Андрей Валентинов - Спартак
Фронтин:
"…Несколько когорт отступило перед семьюдесятью четырьмя гладиаторами".
Орозий:
"74 гладиатора в Капуе убежали из школы Гнея Лентула".
Цицерон:
"Не более пятидесяти", — говоришь ты. Со Спартаком вначале было меньше".
Как видим, почти все называют близкие цифры — от 78 до 64 человек. Расхождение вполне объяснимо, ведь беглецов, когда они лесными дорогами пробирались, никто не считал. Цифры эти из ведомости все того же Гнея Лентула Батиата и, возможно, из материалов городской комиссии, что ЧП расследовало. А пока трупы убитых пересчитали, пока разобрались… Убитого стражника за гладиатора приняли и соответствующую черточку на восковой табличке поставили. И наоборот быть могло. Скажем, двое-трое беглецов за городскими воротами погибли — караульные уж больно расторопными оказались. Этих-то убитых могли вначале не подсчитать или два раза учесть — как убитых и как бежавших.
Но почему Флор с Цицероном совсем иное пишут, причем так уверенно? "Не более как с тридцатью людьми", "не более пятидесяти"? А ведь Марк Туллий Цицерон — современник, ему такие подробности знать положено.
Один умный историк предположил, что через ворота со Спартаком всего три десятка и прорвалось, но там, в школе, бой продолжался и кое-кто сумел еще убежать. Убежать, через те же ворота пробиться, а потом присоединиться к основному отряду. Уцелевшие же караульные честно отрапортовали, что в группе прорыва всего три десятка насчитать удалось.
Может, и так, а может, все проще было. Цифра Флора — из римского архива. Накатали власти Капуи в Сенат донесение о случившемся безобразии, но количество сбежавших срезали — ровно вдвое. Авось и нагоняй вдвое меньший получат! Флор архивы поднял, но количество бежавших перепроверять не стал. С Цицероном же иная история. Он ведь не историю писал, когда о пятидесяти спартаковцах обмолвился. Это из личного письма — к другу его Титу Помпонию Аттику. А сообщает он другу Аттику о всяческих безобразиях, что на острове Саламине творятся. Друг его возражает, что беда невелика, негодяев тамошних мало, пятьдесят всего. "Ах, всего пятьдесят?! — возмущается златоуст. — А у Спартака!" Как по мне, обычный риторический прием. Так что поверим не Флору и не Цицерону, а всем остальным. Цифру же возьмем среднюю — 70 человек. Два взвода, в общем.
Итак, бойцов посчитали. А оружие? Голыми руками ведь не повоюешь!
Веллей Патеркул:
"Захватив из этого города мечи, они сначала устремились на гору Везувий…"
Плутарх:
"78 гладиаторов… вырвались на волю, вооруженные взятыми на кухне ножами и вертелами. Случайно встретив по дороге несколько телег, везущих в другой город оружие для гладиаторов, они захватили его и вооружились".
Аппиан:
"Напав на стражу и одолев ее, они вырвались на свободу и бежали из города. Вооружившись дубинами и кинжалами, отобранными у встречных путников, гладиаторы удалились на гору Везувий".
Сходится. Во время бунта удалось захватить несколько мечей — у тех же городских стражников на улице и у ворот. А еще были кухонные вертела и ножи. Но этого мало, вот и отбирали у всех встречных кинжалы и дубины.
…Интересно, а кто это по дорогам прекрасной Италии с дубинами путешествовал? Кинжал у пояса — ладно, а вот дубины! Ну и зрелище, я вам скажу!..
Но все равно, оружия на всех не хватает. Мало его, очень! Прочитал я в одной книжке о том, что спартаковцам все же удалось оружейную вскрыть и мечи-панцири расхватать. Едва ли, иначе бы телеги с гладиаторским оружием не понадобились.
Телеги эти подвернулись очень вовремя, так сказать, удачная импровизация. Да только самая удачная импровизация — та, что не один день готовится. И вот мыслишка мне в голову приходит: может, телеги эти Спартак не случайно встретил и даже не вычислил, не подстерег? Может, оружие это беглецам ПОДКИНУЛИ? Кто? Да хотя бы друзья Крикса! А то, что оружие гладиаторское, вполне понятно. Если бы заказали сотню боевых гладисов и легионерских шлемов, что власти бы подумали? А так оформили заказ на какую-нибудь гладиаторскую школу, пояснили, что игры Мегалитийские на носу, что "галльские" мечи им нужны самые лучшие, дабы этим носом в грязь не ударить перед гостями. И поехали себе телеги малой скоростью!
В общем, с оружием вопрос решился. Значит, со Спартаком и Криксом уже не толпа — отряд. Можно и повоевать.
То, что они собирались именно ВОЕВАТЬ, очевидно. Ведь если бы Спартак со товарищи бежали, дабы только волюшки хлебнуть, что делать им следовало?
