Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко
– Эдуардо Васкес, газета «Вашингтон пост», – представился тот. – У меня вопрос к русскому боксёру. Мистер Покроффски, почему Советы разрешили вам принять участие в этом поединке? Ведь известно, что в вашей стране якобы нет профессионального спорта и вашим спортсменам запрещено участвовать в профессиональных турнирах.
– Этот бой с Мухаммедом – всего лишь товарищеский матч, шоу, а не бой за звание чемпиона мира. К тому же за него хорошо платят, на эти деньги в моей стране можно будет построить школы, детские сады…
– Вы что, собрались все деньги пустить на благотворительность?
– Не все, но бо́льшую часть. Зачем мне столько денег в СССР? В стране, где образование, медицинская помощь и жильё предоставляются бесплатно? Я и так со своими доходами как автор песен считаюсь весьма состоятельным человеком и, честно скажу, не знаю, на что можно эти деньги потратить. У меня есть собственный дом, купленный, между прочим, как раз на авторские отчисления, автомобиль, подаренный мне за победы на ринге… И да, я не чужд благотворительности. Например, полностью оборудовал спортзал в своём родном городе, где когда-то начинал заниматься боксом. Уверен, что и мой соперник поддерживает обездоленных.
Али ничего не ответил, но слегка надулся от важности, как бы подтверждая мои слова.
– Мистер Покроффски, – не унимался журналист. – Все знают, что Советский Союз и демократия – понятия несовместимые. В то время как США – оплот демократических свобод. У нас дозволено всё, тогда как у вас почти ничего…
– Ага, в том, что дозволено всё, я убедился в аэропорту, когда какой-то псих орал нам в лицо, чтобы проклятые коммунисты убирались домой.
– Но у вас в стране нет такого изобилия товаров, как в США. Зато одна из лучших армий мира. Однако народ ракетами с ядерными боеголовками не накормишь.
– Это верно, на наших прилавках нет столько сортов колбасы, как на ваших, но и у вас не было такой войны, какую пришлось пережить нашему народу всего-то тридцать лет назад. Когда вся экономика была направлена на нужды армии, и только после победы над фашистами она стала перестраиваться на мирные рельсы. Я не занижаю вклад США в дело разгрома над фашисткой Германией и её сателлитами, в первую очередь японцами… И к4стати, не могу не вспомнить бомбардировку атомными бомбами японских городов Хиросимы и Нагасаки. Зачем это надо было делать? Зачем нужно было уничтожать мирные города? Ну да история всё расставит по своим местам… Так вот экономика США на Второй мировой войне только поднялась – это доказанный факт. Ваши олигархи стали ещё богаче, и я могу напомнить, что Генри Форд, к примеру, дружил с нацистами, инвестировал в промышленность гитлеровской Германии, поддерживал их идеи, за что был награждён Орденом Заслуг германского орла – высшей наградой Третьего рейха для иностранцев. Печи для крематориев, в которых сжигали евреев – и не только евреев – изготовляла немецкая фирма «Крупп», правда, на средства, которые выделялись американскими бизнесменами через немецкий банк «Альянс»…
– Джентльмены, мы ушли в сторону от главной темы пресс-конференции, – прервал меня Левински. – Всё-таки завтра бой, который может войти в историю. И почему все вопросы только русскому боксёру?
Руку уже тянул толстый тип, то и дело вытиравший пот большим носовым платком.
– Кирк Фильман, журнал «Ринг». Мистер Али, 14 февраля, в День всех влюблённых, у вас бой с Джо Багнером, белым боксёром. Сегодня ваш соперник тоже белый. Это как-то связано?
– Единственное, что объединяет Багнера и Покроффски – это цвет кожи. Больше ничего общего. Багнер весом, ростом и длиной рук мне не уступает, чего не скажешь о моём завтрашнем сопернике. К тому же Багнер в любительском боксе ничего особого не достиг, да и в профи пока ничем не отметился, кроме прошлогодней победы над стариком Купером[53]. Да и какие в Британии боксёры… Лучшие боксёры мира – в Соединённых Штатах!
На фига он тогда с этим Багнером встречается? Впрочем, это не моего ума дело, меня прежде всего должен волновать завтрашний бой.
– Мартина Клаус, корреспондент женского журнала «McCall’s». Мистер Покроффски, в сентябре ваша жена потеряла недоношенного ребёнка. В связи с этим каково ваше моральное состояние?
М-да, это, что называется, удар ниже пояса. В горле сразу же встал ком, а в глазах предательски защипало. Но я справился с эмоциями.
– Потерять ребёнка, пусть даже не успевшего появиться на свет – это всегда трагедия для родителей, – негромко произнёс я, но в наступившей тишине меня было прекрасно слышно. – Для нас это был сильный удар и, поверьте, тяжесть потери с нами на всю жизнь. Её не вытравишь из сердца. Но мы ещё молоды, и верим, что у нас обязательно будут дети, и не один.
Аплодисменты. Женская, немногочисленная часть аудитории, шмыгает носами, кто-то потянулся за платочком. Тут подал голос какой-то тип в замшевом пиджаке с кожаными нашлёпками на локтях, с блокнотом в одной руке и карандашом в другой:
– Энтони Блейд, «газета 'Нью-Йорк Таймс». Мистер Покроффски, вы в аэропорту говорили, что приготовили своему сопернику подарок, и пришли сюда с какой-то коробкой. Все гадают, что внутри? Может быть. Вы наконец раскроете этот секрет?
Я сунулся за коробкой, но меня опередил Али.
– Подождите! Прежде я вручу своему сопернику вручить подарок. Симпсон, давай! – провернулся он к худому негру, который тут же метнулся за боковую дверь и появился оттуда… с надувной куклой в руках. С довольным видом, явно позируя, Али принял секс-игрушку и протянул мне:
– Моему сопернику часто приходится путешествовать, а он наверняка скучает по своей жёнушке, думаю, эта подружка скрасит его одиночество в дорогу.
Присутствующие расхохотались, я тоже выдавил из себя улыбку.
– Ну тогда и я подарю тебе то, что сможет тебе пригодиться… Возможно, даже до боя.
После чего вытащил из-под ног коробку и молча стал развязывать атласную ленту, буквально физически чувствуя, как все взгляды оказались прикованы к моей скромной персоне. С видом фокусника я снял с коробки крышку и поочерёдно поставил на стол судно и «утку».
– Это и есть мой подарок. Пользуйся на здоровье!
После секундной заминки люди в конференц-зале снова покатились со смеху, а вот мне пришлось вскочить, так как Али, сминая всё и всех на своём пути, ринулся на меня с кулаками. Попавший под горячую руку Левински отлетел в сторону, едва не упав, и только трое дюжих молодцев, стоявшие по бокам в качестве охраны, успели скрутить Мухаммеда прежде, чем у
