взял карандаш и внес несколько мелких изменений в эскизы, комментируя каждое на полях. В основном это касалось послевоенных и современных образцов, с которыми он соприкоснулся лично и потому кое-что еще помнил.
Исправив несколько наиболее заметных ошибок в ТТХ, он неожиданно ощутил прилив творческого энтузиазма и до самого обеда портил бумагу, излагая свои замечания относительно качества и надежности советских танков периода войны и главных ошибок в их боевом применении. Перечитав написанное, Юрий остался не слишком доволен, но править ничего не стал. В целом из его обзора выходило, что «Т-34» ранних серии требуют капитальной доработки, как в плане конструкции, так и надежности, а катастрофическое неумение маневрировать танковыми соединениями приведет уничтожению большей их части в первые же месяцы войны, в частности из-за размеров этих самых соединений и отсутствия радиосвязи. А поначалу не имевшие по бронезащищенности «КВ» прекрасно зарекомендуют себя в первые годы войны, но морально устареют к ее середине, уже не будучи способными противостоять новым модификациям танков противника.
Далее он расписал, что огромным стратегическим просчетом окажется отсутствие в танковых соединениях самоходных артустановок, как крупнокалиберных, способных разрушать долговременные укрепления противника, так и противотанковых. И что огромное количество безвозвратно потерянных летом 1941 года «БТ» и «Т-26» вовсе не будет подбито в бою, а погибнет под бомбежками, сгорит на железнодорожных станциях или будет брошено экипажами из-за отсутствия горючего или боеприпасов. Ну и так далее...
Поразмыслив с пару сигарет, подполковник отдельным пунктом отметил, что нехватка грузового автотранспорта аукнется в будущем тысячами потерянных бронемашин, как и в сорок первом, оставшихся без боепитания и заправки. Заканчивался обзор довольно-таки категоричным заявлением (а чего бояться? дальше фронта не пошлют, ага, а уж там — как в недавнем сне, пригрезившемся ему в самолете) о том, что наши танки никогда не были хуже немецких. Но неумение их применять, низкая выучка экипажей и варварский размен «один их за три-четыре наших» окажется не просто ошибкой, а самым настоящим вредительством.
Также Крамарчук советовал обратить внимание на «Т-44» с его поперечным расположением двигателя, мощной броней и пушкой, низким силуэтом и отсутствием в лобовом листе люка механика-водителя. На самом деле Юрий прекрасно понимал, что для сорок первого года пушка калибром в сто миллиметров вовсе не нужна, однако, пока озадаченные конструкторы сварганят соответствующую башню и решат, как впихнуть в нее помянутое орудие, пройдет не один год. А уж там и «Тигр» с «Пантерой» на арену выйдут — глядишь, и будет немцам весьма неприятный сюрпризец! Упомянув необходимость установки башенного зенитного пулемета калибром не меньше 12,7 мм, подполковник поспешил завершить абзац, не желая закапываться в сугубо технические подробности.
Похвалил он и «ИС-2», одновременно настаивая на том, что его последователь «ИС-3» явился, по сути, мертворожденным проектом, ничем себя не проявившим ни в сорок пятом, ни в послевоенные годы, что неплохо доказали в боях на Ближнем Востоке израильские танкисты. Правда, попутно Крамарчуку пришлось вкратце описать и историю возникновения в сорок восьмом государства Израиль, равно как и историю основных арабо-израильских военных конфликтов, но тут уж, как говорится, сам напросился.
От призывов «построить «Т-55» в сорок первом» Юрий, внутренне усмехнувшись, отказался. Если все пойдет как надо, этот весьма неплохой танк и вовсе никогда не увидит свет. А вот на «трофейной» «шестьдесятчетверке» зацикливаться не стоит. Припомнив кое-что из своего лейтенантского прошлого, Крамарчук вкратце перечислил известные ему недостатки танка: часто срывающиеся на скорости и при маневре на грунте гусеницы, лишенные бандажей узкие катки с внутренней амортизацией и не слишком надежный автомат заряжания. Напоследок он не удержался, описав, что первый образец танка не прошел в полной мере полигонных испытаний благодаря тогдашнему генсеку Никите Сергеевичу, которому танк очень понравился лично. Конечно, Юрий понимал, что несколько передергивает исторические факты, что речь, в общем-то, идет о первой и абсолютно сырой модификации танка, вовсе не имеющей ничего общего с серийным образцом, но... если уж доводить дело до конца, то доводить! Как бы противно от этого ни было на душе...
