Андрей Максимушкин - Красный реванш
С виду всегда спокойный, уверенный в успехе, способный с мягкой улыбкой на лице шутить даже в самых страшных ситуациях, Слободан в душе боялся. И пусть внешне это никак не проявлялось, но внутри из-под пресса железной воли выглядывал гаденький противный страх. А зачем все это? Все равно один в поле не воин. Все равно тебя раздавят и смешают с дерьмом. Лучше просто сдаться. Денег хватит на долгую безбедную жизнь, у детей крупный бизнес. Если мирно уйти в отставку, ни тебя, ни их не тронут. Так будет лучше. Если не ты, то следующий президент пустит в страну мародеров, отдаст Косово албанцам, позволит отделиться Черногории, передаст народную собственность иностранным волкам-инвесторам. Все это так просто и, главное, безопасно. Но почему он не сдается? Почему после самых жестоких поражений находит в себе силы устоять и не пасть на колени? Слободан не мог дать на это ответ. Видимо, в душе еще жила память о гордых предках. Жила память о гордом сербском рыцаре, сразившем султана на Косовом поле, о дедах и отцах, с оружием в руках год за годом оберегавших родную землю от многочисленных врагов. Намертво в память врезался великий Иосиф Броз Тито, не склонявший голову в самые страшные годы Второй мировой войны.
И Слободан не сдавался, скрежеща зубами, он сохранял легкую уверенную улыбку на лице, когда надувавший щеки от сознания собственной важности посол крошечных Нидерландов, которые и на карте не сразу найдешь, но зато представлявший Европейский союз, нагло требовал выдать на Гаагское судилище офицеров, воевавших в Сербской Краине и Боснии. С побелевшим от злости лицом, Слободан слушал доклады и смотрел видеоматериалы о зверствах албанских сепаратистов. Смотрел на тела замученных бандитами сербов, распятых на крестах православных священников, изнасилованных и затем зарезанных сербок, а после давил бандитов-сепаратистов танками. Железной рукой наводил порядок на родной земле. С умным видом выслушивал своих экономистов «новой школы» с гарвардскими дипломами и, несмотря на их советы, выделял из скудного бюджета деньги на медицину, школы, армию и пенсии. После введения эмбарго не бросился, как советовали эти экономисты, распродавать заводы, фабрики, шахты и нефтепромыслы, а принял руку помощи Москвы. Несмотря на все вопли правозащитников и европейских наблюдателей, поддерживал краинских и боснийских сербов.
Господь всемогущий! Почему мы не можем жить мирно?! Почему на нас вечно валятся напасти? Господи, если ты всеблаг и всемогущ, то какого дьявола насылаешь на нас беду за бедой? Как это тяжело быть маленьким народом, как это тяжело не продаться, не согнуть спину перед сильным, как это тяжело не предать веру отцов. Сколько крови приходится отдавать за право быть сербом.
На прошлой неделе МИД докладывало, что Клинтон принял решение: «Помочь с установлением демократии и народовластия в Сербии». Все прекрасно понимали, что это значит. Демократия и «права человека» уже торжествовали в Ираке, в Сомали, на Гаити, в Панаме. Неужели бомбежки городов можно назвать «защитой прав человека»? Русский посол еще в начале июня в приватной беседе сообщил, что, по его данным, вторжение начнется в январе–феврале. А уже через неделю в порту Бар очередной русский конвой выгрузил четыре дивизиона армейских ЗРК «Тунгуска» и «Панцирь» и новейшие ракеты «воздух–воздух». Как объяснил в телефонном разговоре Арсений Бугров, это дружеская помощь. Милошевич был очень признателен за этот своевременный подарок. Но в дальнейшем разговоре Бугров намекнул, что последующие поставки надо оплачивать.
Разговор получился конструктивным, русский согласился принять в счет оплаты замороженные активы в английских и германских банках на 4 миллиарда долларов и пообещал подумать о кредите. Соглашение было подписано в течение недели. Советский Союз получал замороженные активы на сумму 5 миллиардов, правда, с дисконтом 20%, открывал кредитную линию на 15 лет под 6% годовых. Взамен Югославия должна была оплатить 12% поставок ликвидными активами до февраля 1999 года и твердо стоять на своей позиции. То есть не соглашаться на «миротворческие» рекомендации ОБСЕ. Милошевич понимал, что русские решили дать бой НАТО на сербской земле, это было логично, и это был единственный выход из создавшейся ситуации.
Уже через день после знаменательного разговора, в Белград прибыла группа военных советников из СССР, а посол господин Чирков намекнул, что желательно не стеснять деятельность консультантов. Скрепя сердце, Милошевич согласился. Северный медведь, разумеется, перетопчет все в округе, переколотит всю посуду в лавке, но зато поставит недружелюбных ближних и дальних соседей буквой «зю». Русские советники быстро вошли в курс дела, как выразился Чирков – взяли быка за рога. Уже через три дня после прибытия они предоставили предварительный план обороны страны от воздушного наступления НАТО и подробный список необходимого им вооружения. Увидев смету, Слободан схватился за голову. Но присутствовавший при разговоре господин Чирков заявил, что Советский Союз согласен принять в виде оплаты предприятия, в настоящее время принадлежащие гражданам стран НАТО, разумеется, после объявления войны. Югославские генералы, естественно, были обеими руками «за». Они и не мечтали получить такое богатство: четыре полка новейших истребителей и суперсовременные зенитные комплексы. Президент, прикинув свои возможности, согласился, правда, горно-обогатительный комбинат в Трепичах придется полностью передать «Норильск-никелю», а в Воеводино весной следующего года проберутся русские химические концерны, но это терпимо. Лучше отдать часть другу, чем всё врагу.
