Алексей Махров - Каратели времени
Яркий свет, висевших под потолком громадного помещения, газовых шаров отражаясь от полированных панелей машины, бросал блики в глаза наблюдателей. А их в этот вечерний час собралось немало. Сервилий Якх пригласил на испытания большую группу ученых университета. Тут присутствовали почти все деканы и руководители лабораторий. Многие с помощниками и лаборантами. На фоне этой шумной толпы несколько потерялись представители власти. Прокуратор Скифии Плавтий Паллант захватил с собой, кроме Постума, своего дворецкого Руфина и личного советника Цезония Приска. Обещанный Робирием десяток внутренней охраны уже разошелся по залу, совершенно пропав из виду среди конструкций вспомогательной аппаратуры. На всякий случай центурион приказал легионерам прийти в полном боевом: два М-жезла, стальной меч, серебряный и обсидиановый кинжалы, доспехи из черной бронзы с вытравленными на них защитными заклятиями.
Прошло почти сорок минут после заявленного времени начала испытаний, но два десятка лаборантов Сервилия всё ещё продолжали суетиться возле «Проникателя». Напряжение в зале нарастало. Даже невозмутимый Постум начал нервничать, чего не случалось с ним со школы. Центурион украдкой приложился к фляжке с вином. Наконец лаборанты отошли от машины, а Якх, взобравшись на пульт управления, напоминающий престол китайского мандарина, призвал всех присутствующих к тишине. Гул голосов постепенно затих. Было отчетливо слышно, как Сервилий, повернув несколько золотых рычагов на своем пульте, начал читать заклинание.
Раздался скрежет, все подвижные части на арке стронулись с места. Стали вращаться хрустальные «люстры» и обсидиановые стержни. Внутри корпуса машины тоже началось движение. Через узкие вертикальные смотровые щели было видно, как в глубине крутятся гигантские маховики. Скорость вращения постепенно увеличивалась, появилась мелкая вибрация. Свет в зале стал мигать. Наблюдатели застыли на месте, буквально придавленные к полу всё возрастающей мощью.
Шары под потолком зала погасли окончательно. Мрак немного рассеивали светящиеся навершия рычагов на пульте Сервилия. Внезапно появился ещё один источник света — загорелись красным и синим огнем буквы заклинаний, покрывающие внутренность прохода. Затем раздался громкий, хлестнувший по ушам щелчок, зал залило белое сияние. Люди, стоящие прямо напротив проема «двери» успели увидеть, как в дальнем конце прохода появилась картинка. Зеленые холмы под ярким голубым небом. Затем изображение заполнил какой-то движущийся объект. С ужасающим грохотом из «двери» выскочил громадный механизм на толстых рубчатых колесах. За большим стеклом квадратного оранжевого домика, установленного в передней части колесницы, были видны перекошенные лица людей. Отбрасывая как кегли подвернувшихся на пути гостей, чужая машина проскочила всю лабораторию вдоль, и врезалась в наружную стену. Стена, усиленная для надежности защитными заклятиями удар выдержала. Домик на передке смялся словно бумажный, колесницу отбросило на несколько локтей назад.
Снова, как перед началом испытания, наступила тишина. Только теперь её с полным правом можно было назвать «гробовой». Сервилий торопливо дернул на пульте несколько рычагов и произнес короткое заклинание. Механизмы «Проникателя» стали останавливаться. Сначала появился свет, потом пропала вибрация. Люди стали приходить в себя. Кто-то уже пытался оказать первую помощь пострадавшим. Зал стали заполнять стоны раненых и резкие команды очнувшегося центуриона. Легионеры осторожно замыкали кольцо вокруг «пришельца».
В боковой стенке оранжевого домика откинулась дверца и на пол кулем вывалился окровавленный человек, в замызганной пятнистой, желто-зеленой одежде.
— Брать живым! — скомандовал центурион. Легионеры взмахнули М-жезлами, набрасывая на чужака заклятье сети.
Водитель КАМАЗа Анатолий Павлович Буяр, приподнял голову и оглядел мутным взглядом столпившихся вокруг людей, одетых, словно с картинки из учебника истории древнего мира. Короткие туники, сандалии-котурны, на поясах впечатляющий набор холодного оружия, на головах гребенчатые шлемы. «Черт, сколько раз зарекался не пить за рулем! Мало того, что в какой-то сарай влетел, так ещё и глюки пошли!» — подумал Анатолий Павлович и умер.
