Агентство ’ЭКЗОРЦИСТ’: NIGREDO - Михаил Ежов
После отправились к Тэкери на поминки. Я сел в сторонке, в разговоры не вступал, зато внимательно слушал. О покойнике говорили мало — всё больше об отвлечённом. Упомянули и леди Бланш, на похороны не приехавшую.
— Ничего, ничего! — поспешно сказал мистер Тэкери. — Мы и не ждали.
Однако было видно, что он обижен.
— Главное, что леди Бланш приехала, когда Себастьян просил, — добавила его жена и промакнула уголки глаз кончиком платка.
Мне показалось, что Джеймс Уилшоу хотел предложить за покойника тост, но не решился. Должно быть, он не только в нигилизме разочаровался, но и в приятеле. Впрочем, возможно, дело было всё-таки в женщине. Вот только в которой — старшей или младшей?
У Тэкери сидели недолго. Соблюли приличия и оставили стариков с их горем.
— Прошу к нам, — сказал Джеймс, когда шли к машинам. — Если хотите. Поговорим, а после и поужинать можно.
Я слышал, как Мартин шепнул ему, что я — частный детектив. Собственно, я сам его попросил об этом: всё равно слухи рано или поздно дошли бы до Уилшоу.
— Благодарю, — ответил я. — Мы за вами поедем.
По дороге мы обсуждали с Мартином Пола Уилшоу. Он показался мне весьма занимательной личностью: среди остальных, приехавших на похороны, казался столичным аристократом, случайно проезжавшим мимо сельского кладбища и решившим остановиться, чтобы узнать, кто отправился на небеса.
— Воспитывался сперва дома, а затем в пажеском корпусе. Став офицером, начал выходить в свет. Его любили, даже более того — на руках носили, — рассказывал мне Мартин. — Женщины, говорят, с ума по нему сходили. Рано стал капитаном, достиг уровня «ратник», и все прочили ему блестящую карьеру.
— Что же случилось? — спросил я, чувствуя, что последняя фраза означает в судьбе Пола Уилшоу некий неприятный поворот.
— Женщина, разумеется. Герцогиня Ре… Впрочем, не стану называть фамилию. Тем более что она не играет роли. Словом, она была замужем, но бездетна. Слыла за легкомысленную кокетку, танцевала до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, а по ночам плакала и молилась.
— Нервишки, значит, ни к чёрту.
Мартин кивнул.
— В аристократической среде это за недостаток не считается. Многие даже рады были б какому-нибудь, хоть завалящему, душевному недугу, да природа, как назло, одарила их отменным здоровьем.
— Так Пол Уилшоу в эту особу влюбился?
— Страстно!
— И что, его отвергли?
— Наоборот. Роман начался быстро. Но возлюбленная вскоре охладела к своему преданному рыцарю.
— Ах, вот оно что! Слушай, откуда тебе всё это известно?
Мартин усмехнулся.
— Тут все друг про друга всё знают. Кроме того, мой отец не раз видел Пола Уилшоу, когда тот ещё жил в Лондоне. Короче говоря, когда герцогиня его разлюбила, он едва не тронулся умом: терзался, ревновал и не давал ей покоя. Всюду таскался за ней, как собачонка. Кончилось тем, что она сбежала от него за границу. Кажется, в Гегемонию.
— И Уилшоу не последовал за ней?
— Последовал. Вышел в отставку и несколько лет осаждал её. Наконец, смирился и вернулся в Британию. Хотел продолжить светскую жизнь, но не смог попасть в колею. Жениться не захотел. Так и коротает век холостяком.
— А что сталось с герцогиней?
— Её нервные припадки оказались не одной лишь данью моде. Она скончалась в Париже, будучи на грани полного помешательства.
— Неужели?!
Мартин кивнул.
— Именно! Так что, можно сказать, Бог уберёг Уилшоу от… — он замолчал, не зная, как закончить фразу.
Оно и понятно: герцогиня была замужем, так что брак Полу Уилшоу не грозил.
— А как случилось, что братья стали жить вместе? — спросил я.
— Один овдовел, другой был одинок, — Мартин пожал плечами. — Так и сошлись.
— Чем же Пол Уилшоу занимается с тех пор? Неужели сидит безвылазно в именье?
— Нет, зачем же? — удивился Мартин. — Иногда приезжает на выборы, где, в основном, молчит или пугает соседей либеральными выходками. У нас ведь здесь, по большей части, консерваторы. Империя, охрана границ, традиции. Всё в таком духе. Никакого прогресса, словом. Впрочем, с молодыми джентльменами Уилшоу тоже не сближается. Думаю, он их презирает. А его, как ни странно, уважают и те, и другие. Думаю, дело в харизме.
— А что это он прихрамывает? — спросил я. — Так же, как его брат. Что это у них? Наследственное?
Глава 24
— Брат с детства такой. А у Пола последствие дуэли с Себастьяном. Впрочем, я думаю, это пройдёт: рана была лёгкая.
— Раньше хромота считалась отметиной дьявола. Священникам с таким недугом даже не разрешалось проводить службы.
Мартин всплеснул руками.
— Да брось, Кристофер! Не думаешь же ты, что Николас Уилшоу — одержимый?! Только потому что он хромает!
— Не знаю, не знаю. Всё может быть. Хотя, конечно, маловероятно. На дворе не средневековье, и нужны аргументы повесомее.
— Рад слышать! — заметил Мартин, глядя на меня с тревогой. — Не хотелось бы устраивать в Суррее охоту на ведьм!
Я качнул головой.
— Никто и не собирается этого делать. Но глаза надо держать открытыми очень широко, мой друг. Если хочешь и демона убить, и сам уцелеть. Это я тебе авторитетно заявляю!
Так мы доехали до имения Уилшоу. Большой жёлтый дом с колоннами возвышался на небольшом холме, как древнегреческий Парфенон. Три этажа со стрельчатыми окнами отражали заходящее солнце, словно огромные зеркала. Справа от крыльца в ряд стояли дорогущие автомобили, но далеко не последних моделей. Похоже, семейство когда-то процветало, но теперь переживало не лучшие времена.
Я понимал, что нас с Мартином пригласили не просто так: Джеймсу Уилшоу было любопытно узнать, что я разнюхал. В свою очередь, я рассчитывал поближе познакомиться с этим семейством.
Заложив крутой поворот, я сделал полукруг перед домом, и Мартина сильно качнуло вправо.
— Да что ж ты…! — воскликнул он, хватаясь за ручку двери. — Слава Богу, я пристёгнут!
— Техника безопасности превыше всего.
