Смерть может танцевать (СИ) - Вальтер Макс

Чугунную кастрюлю заполнили вином примерно на треть, на дно установили глиняный горшок без донышка. Затем на этот кувшин установили чашку, которая вошла внутрь, оставив небольшие зазоры для выхода паров. Далее требовалась глубокая чаша, которая плотно садилась поверх всего этого, плотно закрывая горловину. Здесь пришлось долго возиться, потому как верхняя часть, самая важная, у неё должна быть высокая теплопроводность. В итоге, с поиском помог Скам, который тоже включился в процесс. Он принёс старый, круглый щит, который идеально сел на место крышки, имел тонкие стенки и вогнутую поверхность.

В него влили ледяной воды из колодца, устройство установили на огонь и процесс пошёл.

Я не отходил от кастрюли примерно четверть, периодически вычерпывая тёплую воду из щита и наполняя его ледяной. В итоге у меня получилось примерно два литра самогона, вполне достойного качества. К сожалению, плотность напитка измерить было нечем, но предположительно градусов пятьдесят там должно быть.

Естественно, употребить его внутрь я никому не позволил, более того, сказал, что это небезопасно. Не хватало ещё алкоголизма в нашем коллективе.

На этом дело не закончилось. Я попросил Скама достать для меня прополис. Это специальное, клейкое вещество, которое производят пчёлы и лучшего антибиотика в готовом виде, в природе не существует. Есть один единственный минус — настойка готовится минимум две недели.

Пока управляющий гонял рабыню на пчелиную ферму, которая, кстати, находилась за территорией города, я с задумчивым видом стоял и рассматривал мясницкий тесак. Широкое и прямоугольное лезвие, приличный вес, да и в руке лежит достаточно хорошо.

Нет, не пойдёт, на арене против меча с таким выходить себе дороже. Хватит экспериментов, коса уже доказала свою несостоятельность. Но вот в качестве вспомогательного оружия, если его поместить на культю…

Идея показалась вполне здравой. Осталось дело за малым, изготовить протез и желательно несколько, или лучше продумать его так, чтобы была возможность менять насадки. Вот такой вариант может вполне неплохо послужить на арене и даже в жизни.

— Скам, дай пару листков бумаги, — посмотрел я на управляющего.

Тот молча отцепил от планшета три листа и в очередной раз выудил невесть откуда обмылок карандаша.

Я уселся за стол и принялся выводить кривыми линиями то, что задумал. Культю всё ещё приходилось поднимать повыше, так как боль продолжала пульсировать, стоило руке занять нормальное положение.

Левая совершенно отказывалась слушаться и рисунки выходили невероятно кривые. Это, несмотря на то, что на тренировках я пытался максимально развивать двустороннюю праворукость. В быту одна рука может работать лучше другой, но вот когда дело касается схватки, такое не прокатит. Руки и ноги должны работать одинаково хорошо, иначе это слабость.

Вскоре мне принесли то, что я просил: крошево коричневого цвета в глиняном горшке. Я без колебаний залил всё это дело самогоном, оставив примерно граммов триста для обработки раны. Остальное велел убрать в тёмное место и взбалтывать каждые сутки, можно и каждую четверть, чтобы ускорить процесс.

Горшок тут же ушёл в закрома Гретты, а я взялся делать перевязку.

Вид у культи оказался крайне непрезентабельный, но с другой стороны ни одна болезнь не блещет привлекательностью, а уж увечья тем более. Даже удивительно, как в сознании людей, бой на арене вызывает подобный восторг.

По моим указаниям Гретта обработала рану самогоном, стараясь не задеть открытых участков. Так недолго и химический ожог получить. И всё же, совсем аккуратно не вышло, пришлось шипеть сквозь зубы и дуть на культю, чтобы облегчить жжение.

Управились быстро и вскоре я опять уселся за рисование. Когда получилось что-то более или менее понятное, я показал эскиз Скаму.

— Мы можем изготовить вот это? — спросил я.

— Я точно не смогу, но ты можешь обратиться с этим к Руфу, — в своей манере ответил тот, — Дорогу ведь показывать не нужно?

— Что с оплатой? — проигнорировал я последнюю колкость.

— Пусть он назовёт цену и принимается за работу, — ответил управляющий, — Надеюсь, Дарий не будет против.

