Юрий Валин - Самый младший лейтенант
Командиры совещались у баррикады из мешков с песком. Растерянный командир отделения из охраны моста, махал руками, показывая на противоположный высокий берег. У спуска пылало трехэтажное здание, но в общем-то было тихо. Издали, с северной окраины доносилась трескотня перестрелки, редкие орудийные выстрелы, но их почти заглушал грохот боя у кладбища, - там было жарко.
Капитан Варварин побежал к машине, на миг задержался на подножке:
- Пушку цепляем, и на ту сторону. Тут сметут двумя снарядами...
Полуторка начала сдавать задним ходом, Катрин метнулась к борту, спрыгнула:
- Эй, что ж мы голяком?
Кто-то бегал в темноте, звякало железо. Хрипло ругались. Знакомый связист, что сидел в штабе у трофейной рации, теперь скорчился на корточках рядом с Женькой, беззвучно шевелил губами, жевал одно и то же матерное словосочетание. Странно страх у людей проявляется.
- Ты брось, - неуклюже посоветовал Женька. - Потом ругнуться успеешь. Оружие проверь, что ли...
Боец пощупал винтовку и с тоской пробормотал:
- Что её проверять? У меня с утра чувство нехорошее.
- Может, оттого, что личное оружие не проверил, и предчувствие дурное, - пробормотал капитан, склонившись над минами. - Ну-ка, подсветите...
Ему принялись светить, кто-то осторожно придерживал увесистый блин мины. Женька с облегчением заметил вынырнувшую из темноты наставницу:
- Эй, на бригантине, не зевайте...
Женька со связистом не без труда втащили на борт тяжеленный вещмешок.
- Евгений, за мной!
Женька, придерживая автомат, кувыркнулся за борт. Начальница метнулась к траншее:
- Подавай! Да осторожней, сержант! Не дрова суешь...
Кто-то снизу подал ящик. Женька с командиршей ухватили с двух сторон.
- Стекло, не кантовать, - предупредила запыхавшаяся Катерина.
В ящике мелодично позвякивало, торчали горлышки... Коктейли...
- Принимай!
В полуторку лезли двое бойцов с длинной штангой противотанкового ружья.
- Подвинься, славяне!
С заднего борта начали забрасывать ящики со снарядами.
- Куда на "горючку"? - завопила Мезина.
Женька со связистом принялись ворочать-складывать ящики, на борту повис щуплый артиллерист:
- Чего набились? Под орудие машина дадена.
- Уместишься, Геракл фигов, - рявкнула Катерина. - Долго возиться будете?
- Виноват, товарищ девушка, - мелкий артиллерист исчез, но тут же, не глядя, взвалил на борт ручной пулемет, мешок с дисками. - Прими, ну!
- Живее, живее! - подгонял из темноты капитан Варварин.
Т-60 уже устремился через мост. Впереди стрекотали два мотоцикла. Полуторка дернулась, людей в ней уже было полно, Женьку придавил дюжий боец:
- Извиняюсь, товарищ младший лейтенант, тесновато.
- Хрен с ним, только с ноги слезь, - попросил Женька.
Катерина дернула артиллериста за рукав:
- Сюда садись. Что, вас в противотанкисты специально таких разнокалиберных берут?
- Так для полной гармонии, - отозвался щуплый, оказавшийся наводчиком, исполняющим обязанности командира орудия. - У вас ведь в санбате, тоже так, - одна вроде вас, - красивая, а на десятерых девчонок без пол-литры и взглянуть боязно.
- Да я тебя сама без пол-литры не разгляжу, - не замедлила с ответом Катерина.
Смеялись. Катили к немецким танкам и хохотали над простенькими шутками. Женька неожиданно успокоился. Война - это жизнь и работа. Смерть потом будет. А может и не будет. Люди в нее верить не хотят. Чего в свою смерть верить, когда ночь, пусть холодная, но весенняя, и люди кругом свои? Пусть гарью несет, пусть тьма кромешная. Люди жить будут, работать, воевать до последнего.
Впереди растрещался пулемет, стреляли где-то между домами. Короткая колонна остановилась на перекрестке, мотоциклы унеслись в разные стороны. Женька пытался рассмотреть дома. Карта города помнилась неплохо. Где-то у Пушкинской.
- Улица Чайковского, - прошептала Катерина.
- Точно, там дальше трамвайные рельсы, - согласился, прислушиваясь, артиллерист. - Мы там чуть под бомбу не угодили.
Впереди стреляли все яростнее, громыхнуло орудие.
- Кто-то из наших есть, - прошептал кто-то из бойцов.
- Естественно, кто-то есть, - спокойно заметил инженер-капитан. - Немец просочился, сейчас обнаружим, изничтожим или отобьем. Вы, право, как в первый раз. Уж все повоевать успели, а опять двадцать пять...
