Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: «СПАСАТЕЛЬ»

А-а-а!! Я сглотнул слюну. Пожарьте его до золотистой корочки!

Семь полных обойм, пять пачек и россыпь, на вид штук двадцать патронов.

Предводитель команчей в жизни не был особо богатым человеком, но креды у него водились, как и фуелы, в количестве десяти штук. Китайский живорез, той же страны бинокль, их заберу. Записная книжка, уже третья "болталка туриста" - надо же, с внутренней связью группа. Ладно, бежим вниз.

- Ленни, иду!

Возле "геленда" суета, спасать осталось только одного человека, Франца, напарник выжившего гвардейца действительно мертв. У Франца ранение в руку и в ногу, чуть не дожали его команчи. Аптечка у швейцарцев хорошая, все экстренное есть, нам бы такую. Чмокнув боевую подругу, я на секунду прижав девушку к себе, успокаивающе погладил по голове. Похоже, не ошибся.

Пока Ленни колола воину противошоковый комплект и обезболивающее, я подогнал Руби и брал на буксир недвижимый джип патруля. Было неудобно, но заряженный "маузер" я, как повесил на себя, так уже снять и не смог. Как ребенок с игрушкой, честное слово.

На гору трудяга Руби втащил покалеченного германского собрата без фанатизма, но уверенно. Машина патруля бита крепко, рацию главарь первым делом расколотил. Еще бы. С такой дистанции, да с "маузером"… можно новую надпись на панели написать, будь предводитель стрелком. В общем, у Франца Нойнера сегодня еще один День Рождения.

С перевала рация схватила блокпост.

- Что у тебя там, русский партизан!

Зря веселишься, командир.

- CONTACT. Твой патруль попал в беду, огневой контакт с противником.

- Где!

- Почти сразу за перевалом, на краю Плохого Леса.

- ROGER Что с ними, рейнджер!

- COCKADAU, один. Застрелен. Франц ранен, везем на базу. OVER.

- Как это случилось?

- После, Рольф, после… Мы с Ленни вовремя подоспели, отбили твоих парней. Высылай встречу с медиком.

- Проклятье! На посту ни одной машины!

- Так ищи. Мы едем. OUT.

Я ехал за рулем "геленда", накидав на сиденье тряпок, и с внутренней дрожью, в красках представлял, как же нам повезло, что патруль проехал первым.

Не нравится мне это маршрут.

Категорически не нравится. И ситуация не нравится.

Трезво размышляя, мы влипли в историю. Теперь, конечно, знаменитым рейнджерам, спасший патруль гренадеров короля от полного разгрома, торжественно пожмут руку, глядишь, даже подкинут какой-нибудь ништячок, вручат значок "Друг пограничника" и удостоверение внештатного сотрудника "сигуранцы", а улыбчивый господин Отто Бахманн возьмет такого удалого русского на особый список. Что потом? Потом под видом остро нужной прививки вколят мне в мышцу радиометку и пикающий маячок, чтобы "руссише партизанен" не сбег, часом, к своим.

Оно мне надо?

Все. Завтра, нет, послезавтра… Опять нет, не успеем.

Короче, по готовности уходим по реке на Шанхай, в разведрейс, посмотрим, как там обстановка, сколько в этом южном анклаве стоит подобное авто и торчат ли в земле таблички с надписями "Смерть белым".

Валить тебе пора, Федя.

Глава 7

Двери "Балтазара" периодически открываются и закрываются, двое мальчишек таскают внутрь коробки и мешки. Фрау Амманн затеяла ремонт служебного входа.

Открывается дверь - и в зал влетает душноватый запах летнего курортного городка, века, пожалуй, девятнадцатого, в чистом воздухе нет привкуса автомобильных выхлопов. Закрывается - на темные обеденные столы опять наступают запахи кухни, свежих булочек с чесноком, готовые противни уже стоят на стеллажах, близится время обеда.

Пастораль, вроде бы. Но тревожно. Все и вся вокруг притихло, как перед бурей. То и дело вижу, как люди шепчутся о чем-то там, где еще недавно громко разговаривали и смеялись. На улицах стало меньше людей и машин. Даже лица изменились, хотя и это можно отнести к проявлениям моей паранойи.

Скоро обед, в таверну придут постоянные клиенты. Но я хитрый, обедаю раньше.

Рядом со мной, напротив, сидит Франц Нойнер, благодарный патрульный, почти друг и уж точно приятель. Франц привез ствол, и мы, после осмотра и моего искреннего восхищения, решили пообедать. Естественно, в "Балтазаре": и Монике хорошо, и нам вкусно. Хотя, объективности ради, в Базеле весь общепит не халтурен. Гренадер заказал себе жареную курочку, медом мазанную - категорически не люблю, корочка не столько жареная, сколько карамелизированная, не тот вкус. А Францу нравится.

- Спецслужба есть, значит, ее надо чем-то заниматься, - подтвердил он, тщательно прожевав кусок ножки, щадит желудок.

