Олег Макаровский - Мир фантастики 2014. На войне как на войне
– В какой новой России? – пролепетал Боря.
– Об этом вы узнаете, если…
– Я согласен! – почти всхлипнул вконец протрезвевший Боря.
– Вот и ладушки. Вот и хорошо! – опять улыбнулся Алексей. – Тогда поехали?
– Куда? Я не могу, меня мама ждет.
Мужики не выдержали и расхохотались, переглянувшись.
А потом встали, громко отодвинув стулья, и пошли к выходу, продолжая смеяться.
Боря не выдержал этого смеха и, вскочив, побежал за ними.
– Эй! А счет?! – почти подпрыгнула официантка.
Охранники моментально проснулись на крик, Боря, не глядя, бросил пару крупных купюр на стол и почти побежал вслед за Алексеем и Валерием, уже скрывшимся в дверях.
Тыц-тыц-тыц-тыц!
«Успел, слава Богу!» – мелькнуло в пухлощекой голове Бори, когда он увидел их – неспешно курящих у неброского автомобиля. «Маскировка!» – понял он и неуверенно подошел к мужчинам.
Те молча бросили окурки на асфальт, поливаемый октябрьским дождем, и стали садиться. Алексей кивнул Боре на машину. И тот, едва не упав, споткнувшись о бордюр, почти запрыгнул в заднюю дверь.
Ехали долго и молча. Даже музыка не играла. Боря пытался было заговорить, но ни Алексей, уверенно державший руль, ни Валерий не реагировали на его вопросы.
Город стал заканчиваться. Пошли какие-то коробки промзоны, затем лес, затем они свернули куда-то в темноту. Лишь бесконечный дождь оставался тем же, что и полчаса назад.
Влажная тьма молчала, окутывая машину и сидящего в ней Борю ватным одеялом неопределенности и беспокойства.
Внезапно машина остановилась.
– Приехали. Выходим, – сказал Валерий.
Боря шагнул новомодным ботинком прямо в жирную грязь. Ругнулся про себя и огляделся. Вокруг стояли мрачные гигантские здания, раззявившие бесстекольные хищные проемы черных окон. Здания были не то недостроены, не то заброшены. Где-то на ветру звякала какая-то жестянка.
– Пойдем, – сказал Алексей.
Боря кивнул и зачавкал грязью за ними, неуклюже подобрав полы длинного пальто. Какое-то странное чувство копошилось в душе, намекая ему – беги! Беги! – но он понимал, что это уже бесполезно.
Потом они зашли в какой-то проем в стене одного из зданий. Под ногами что-то противно захрустело. Так противно, что зубы заныли и в животе заурчало.
Валерий ткнул пальцем в стену – что-то немедленно загудело, зарычало, затряслось, и тут стена раздвинулась, ослепив Борю ярким светом. А потом они зашли в лифт и стали спускаться.
Через пару минут лифт остановился. Они вышли в маленький коридор. А потом пошли по белому линолеуму, оставляя на нем грязные следы.
Около одной из неприметных дверей остановились.
– Тебе туда, – подтолкнул Алексей Борю к двери.
– Аааа…
– А у нас еще дела! – и почти запихнули Борю в комнату. А потом, улыбнувшись друг другу, пошли по этим самым своим делам.
В комнате было пусто. Стол и стул. Стул был свободен, а за столом, развалившись в кресле, сидел невысокий очкарик, который внимательно изучал лист бумаги и время от времени водил по нему ластиком, что-то стирая.
Боря кашлянул.
Очкарик устало посмотрел на него:
– Новенький? Присаживайтесь.
Боря сел.
Очкарик взял другой лист.
– Имя, фамилия?
– Борис… Волков Борис.
Очкарик не представился в ответ. Просто почеркал чего-то у себя.
– Какой псевдоним предпочитаете?
– Э? – не понял Борис.
– Псевдоним. Позывной. Второе имя, – устало произнес человек.
– Вольф.
– Есть уже. Напрягите фантазию.
– Мммм… Камерер, – вдруг вспомнил Боря еще в детстве прочитанную фантастику двух братьев.
– Был такой.
– ?..
– Предал. Поэтому и говорю – был.
– Гауптман!
– Необходимо нейтральное прозвище.
– Вы юрист? – вдруг догадался Волков.
Очкарик кивнул:
– Рысь. Меня зовут Рысь.
– Тогда я Россомах.
– Есть.
– Блин… – расстроился Боря.
– Берите Абрам и не выделывайтесь.
– Почему Абрам? – удивился Боря.
– Нипочему, – ответил Рысь. – Без ассоциаций. Теперь заполните анкету. И лучше не врать.
– А что будет? – тихо испугался Борис.
– Предательство. Вранье равно предательству. Быть честным – одно из качеств настоящего вервольфа.
– А остальные?
– Остальные узнаете в свое время.
