Поломанный мир - Анна Ланг
— Здесь когда-то смотрели фильмы, Альба, — тихо говорит Дерек, — в будни, а особенно в выходные этот зал до отказа наполнялся толпой: семьи, дети всех возрастов, парочки, подростки. А потом, с приходом синьского вируса, кинотеатры, также как и театры, и филармонии когда-то, объявили разносчиками синьской заразы. Через год, — Дерек неопределенно махнул рукой в сторону коридоров, — кинотеатрам разрешили открыться, чтобы высидеть сеанс, нужно было носить пятислойные маски, примерно такие, какие должна носить ты. Остался только этот зал.
Дерек внезапно обнимает меня, я чувствую тепло его руки на своем стерильном костюме. Мужчина включает виртбраслет, загорающийся мягким свечением, и оттуда доносится проникновенный голос. Я понимаю слова, это устаревший язык англов. Тихое бархатное пение пробирает до дрожи.
— Я говорю ему, что он нужен мне, как розам нужен дождь, что без него мои мечты напрасны, я просто говорю, что люблю его…
— Люди любили танцевать, Альба, — шепчет Дерек, он ведёт меня в танце. — Потом прикосновения запретили, объявили разносчиками микробов. После введения закона о личном пространстве танцы объявили приносящими вред здоровью. Танцуй, Альба, просто танцуй со мной.
Я понимаю, что странный танец в пустом заброшенном теплом зале под голос женщины, которой давно уже нет — это самое прекрасное, что когда-либо могло со мной случиться.
Композиция: Nina Simone — Just say I love him.
12-ЛАЗАНЬЯ
Виртбраслет мягко пульсирует на моем запястье. Музыка заканчивается, и заканчивается волшебство. Люди так раньше называли что-то нестандартное, выходящее из привычных каждодневных параметров.
— Я отправил тебе видео, книги, документальные материалы, Альба, — говорит Дерек. — Потом я поделюсь с тобой мыслями. А сейчас…ты голодна? Я хочу пригласить тебя в одно заведение.
— Мне достаточно питаться один раз в день, базовым набором порошков.
Все заведения общепита похожи друг на друга, как … капли воды. Нейропластиковые интерьеры, совсем как в информационных центрах. Удобные сидения и подставки, считывающие тепловые излучения людей и кукол, и подстраивающиеся под них. Интерактивное меню, взаимодействующее напрямую с виртбраслетом, достаточно просто прикоснуться браслетом к темному экрану, как тут же засветится меню и выдаст каждому индивиду персонализированный рацион из порошков, на основании потребности организма в различных веществах. Все стерильно, одинаково и гармонично. Гармонично ли…?
— Альба, это не то, что ты подумала, — улыбается Дерек. От улыбки этого мужчины мое искусственное сердце тоже хочет улыбаться. — Мы с тобой посетим ещё одно забытое место.
И снова гравикар везёт нас в отдаленный квартал, который радует рыжей и приглушенно-розовой расцветкой домов. В одном доме жил поэт. В другом доме, напротив, жил основатель радио. Дерек ведёт меня по узким улочкам, и мы приходим… в Таверну, как гласили вытцветшие золотые буквы.
Дерека обнимает пожилая женщина, она не захотела омолаживаться и модифицировать свое тело, старость ей идёт.
— Не выдавай меня инфоцентру, дочка, — говорит незнакомка. Объятия-то давно запрещены.
— Куклы ни словом, ни делом, ни помыслами не могут причинить вред людям, — доброжелательно отвечаю я.
— Лиза, накорми нас своим фирменным блюдом, — весело говорит Дерек, и отодвигает мне стул. Я начинаю привыкать к устаревшей мебели, к деревянным столам, покрытым натуральными тканями, и с нетерпением жду нового блюда.
Женщина приносит керамическую посуду, в которой аппетитно дымятся зелёные квадраты, покрытые странными мясными катышками.
— Пробуй, Альба, — говорит Дерек, и по его взгляду я вижу, как он предвкушает мою реакцию. Мягкость, сочность, нежность.
Дерек снова расплывается в улыбке.
— Это лазанья, Альба. Соус бешамель, мясное рагу. Тесто со шпинатом, проложенное слоями соуса и рагу. Изначально лазанью придумали древние греки, и запекали ее вообще в горшочках.
Рад, что тебе понравилось. Еда — это искусство, Альба. Это — любовь к жизни, к своей культуре и к самому себе. И еда — это совсем не то безобразие, о котором ты подумала.
Люди разучились готовить, Альба. Зачем изучать новые рецепты, выстаивать часами у плиты, когда можно закидаться порошками? Люди потеряли возможность выражать свои чувства посредством готовки. Зачем тратить время на приготовление пищи, когда можно зависнуть в инфоцентре за просмотром новых видео? А если хочется чего-то новенького, смешай несколько порошков, и получи новый вкус. Только вряд ли кто знает, что порошки — это не только химические соединения, а ещё и измельчённые черви.
Лазанья тает у меня во рту, я наслаждаюсь феерией вкуса, и укрепляюсь во мнении, что люди потеряли слишком многое. Мой хозяин, сидящий напротив, вдруг погрустнел, и молча прикончил свое блюдо.
13-МАСКИ
Я перечислила Лизе больше вирткредитов, чем было написано на старом бумажном ценнике, который почему-то имел название “меню”.
Куда мне столько, дочка?
Найдешь, куда потратить, — улыбнулся Дерек пожилой женщине.
Ваша…еда отличается от порошков. Не сравнить.
Женщина довольно заулыбалась и обняла меня. Я почувствовала странное тепло от объятий. Пусть и считалось, что прикосновения разносят болезнетворные бактерии, прикасаться — это так… правильно.
Я спросила Дерека, почему его эмоциональный фон изменился.
Альба, ты не думала, почему люди стали такими безвольными? Все началось с деиндивидуализации. С масок, которые были призваны защитить от болезни, а на самом деле обезличили людей, лишили их уникальности. А обезличили-то хитро, смотри, людям внушили, что маски — это ради их же блага. И сейчас, когда человечество практически избавилось от болезней, ты не встретишь человека без маски. Все это стало только первым шагом.
Развитие технологий подарило нам удобную жизнь, но лишило людей возможности совершенствоваться. Да, — тут Дерек замолчал и замялся, — появились куклы, появились роботы, которые выполняют простейшие работы, те, где совсем не нужны люди, да, прогресс полностью изменил нашу жизнь, но ты посмотри вокруг. Людям ничего не интересно, они хотят только развлекаться. Всемирный информационный центр воплотил в себе все: функции банков, денежные средства давно превратились в вирткредиты, функции медицины — за любые болезни и неполадки отвечают операторы. Вместо музыки, фильмов и искусства остался ограниченный набор звуков, короткие видео и проекции. Почему люди допустили это? Где, когда, на