— Может быть, стоит вначале узнать у него? — поинтересовался я.

— У меня есть чёткие указания, предоставить тебе всё, что необходимо для скорейшего выхода на арену, — с важным видом произнёс Скам.

— Замечательная новость, — улыбнулся я.

— Естественно, в разумных рамках, — тут же подправил сказанное управляющий, — Так что особо там не наглей.

— Не переживай, на девок деньги тратить не стану, — усмехнулся я, — Ладно, тренировки пока отменяются, но время идёт. Я к Руфу.

Скам кивнул и отправился по своим, неотложным делам. Я немного постоял в задумчивости, разглядывая каракули на листке, махнул культёй и отправился в кузницу.

— Чего надо? — встретил меня хмурый Моня в дверях.

— Нужно изготовить кое-что, — помахал я эскизом перед его носом.

— Так это правда? — вдруг выпучил глаза тот уставившись на мой обрубок, который покоился на груди, на перевязи через шею, — Я вначале не поверил, что Безликий больше не сможет выступать на турнире.

— Правильно, Моня, не верь, — усмехнулся я, — Я продолжу бои, но для этого мне нужно поговорить с Руфом.

— Но как? С одной рукой? — указал он пальцем на культю, — Это же невозможно!

— Не тупи, Моня, рука у меня на месте, видишь? — я помахал ей у того перед глазами, — Отсутствует только кисть, а это уже решаемо.

— Моня, тупой ублюдок, что ты там встал в дверях! — рявкнул из мастерской Руф, — Неси давай уголь, бегом!

Тот сразу подпрыгнул и засуетился на ровном месте. Схватил ведро, поставил, посмотрел на него, схватил ещё раз и помчался с ним за мастерскую, затем остановился, махнул рукой и побежал обходить помещение с другой стороны. А я, наконец, получил возможность войти внутрь.

— Доброго дня, господин, — поклонился я мастеру, — Вы помните меня?

— Ха, тебя уж забудешь, Безликий, — усмехнулся тот, — Твои славные победы принесли мне немало денег. Жаль, что ты больше не сможешь выступать.

— Кто вам такое сказал? — удивился я.

— Я видел твою последнюю схватку, нужно быть полным идиотом, чтобы продолжить турнир с одной рукой, — ответил Руф.

— Вы ошибаетесь, господин, — улыбнулся я, — Арену я не покидаю, но мне снова нужна ваша помощь.

— Вот как? — вскинул брови тот, — Ну давай, показывай, что там у тебя?

Я протянул ему лист с кривым рисунком, он принял его, посмотрел, перевернул и взглянул на него ещё раз.

— Что это? — поднял он на меня глаза.

— Протез, со сменными насадками, — ответил я, — Нужно сделать вот такой стакан, который я смогу закрепить на предплечье. Вот здесь резьба, которая позволит сменить оружие. А это собственно оно и есть: крюк, тесак и стилет. Если вы не сможете сделать такую, то можно будет закреплять это при помощи штифтов. Вот здесь в трубке пара отверстий и здесь, в хвостовой части.

— Это может ослабить оружие, — с задумчивым видом снова принял у меня листок Руф и принялся продумывать моё изобретение, — Лучше всего подойдёт резьба, но я не уверен, что удастся фиксировать насадки в нужном положении. Я попробую сделать фиксирующий механизм на пружине. Вот здесь зубцы, здесь трещотка, а квадрат позволит добиться того, чтобы оружие находилось нужной плоскости.

— Это будет идеальный вариант, — улыбнулся я, — размер стакана нужно рассчитать так, чтобы туда входил кожаный чулок.

— Не проблема, — кивнул тот, — Мерку сейчас сниму. Ты продолжишь бинтовать руку, или нужен чистый размер?

— Пожалуй, продолжу, — немного подумав, ответил я.

— Тогда можно сделать небольшой плюс-минус, — сказал кузнец и принялся измерять запястье.

Вначале он снял размер с бинтом, затем попросил снять повязку, сделал пометки на моём эскизе и довольно крякнул.

— Так, сейчас вернётся мой придурок, он проводит тебя до кожевника, обязательно скажи, чтобы толщина кожи была не более двух слоёв, он поймёт, — дал указания Руф, — Сделаем крепление на четыре ремня, чтобы не сползало, длинна примерно в руку.