Анкету Боря-Абрам заполнял минут пять. Легкая анкета. Возраст, пол, вес, место жительства, контакты. И подпись – «я согласен».
После того как он заполнил небольшой лист, Рысь кивнул:
– Вы свободны.
– А куда мне сейчас? – спросил Боря.
– Вас встретят и проводят, Абрам.
Когда дверь за Борей закрылась, Рысь достал рацию:
– Первый?.. Первый, объект прошел регистрацию. Кто встретит?.. Понятно.
Потом он собрал бумаги и выкинул их в урну…
А Борю в это время встречал еще один «оборотень», мрачно буркнувший ему:
– Усатый, – но руку не протянул.
– Б… Абрам…
– За мной, Бабрам.
– Я…
Но Усатый уже его не слушал. Он широко зашагал по длинному светлому коридору, наполненному разнообразными людьми, то и дело выходившими и входившими из многочисленных дверей. В основном это были мужчины. Но иногда появлялись и женщины, весьма причем привлекательные. Одной он попытался улыбнуться, но его улыбку перехватил стоящий рядом с ней мужик. И чуть вытащил из ножен кинжал. И ни тени эмоций на лице…
Боря спешно стал читать таблички на дверях. Одна из табличек заставила его сердце учащенно засбоить: «Расстрельная».
Из-за другой двери – с надписью «Кабачок» – донеслось веселое пение, сквозь которое было слышно звяканье стаканов. Или бутылок. Ну, в общем, чего-то стеклянного. Боря вздохнул, вспомнив о недопитом бокале пива.
Усатый неодобрительно покосился на Борю. Но промолчал, не сбавляя ход. Боря аж запыхался за ним перебирать ногами.
– Пришли, – наконец сказал Усатый.
И почти втолкнул его в дверь со странной табличкой «ВС».
Потом чуть прислушался к происходящему внутри. Ничего не услышал. Поморщился. Зашагал обратно. Уже ехидно улыбаясь.
– О! Танк! Здорово! По маленькой?
– Не могу, – покачал головой высокий брюнет в черных очках. – Проект висит.
– Жаль, а там наши сидят – Азбука, Победа, Стефан…
– Не могу, Усатый, не могу… Извини! Нож вона без дела шляется. Его бери… А ты что тут? Новенького привел?
– Не совсем…
– Понял! Удачи!
Усатый кивнул и открыл дверь. Из комнаты пахнуло алкоголем и порохом.
Новенький в это время знакомился с людьми, сидевшими в комнате вокруг круглого стола. Перед каждым стояли мониторы, по которым бежали какие-то цифры, ползли какие-то графики, нарезались какие-то диаграммы.
– Абрам… – стеснительно поздоровался он, поняв, что попал в самый центр знаменитого «Вервольфа».
– Царь… Чума… Крокодил… Литр… Росомаха… Толич… Мешок… Гонщик… Корсарка… Югослав… Грязный… Космонавт… Шторм… Хорват… Берг… Нотова… Жеребец…
Нотова оказалась очаровательной, адски очаровательной брюнеткой, Валерий – Чумой, а Алексей…
– Имена забыл, да?
Абрам заискивающе кивнул.
– Отлично. Итак. Абрам… Прежде чем вы приступите к работе, вам предстоит пройти инициацию. Испытание, если не понятно, – сказал Берг.
– Понятно… А какое?
Борис вдруг испугался, что ему предстоит участие в карательной акции.
– Вы проведете день на нашем полигоне.
– Стрелять надо будет? Я не умею… – Боря опять замандражил.
– Нет. Вам просто надо быть самим собой. Но это «мир», несколько отличающийся от нашего.
– Не понял…
– Мы воссоздали полигон, который является моделью победившего Третьего Рейха. Каждый из новичков должен пройти его, – Берг внимательно смотрел на Абрама.
– Так это же здорово! – Боря аж подпрыгнул от радости. Хотя бы день, хотя бы день…
– Абрам, ты согласен?
Тот яростно закивал головой. Пусть игра, пусть! Но хотя бы так приблизить мечту!
– Отлично. Царь, вы готовы?
– Всегда… – меланхолично ответил высокий русоволосый мужчина с грустными глазами.
– Проходите вот в ту дверь, – указал подбородком Берг.
Борис открыл дверь и шагнул в темноту.
Царь подождал, пока Берг закроет дверь, и нажал на «Энтер». И лишь потом сказал:
– Камрады, а мы не слишком жестоки?
На что ответил только Крокодил, широко зевнув:
– За что боролись, Царь-батюшка, за что боролись…
Берг же скомандовал:
– Отсчет! Чума! Фиксируй!
– Есть, командир! Запись пошла!
– Переходный канал?
– Открыт!
– Три… Два… Раз!
…Летнее солнце ярко заливало улицу. Борис-Абрам широко улыбнулся ему и шагнул на ровный, как стол, асфальт. А потом громко заорал во всю глотку:
– Дойчланд! Дойчланд убир аллиз!
