Император из двух времен - Владимир Викторович Бабкин
Помолчав несколько мгновений, он произнес жестко:
– Михаэль, друг мой, ситуация требует самых решительных действий. Самых решительных.
– И как ты предлагаешь расстроить этот брак?
Тот сделал решительный жест.
– Дело не в браке. Дело во Франции. Если Орлеан присоединяется к Новоримскому Союзу, если ты гарантируешь нейтралитет Франции в случае нашей войны с Британией и Бельгией, если Изабелла присоединится к нашему договору ОНВЕ-2, то пусть принцесса выходит замуж хоть за короля Англии, хоть за президента США, хоть за чёрта лысого. Я знаю, что Изабелла и её генералы уверены, что рейх не нанесет удар в ближайшие десять-пятнадцать лет, а за это время Франция восстановится, укрепится, модернизирует армию и флот, построит укрепления вдоль границы, сделает прочие вещи, которые позволят ей всерьез говорить о реванше. Так вот – они ошибаются. Я не намерен ждать. Я не намерен давать Франции возможность укрепиться. Поэтому моя миссия сегодня не только обсудить ОНВЕ-2, но и просить тебя, просить, как просят друга и партнера, вмешаться в ситуацию. Если до начала мая мы не получим от Изабеллы требуемого ответа и согласия на требуемые обязательства, то мы начинаем наступление во Франции не позднее начала лета.
Ну да, как говорится: «Или я её веду в ЗАГС, или она меня ведет к прокурору» – вспомним товарища Саахова в «Кавказской пленнице».
– Франция – член Антанты.
Кивок.
– Да. В том числе и поэтому. Германии нужно официальное объявление Орлеана о прекращении членства в Антанте и присоединение к вашей Организации стран Белградского договора. Что касается членства в этом их Сердечном Согласии, то нас это не только не останавливает, но и заставляет действовать незамедлительно. Армия Франции и её промышленность слабы на данный момент. Британии вообще не до того, чтобы воевать в большой войне в Европе. Мирный договор с Афганистаном тому пример. В Америке процветает курс на изоляционизм, да и не успеют они явиться на войну, разве что, как у вас говорят, к шапочному разбору. Армия же рейха за три года почти полностью восстановилась. У меня множество кадровых подготовленных дивизий, достаточно артиллерии и боеприпасов, народ Германии воодушевлен и мотивирован. Да и война эта вряд ли продлится долго.
Пожимаю плечами.
– В июле 1914 года мы все тоже так считали.
Но Вилли не склонен к пустым философствованиям. Он жестко смотрит мне в глаза:
– Наше партнерство не нравится многим, и они спешат объединиться против нас. Наше посольство в Лондоне сообщает о подготовке соглашения о провозглашении Доминиона Ирландия и выводе оттуда части британских войск. Америка всячески сейчас опекает ирландских националистов, через ирландские организации США снабжая их не только деньгами и всем необходимым, но и стремясь фактически перебрать на себя контроль над политикой внутри Ирландии, имея в качестве перспективы цель провозглашения полной независимости Ирландии от Соединенного Королевства. Судя по всему, в Лондоне посчитали это меньшим злом. Так что, как ты понимаешь, больше мы не можем рассчитывать на базирование германской авиации на ирландских аэродромах во время грядущей войны с Британией. Скажу тебе больше. В Берлин уже прибыли эмиссары из Вашингтона и Лондона, зондирующие почву вокруг самой возможности совместного удара Союза Запада и Нордического Союза против России и ее друзей. Ты понимаешь, к чему всё идет?
Что ж, посыл был предельно откровенным и конкретным. Чего уж тут не понимать?
Я закурил «Герцеговину Флор», взяв паузу в разговоре. Да, пока разговор всё больше напоминал монолог. Я сознательно уступил Вилли инициативу, давая ему возможность обозначить свои позиции.
Раздавит ли Германия Францию? Может, и раздавит. Даже армия мирного времени немцев значительно сильнее французской.
Да, подвижной техники в армии рейха маловато, понимания механизированного блицкрига в штабах нет, как, впрочем, и в целом теории глубокой операции. Это у меня сейчас Шапошников, Свечин и Триандафилов с группой коллег в глубочайшей тайне прорабатывают этот вопрос, предвосхищая само начало рассуждений об этом на добрый десяток лет. Но, с другой стороны, математически выверенный план Мольтке—Шлиффена предусматривал быстрый разгром Франции и России безо всяких там танков. Причем Франция, согласно этому стратегическому плану, должна была быть разбита уже в первый месяц войны. Точнее, за 42 дня. Да, всё пошло не так, но сейчас ситуация во французской армии значительно хуже и соотношение сил отнюдь не в пользу Орлеана. Да и Россия, в моем лице, не станет оттягивать германские силы на Восточный фронт.
Но отменяет ли это саму возможность разгрома Франции? Нет.
А разгромив лягушатников, немцы получат огромную территорию и промышленность, немалые ресурсы, в том числе и человеческие, порты, базы и прочую инфраструктуру. Понятно, что большая часть французских колоний «отложится», то есть по факту будут захвачены Британией и Америкой, но и Германия втянется в рубилово на севере Африки. Алжир и всё такое. Выгодно ли мне это?
И да, и нет. С одной стороны, танки и прочие немецкие пушки окажутся связанными в Африке, не говоря уж о битве за Британию и битве за Атлантику. Но излишнее укрепление Германии в Европе мне тоже не нравилось. Германия+Франция, с прибавкой сюда Венгрии, Швеции, Дании, Норвегии, а в перспективе, так или иначе, Голландии и Бельгии, при наличии нейтральной и промышленно развитой Чехии – это, знаете ли, ещё та гремучая смесь. Смесь, которую лучше расплескать подальше от Европы. В конце концов, тот же товарищ Сталин, насколько я могу судить, был уверен, что Германия не решится на войну на два фронта и что до победы над Англией немцы не решатся на войну против СССР. А вот не срослось…
Да, мы сейчас наполняем практическим смыслом Пакт о ненападении, но всё же может поменяться. Начнут выдвижение войска, и, если у нас кроме «озабоченности» и прочих гневных дипломатических нот в запасе будет лишь приказ «не поддаваться на провокации», то тут нам и крышка. У меня очень большие планы на Дальний Восток, но для этого я должен быть уверен в положении дел в Европе. Так что как-то так…
Эх, Европа-Европа… Новоримский Союз сейчас по факту даже больше блока стран Варшавского договора в моем времени. Но нет у меня ни малейшего желания Европу завоевывать. Вот совсем нет. Все, что мне нужно, я могу получить и без войны. Россия все еще слишком слаба, и финансово слаба и морально, чтобы диктовать свои условия и, главное, свою культуру и свой образ жизни Европе. Вот в Ромее или где-то в Афганистане