В первые дни югославские генералы настороженно относились к русским консультантам, многие из них имели боевой опыт в многочисленных конфликтах на территории Большой Югославии. Но уже через неделю Милошевич случайно узнал, что генерал Ширич, командующий 3-й армией, прислушивается к советам по миротворческим операциям в Косово прикомандированного к его штабу советского полковника с петлицами танкиста. Оказалось, что полковник Краснов шесть лет назад отличился на Северном Кавказе, подавляя мятеж инсургентов. У русских в свое время были проблемы с какими-то горцами-мусульманами, вроде албанцев или босняков. С тех пор оставшиеся в живых инсургенты полностью выселены в Турцию. Русским хорошо, они могут в течение часа создать морской пролив между Мексикой и Канадой. Они могут не обращать внимания на претензии всяких «международных», а точнее говоря, проамериканских банд вроде ЕС, МВФ и ОБСЕ. Они могут не зависеть от внешней торговли, наоборот, Европа зависит от русского экспорта. А ведь еще десять лет назад казалось, что северный медведь тяжело болен и со дня на день помрет. Но нет, Россия вовремя очистилась от разрушителей, выздоровела и набирается сил. И быстро заткнула пасть шакалам, сбежавшимся полакомиться падалью.
– Господин президент, вас спрашивает Станишич, – секретарь с телефонной трубкой в руках неслышно возник рядом с Милошевичем. От безобидной трубки ощутимо тянуло холодом и страхом. Йовица Станишич, директор службы государственной безопасности, если он звонит ночью, значит, не жди ничего хорошего.
– Здравствуйте, друже Станишич, чем порадуете? – Слободан старался говорить твердо, в такие минуты при людях нельзя допустить и нотки растерянности. Он обязан ободрять их, а не внушать неуверенность.
– Господин президент, в Белграде волнения. На Старой площади демонстрация. Примерно пять тысяч человек. В основном молодежь, студенты, – голос Станишича выдавал растерянность. Демонстрация, ночью?! Странно. Обычно митингуют днем, стараясь привлечь к себе максимум внимания журналистов и телеоператоров.
– Больше ничего интересного?
– Нет, собрались на площади, поют, машут транспарантами. Витрины не бьют, оружия не видно, настроены мирно.
– Ладно, значит, так, – Слободан недовольно почесал затылок, Йовица правильно сделал, что позвонил, слишком необычная демонстрация. – Тихонько переведи полицию и войска столичного округа в состояние готовности. Если демонстранты будут вести себя мирно, не трогай, пусть себе пошумят, но сам будь готов. Понял?
– Ясно, быть наготове. Следить за обстановкой, пристально смотреть за границей. Ждать неприятностей в Косово.
– Хорошо, так и действуй.
Закончив разговор со Станишичем, президент попросил соединить себя с генштабом. Связь была наложена через считаные секунды. Президентский «Ту-154» был оборудован по последнему слову техники, в том числе подключен к спутниковой системе навигации ГЛОНАС и космической связи. Милошевичу хватило пары слов, чтобы привести войска в повышенную готовность. Ладно, в Белграде разберутся и без него, впереди более серьезные дела. От завтрашней встречи многое зависит.
Караван судов медленно втягивался на рейд порта Бар. Головные сухогрузы «Целиноград» и «Капитан Крылов» уже швартовались у грузовых терминалов. Порт светился морем огней. Портовые рабочие, не мешкая, приступили к обработке трюмов. Капитан первого ранга Андрей Викторович Столетов курил на мостике «Бурного». Все, поход окончен. Недельку постоим под разгрузкой, командам можно дать увольнительные на берег. Нет необходимости держать корабли в море, достаточно оставить пару БПК на дежурстве в дрейфе в прямой видимости берега. Затем, отдохнув и позагорав на пляжах Черногории, в обратный рейс до Дарданелл. А там новый конвой и новый поход в Югославию. Тихая размеренная конвойная служба, прямо как поезд по расписанию. Разумеется, не обходится без боевых тревог. То американские самолеты висят над конвоем, как коршуны. То сегодня «Василевский» целый час гонял подлодку в проливе. Хорошо, заодно провели учения по противолодочной обороне. Командир корабля, как бульдог кошку, держал противника в жестких тисках сонаров и на прицеле бомбометов и торпедных аппаратов. Американец пытался маневрировать, менял режимы хода, отстреливал ловушки, но БПК ни на секунду не терял гидроакустический контакт с подлодкой. До тех пор, пока американец не скрылся в территориальных водах Италии.