Женька подумал, что, наверное, лично он, рядовой младший лейтенант Земляков, здесь лишний. Что-то снова колотить начало.
Из темноты вылетел мотоцикл:
- По Артема идут! Прямо сюда. Впереди штуки три самоходки, дальше не рассмотрели. По фрицам с угла кто-то из пулемета кроет...
В грузовике мигом зашевелились. Инженер-капитан взял двух бойцов, им сгрузили мины. Остался для прикрытия минеров мотоцикл с пулеметом. Остальные машины свернули в переулок. Капитан Варварин решил двигаться по параллельной улочке. Двух-трех этажные вымершие дома, узкие тротуары. Оставшийся мотоцикл вновь унесся вперед. Машина остановилась, танкетка проползла вперед, настороженно поводя жалом автоматической пушки.
Капитан Варварин с автоматом вывалился из кабины полуторки:
- Кать, разведай местность. Фланговые позиции, и для орудия... Живее!
Мезина сгинула в темноте. Бойцы разбежались по улице, артиллеристы отцепляли орудие. Стрельба впереди стихала, - неизвестные бойцы, пытавшиеся задержать немецкую штурмовую колону, видимо, были выбиты из углового дома.
Женька спрыгнул на мостовую. Артиллеристы подхватили станины "сорокапятки".
- Сюда давай!
Метрах в пятидесяти Т-60 развернулся кормой, въехал в запертые ворота. Захрустели, рушась створки. Бойцы с ПТР уже вбегали в узкий дворик через калитку.
- Навались! - прохрипел щупленький наводчик.
Женька ухватился рядом с бойцом за холодный металл станины. Шестисоткилограммовое тело орудия неожиданно мягко покатилось по мостовой.
- Ого, теперь сама пойдет, - сказал, упираясь в щит, наводчик. - Благодарствуем, товарищ лейтенант.
- Так согреемся, - пробормотал Женька. Автомат норовил соскользнуть с плеча. Навстречу попался бегущий Варварин:
- Земляков, вперед полезешь, - я тебе сам голову оторву. И Катька сполна отгребет...
Под колесами пушки затрещали створки ворот, - впереди был двор, дальше тыльная сторона дома и темный провал арки подворотни, выходящей на соседнюю улицу.
- Туточки, - задыхаясь, пробормотал наводчик. - В саму подворотню лезть не будем. - Давай, хлопцы...
Они вбивали сошники станин в плотную землю двора. Женька вместе с одним из артиллеристов побежал за снарядами. Полуторка уже вползала задом во двор, - из кабины выглядывал незнакомый боец, осторожно выворачивал рулевое колесо. Задний борт "Полицайской антилопы" был откинут.
- Ящик берем, больше не успеем расстрелять, - артиллерист потянул ящик...
Вылетела откуда-то Катерина:
- Женька, где бродишь? Меня держись. Дарую должность пажа-оруженосца...
Взбегать по крутой лестнице было трудно. Тяжеленный вещевой мешок оттягивал плечи, да и карманы с хрупким содержимым требовалось беречь. В подъезде оглушительно воняло кошками. Странно, ни единой кошки Женька в городе не видел, а несло невыносимо. Катрин выламывала дверь на втором этаже, от жестких ударов сапога не выдержала филенка, но сама дверь распахиваться никак не желала.
- Тьфу, наследие царского режима... Красиво жили, - командирша на четвереньках нырнула в дыру от выбитой филенки. - Давай товар!
Женька передал вещмешок, осторожно освободил карманы от бутылок с горючкой.
- Всё, здесь жди. На подхвате будешь...
Женька оглядел вонючую темную лестницу:
- Интересно, я сирота, что ли, под дверью ждать?
Снизу кто-то топал, - оказалось, один из артиллеристов с ручным пулеметом.
- Где лейтенантка? Сказали к ней...
- Здесь. Лезь... - Женька подхватил мешок с дисками, протиснулся в дыру следом за пулеметчиком. Проклятая шинель цеплялась как нарочно.
Квартира была пуста. Пустые прямоугольники комнат, залитые слабым лунным светом. Только в коридоре валяется груда разбитых компотных банок. Окна выбиты, лишь на выходящих во двор уцелели несколько рам.
- Эй, мамонты, не топайте! - из сумрака выглянула Катрин с винтовкой наперевес. - Пулемет туда давай, - во второе окно! Начинаем только по команде.
- Так понял я. Не первый год замужем, - пулеметчик деловито примерялся к подоконнику.
- Ясное дело, - Катрин неслышно скользила по запыленному паркету. - Только малость нервничаем. Психанет кто...
- Не я, - заверил боец. - Видал я немцев. И "эс-эс", и всяких разных.