- А тут я, - невесело подсказал Федя.

- Ну, не только ты, - успокоил меня типа корифан. - Но, с их точки зрения, одинокий русский очевидно подозрителен.

- Ох, как же мне все это не нравится, - я посмотрел, куда бы пристроить глиняную крышечку в капельках пара и жира, снятую с небольшой супной чашки с двумя ручками. Положил прямо на салфетку. Суп-пюре с шампиньонами, сухарики отдельно. Я, когда первый раз сухарики увидел, сразу кинулся возмущаться, они их просто сушили! Научил жарить на противне с оливковым маслом, заправленным укропом, последний отлично подчеркивает вкус грибов. Сейчас все правильно, научились, иноверцы.

- Не стоят преувеличивать опасность, никакого ареста, чего ты, как я думаю, опасаешься, нет, и быть не может, - патрульный пренебрежительно махнул рукой. - Экономически ты анклаву полезен, обеспечиваешь приток пищевых ресурсов, у нас таких чудаков мало, практически нет. Только на реке и остались.

Есть такие. Одного видел, про трех Ленни рассказывала.

- Не успел еще познакомиться.

- Они тут редко бывают.

- Ненормальному всегда приятно оказаться в кампании, - усмехнулся я. - Хоть какой.

- Брось, Тео! Посмотри рационально. Русский парень уничтожает бандитов, рискует своей головой…

- Ага. Все думают, долго ли продержится… Вот подстрелят его команчи, и все решится само собой.

- Ну, ну, перестань! Этого никто не желает, - совершенно искренне заявил Франц, - особенно хозяева ресторанов, наш Бизнес, к этому мнению прислушивается даже Берн.

- Но это не индульгенция.

- Нет, конечно. Наши так рассудят: присматривать за русским рейнджером стоит, но не очень пристально, ты же не северянин…

Я сделал вид, что не услышал этой важной оговорки. Важнейшей. "Северянин". Что опять имеется в виду? Житель таинственного селективного кластера, отрезанного от Берна, или некий пришелец с севера, например, приплывший по реке? А они вообще приплывают? Ну да, Ленни ведь принесло течением.

Фраза построена так, что эти "северяне" могут болтаться тут абсолютно свободно. Ну, нет, уже ясно, что не совсем и свободно. Проходят через посты? Как бы в гости.

Еще одна "табуировочка".

Опять открылась дверь, стуча сандалетами, внутрь прошмыгнул мальчишка с коробкой. Что характерно, дверь кирпичом парни не подпирают, не хотят устраивать сквозняк, берегут здоровье клиента. И пружины не снимают. И двери беззвучные, не хлопают. Европа. Уютная летняя Европа. Здесь многие в шлепках-сандалетах ходят, как на курорте, не парятся, во всех смыслах. А я что-то весь глухой, как летчик-испытатель, не привык раздеваться. На Рейне даже пляж есть песчаный, оборудованный, там по выходным есть на кого посмотреть. Федя же чего-то стесняется, трусов своих в цветочек, что ли? Эх, надо будет купальные шорты приобресть…

Пока пацан протискивался, в заведение прошмыгнула симпатичная кошечка, сейчас персонал зашумит в скоротечной облаве.

Франц тем временем продолжал.

- Тебе нужно просто немного потерпеть, пойми и их. Вдруг русский коммунист начнет собирать информацию о замке, проявлять интерес к организации и вооружению армейских структур, начнет плести в Базеле интриги, займется вербовкой. Согласись, они не могут такое пропустить.

- Да что тут у вас шпионить! - возмутился я, посмотрим, что он скажет, как проявится. - Вся армия на виду, вооружение понятно, структура тоже.

- Ты так думаешь? - хитро посмотрел на меня Франц Нойнер, опять проговорился, - Впрочем, такие разговоры лучше и не начинать. Обходи острые углы, Тео, и все будет нормально. Посмотрят в спину и отстанут. Хотя ты прав, проявление боевых качеств чужаком - повод к усилению внимания.

То-то и оно.

С другой стороны, никакого прессинга или ограничений, сверх общепринятых, я на себе пока не ощущаю. Качественную сканирующую радиостанцию мне продали, в канал-заказах не ограничили, в награде - молодцы - не обидели, шарахаюсь я по всем доступным местах, а "запреток", по относительной площади, тут мало.

Что я хочу свалить - так нет тому подтверждений, как нет и поводов так думать. Планы типа не скрываю, рассказываю всем о предстоящих поездках. Ценность Феди, как носителя уникальной информации, судя по всему, пока не определена. Информации о Спасателях в обыденных разговорах анклава нет, ни разу не слышал, хотя пару раз осторожно подводил собеседников к этой теме. Ну, а уж если бы они знали, что Федя - Спасатель, то контролировали бы жестко, скорее всего, уже сидел бы в комфортабельной камере, может, даже с телевизором и видом на Рейн, - до момента использования. Впрочем, могут просто подозревать. С неясностями.