6 ГЛАВА
Наше появление в деревне Спицыно произвело настоящий фурор. Посмотреть на красавцев-военных сбежалось все население. Вдоль плетней выстроились целые семьи. Мужики смотрели на нас устало, бабы с угрюмым безразличием, парни с задорным вызовом, а молодые девки кокетливо-завлекающе. Даже древние старики выползли на крылечки, а детвора бежала рядом с лошадьми, порываясь подержаться за стремя. Видимо, гости в этот медвежий угол заглядывают не часто.
У самого большого и крепкого дома деревни нас с поклонами встретил дядька, представившийся старостой. Он с ходу стал сетовать на бедную жизнь, не позволившую селянам достойно встретить дорогих гостей.
— Скажи-ка, уважаемый, что за людишки в окрестностях озоруют? — прервал я словоизлияние старосты.
— Дык, это должно быть шайка атамана Данчука, — после минутного раздумья, сопровождаемого почесыванием затылочной и лобной частей головы, ответил староста. — Они весной с юга пришли, несколько наших парней сманили, ироды. Барин наш уж и губернатору жаловался, тот обещал прислать солдат, да всё чтой-то тянет. Ведь вы же, господа хорошие, не от губернатора?
— Бери выше, старичок, — небрежно сказал Эйвазов, — мы из самого Санкт-Петербурга. От царя-батюшки посланы к вашему барину, Федору Федоровичу. А в нескольких верстах отсюда наткнулись на разбойников!
— Ой, беда то какая! — заголосил староста. Он, видимо, только заметил, что мундиры наши выпачканы и порваны. — Да неужели эти охламоны посмели на вас напасть?
— Да уж, посмели! — Ответил я, — но это решение оказалось для них губительным. Больше эти уроды вас беспокоить не будут! Пошли кого-нибудь прибрать тела, они за ручьем лежат. Их там десятка три, вместе с атаманом.
После моих слов народ зашумел. Краем уха я услышал, что в толпе высказываются предположения, сколько людей потеряли мы, разбираясь с разбойниками. Хотя некоторые уверяли, что такие ухари вполне могли обойтись без потерь.
— Ладно, уважаемый, недосуг мне с тобой разговаривать, — решительно сказал я. — У нас государственное дело! Немедленно проводи нас до дома вашего барина!
— Сейчас, сейчас, господа хорошие, — засуетился староста. Он стал вполголоса отдавать распоряжения. Несколько мальчишек и парней постарше бегом бросились в разные стороны. Затем, взгромоздившись без седла на низкорослую чалую лошадку, староста поехал впереди нас, указывая направление. Попетляв километра полтора по полям и перелескам, хорошо прикатанная дорожка вывела нас на невысокий холм. Его венчал одноэтажный каменный «господский» дом с бревенчатым мезонином. Всё говорило о том, что заслуженный адмирал в отставке не благоденствует. Мезонин слегка покосился, а первый этаж зиял лишаями отвалившейся штукатурки. Дом уже давно пора было покрасить, крышу подлатать. По круглой лужайке перед крыльцом, которая когда-то была клумбой, бродили худые голенастые куры.
В проеме входной двери мелькнуло лицо одного из виденных в деревне мальчишек. Я понял, что староста предупредил своего хозяина. Ну, точно! Не успели мы спешиться, как на крыльцо вышел, торопливо застегивая пуговицы поношенного мундира, невысокий пожилой мужчина. Я с интересом посмотрел на легендарную личность. Как уже неоднократно случалось в нашей практике знакомств с известными историческими персонами, адмирал совершенно не напоминал человека изображенного на своем портрете. Для меня до сих пор оставалось загадкой, с кого художники писали знаменитых людей!
— Федор Федорович Ушаков? — на всякий случай спросил я.
— Так точно! — браво ответил старый адмирал, расправляя плечи.
— По именному приказу Государя императора Александра Павловича, вы призываетесь на военную службу! — торжественно провозгласил я, доставая из кожаного тубуса у седла свитки с документами. Бегло просмотрев бумаги, Федор Федорович схватился за сердце и, прошептав «Наконец-то!», в изнеможении облокотился о перила крыльца.
«Что же ты так взбледнул, милый? — сочувственно подумал я, — аж побелел! Как бы его «кондратий» не хватил на радостях! Надо ему стимулятор вколоть, а то протянет ноги у нас на глазах!»
Я оглянулся на Эйвазова, но тот уже сам сообразил, что происходит. Достав из полевой аптечки миниатюрный пневмошприц, Олег быстро зарядил его нужной ампулой, и вколол адмиралу в шею порцию лекарства.
