Последний министр - Валерий Гуров
Первым возникло желание возмутиться, какого собственно лешего они встали толпой у самого входа. И Протопопов уже вознамерился всыпать Кирпичникову по первое число, как взгляд министра упал окна здания, в котором не горел свет. Стало быть, в офисе «Печати» не было ни души.
Как так то?
Александр Дмитриевич подошёл к дверям, подергал. Потянул за ручку дверного звонка и отчётливо услышал, как по ту сторону дверного полотна разлилась трель.
Никого.
Офис «Печати» пустовал и, похоже, что все до одного сотрудники свалили задолго до закрытия.
– Который час?
Кирпичников достал часы Буре и взглянул на циферблат.
– Двенадцать минут до семи.
Протопопов съездил кулаком по дверному полотну. Нет сомнений, что сотрудники «Печати» оказались предупреждены о планируемом министерством внутренних дел мероприятии заранее. А значит, среди окружения Протопопова завёлся предатель, который и слил информацию банкирам.
Или все же – совпадение?
Не более?
Однако если эти ребята полагали, что закрыв офис, им удастся избежать обыска, то они жестоко просчитались.
– Ломайте двери.
– Есть ли смысл, Александр Дмитриевич? – осторожно возразил Кирпичников. – Полагаю, что они всю подозрительную документацию того… уничтожили или перепрятали.
Кирпичников определенно говорил дело, но отступить сейчас значило признать своё поражение, чего делать ни в коем случае нельзя. Да, потом придётся писать кучу бумаг, судиться может быть даже…
– Ломай, – решительно повторил Протопопов.
Один из сыщиков двинулся к двери. Осмотрел. Ломать не стал, а достал из кармана отмычку.
Движение.
И дверь оказалась открыта.
Ловкость рук и никакого обмана.
– Готово, – сообщил сыщик.
Зайти внутрь не успели.
В этот момент на улицу, на которой располагался офис «Печати», выехал автомобиль. Точно такой грузовоз, какой несколько дней назад Протопопов с Курловым утопили на дне реки.
В груди неприятно кольнуло. Отвратительное такое предчувствие появилось.
Грузовоз остановился, слепя фарами.
И Протопопов даже поначалу не поверил своим глазам, когда ткань на грузовом отсеке откинулась, и оттуда показалось чёрное, холодное дуло пулемёта. Слова «прячьтесь» так и остались несказанными.
Пулемёт начал свою песнь.
Рухнул Кирпичников.
Следом упал ещё один из сыщиков, ища спасение от смертельных пуль.
Александр Дмитриевич прыгнул не глядя в дверной проем и оказавшись на полу прикрыл голову руками, соединил ноги.
Стреляли ещё несколько секунд, а потом выстрелы резко прекратились. Водитель нажал по газам и грузовоз скрылся в темноте.
Послышались стоны…
Протопопов сел на полу офиса «Печати» и приходил в себя.
Вот так вот.
А он думал, что здесь не работают такими методами в духе криминальных войн 90-х.
Ошибался.
Только что ему, похоже, вынесли последнее предупреждение. Убить никого не убили – сыщики и Кирпичников выжили, но посыл был понятен более чем. Протопопову указывали на то, чтобы он угомонил свои проснувшиеся таланты и наглядно показывали, что жизнь Александра Дмитриевича находится в руках его недоброжелателей.
Сидя на полу офиса «Печати», министр, впрочем, сделал совершенно другие выводы.
Вывод первый.
В его окружении завёлся крот, которого необходимо выявить во чтобы то ни стало. В самый кратчайший срок.
Вывод второй.
Сегодняшний день знаменовал начало войны. А на войне, как известно, не выбирают методов. И Александр Дмитриев полагал, что сегодняшними действиями ему развязали руки.
Если до сих пор у Протопопова все ещё не сложилась до конца картина завтрашнего разговора с Государем, то теперь она сложилась наилучшим образом.
Глава 12
«Спорить с тренером по борьбе может только тренер по стрельбе».
Николай Фоменко.Год 1917, январь 12,
ресторан «Кюба», Петроград.
Вот и настал тот день, когда Протопопов был вызван к Государю на ковёр, держать ответ за действия последнего времени. Накануне визита в Царское село к Николаю II, Александру Дмитриевичу предстояло закрыть парочку неотложных дел. Поскольку визит был запланирован на вторую половину дня, в три если быть совсем точным, то время для текущих задач еще оставалось, пусть и мало. Поэтому проснувшись с первыми лучами солнца, господин Протопопов занялся имеющимися делами тотчас.
Накануне вечером министра уведомили, что прямиком из Ессентуков был доставлен любопытный груз. То, чего Протопопову так не хватало, и с чем он связывал определенные надежды – тренажёры для физической нагрузки. В первый же день своего пребывания в 1917 году, были наведены справки об уровне развития «железа» в России того времени. И Федя, с которым собственно и шёл разговор, сообщил министру, что в Ессентуках организована настоящая спортивная база, на которой охраннику не так давно удалось побывать. На базу эту якобы были в свое время закуплены некие тренажёры, которые позволяют использовать «механические методы оздоровления» по технологии некого господина Цандера. Об изобретателе первых тренажёров Протопопов слышал краем уха и больше того, когда прозвучали слова «база в Ессентуках» тут же вспомнил, что во времена молодости посещал те края в составе сборной Москвы по самбо. В каком году это было, министр теперь уже и не вспомнил, зато вспомнил, что тогда самбистам как-то не срослось позаниматься на дореволюционных тренажёрах, но тренер очень хотел, заверяя, что это старье крайне полезная штука для организма.
Так вот, теперь эти тренажёры оказались по факту единственным доступным «железом» и Протопопов недолго думая выкупил их себе в Петроград. Все что были, без остатка, правда переплатив министерству земледелия (которое закупило их ещё при Наумове) втридорога. Пришлось звонить лично Кригер-Войновскому в мпс и выбивать отдельный товарняк, чтобы погрузить в него тренажёры. Министр путей и сообщения, конечно, повозмущался, но скорее для порядка. Товарняк выделил.
Так вот, минувшей ночью «железо» доставили до места. Протопопов узнал, что на балансе министерства внутренних дел висит одно старое здание (которое активно увеличивало без того внушительный минус дефицита), где некогда располагались меблирашки для приезжих сотрудников. Сейчас жить там никто не жил, и здание пустовало без дела несколько месяцев подряд. Потому Александр Дмитриевич