Сразу же за воротами капуанскими — враздробь, мелкими группами да в зеленый лес. А там кто на север, кто на юг, кто за море, кто на палубу пиратскую. Ловить, понятное дело, будут, кого-то поймают, кого-то на крест, но другие уйти смогут. Схема старая, веками тюремной жизни проверенная. А вместо этого…
А вместо этого отряд занимает ПЛАЦДАРМ.
Уверен, что Везувий, как место постоянного лагеря, Спартак— и Крикс наметили заранее. Уверен потому, что далековато — от Капуи до Везувия полсотни километров (12 миль, ежели по-римски). Леса и поближе есть, но гора удобнее, на горе обороняться легче. Именно обороняться, а не в чащобе прятаться. И тем, кто присоединиться пожелает, добираться проще. Ориентир!
…И море близко. От Везувия до побережья километров пятнадцать. Тоже полезно!
Итак, Везувий. Но до Везувия еще идти и идти. Точнее же — бежать и бежать. Бежать — потому что каждая минута на счету, за капуанскими стенами уже трубы трубят, городской совет ополчение созывает. Значит, драться придется, а перед дракой и отдохнуть следует, и осмотреться… А ведь еще надо повозки с оружием перехватить!
Так что, думаю, бежали. Как и положено на длинной дистанции, не очень быстро, отдыхая. Полсотни километров — не шутка, а ведь беглецы после боя. Ничего, ребята тренированные, выдержат! Ночью пару часов поспать, росой утренней умыться…
Добрались где-то к утру, в крайнем случае, к полудню. Эномай-разбойник языком щелкнул, пальцем нужную тропинку указал, ту, что к вершине Везувия ведет…
А каким был Везувий в те годы?
Страбон:
"Над этими местностями возвышается гора Везувий, покрытая вокруг, кроме вершины, прекрасными загородными усадьбами. Что касается вершины, то она, правда, в значительной части плоская, совершенно бесплодная, на вид пепельного цвета; на ней видны пористые углубления в грудах скал черного как сажа цвета на поверхности; эти скалы словно изъедены огнем".
Уточним — Страбон Жил и книгу свою писал лет через шестьдесят после Спартака. Гора за эти годы не изменилась, изменились окрестности. Судя по всему, "прекрасных загородных усадеб" во времена Спартака на Везувии еще не было, а если и успели построить с полдюжины, то не завидую я тамошним дачникам. Может, хоть убежать успели, когда за своими воротами спартаковцев увидели?
Сейчас Везувий-вулкан высоту 1277 метров имеет. Тогда Везувий, не вулкан еще, чуток повыше был. Склоны крутые, но не слишком, альпинизмом заниматься не требуется. И тропинок хватает. Как по мне, три часа подъема, ежели не надрываться и без вещей.
Теперь — вверх! Вверх, а потом — отдыхать. Время есть, хотя и не очень много. Капуанское ополчение уже в пути, уже спешит… Впрочем, нет. Спешит — да не слишком. Выступили, уверен, только утром, идут на своих двоих. Значит, придут лишь завтра под вечер, так что можно и поспать, караулы выставив. Поспать, проснуться, баранью ногу честно на всех поделить, на разведку сбегать, у неосторожных путников лишнюю дубину конфисковать, завалы на дороге устроить. Плутарх ведь не зря спартаковскую позицию на Везувии "укрепленной" назвал. И к местности приноровиться, план будущего боя наметить… Так что ополчение капуанское по всем правилам встречено было.
Уверен!
Знаете, дорогой читатель, что мне эта ситуация напоминает? Напоминает мне она ковбойские вестерны. Ограбила банк лихая шайка, ударили в землю каменистую копыта, но шериф с банкиром народ созывают, обещают по пять долларов каждому, ежели негодяев нагонят и деньги вернут. Ну и собирается народец: лавочники, клерки, трактирные вышибалы. Собираются, коней седлают, в "кольтах" образца 1841 года барабаны проворачивают… В Капуе все очень похоже, только без лошадей. Откуда там конница, это же не штат Невада!
Это я к чему? А к тому, что капуанское воинство во главе с местным шерифом-префектом годится лишь для того, чтобы сдавшихся и руки вверх поднявших вязать. Они для того и идут — рабов беглых излавливать, ведь про повозки с оружием они скорее всего еще НЕ ЗНАЮТ! И кто идет? Набрали в ополчение сотни три героев, из них тех, кто с оружием дружит, хорошо если пять десятков. А остальные…
Джованьоли считал, что гладиаторы воинство это на самой вершине встретили. Думаю, встретить его они могли где угодно, особенно ежели под вечер дело было. Пустая горная дорога, усталые за день вояки еле-еле бредут, а тут завал впереди, молодецкий посвист со всех сторон…
