Аристо из мира демонов - Андрей Аметист
Губы ее расплылись в счастливой улыбке. Грудь часто вздымалась, от глубокого и ровного дыхания. Даже невольно залюбовался ею. Аппетитная она все же девка.
Ну вот, опять голову полезли всякие глупости.
Ей богу, гормоны в этом теле готовы выпрыгивать из штанов, при виде любой красотки.
— Свекла… — томно произнесла Любава.
Све…кла…
— Что?! Какая еще, нахрен, свекла?
От моего вскрика, Любава резко открыла глаза.
— Ой! — испугалась она, — Что с тобой?
— А что со мной?
— Ты же весь… светишься!
Только сейчас я понял, что мои бесконтрольные гормоны, какими-то непостижимым для меня образом, начали взаимодействовать с энергоканалами.
При виде томно вздыхающей девушки с полуприкрытыми глазами, в доступности протянутой руки, они отхлынули от… кхмм… мозга. Заставили Средоточие возбужденно пульсировать, выплескивая эфир.
Черт, да я реально весь свечусь!
Попытался взять себя в руки и усилием воли унять разбушевавшееся либидо.
Мерцающая аура стала понемногу тускнеть
— Как это у тебя выходит?
Любава завороженно смотрела на мерцающую теплым светом красноватую ауру — мои попытки совладать с гормонами.
— Не знаю. Как-то само собой… — буркнул я, — Спасибо за еду.
Я встал из-за стола и быстрым шагом вернулся обратно к печке. Нужно собраться с мыслями.
Скрипнула половица.
Поворачиваюсь и вижу прямо перед собой большие зеленые глаза Любавы. Зрачки ее возбуждено расширены.
Она протягивает ко мне руку и нежно касается щеки ладонью.
Вспыхиваю как спичка. Мысли уже путаются.
Остановись! Достомысл тебя на мелкие кусочки пошинкует, за внучку!
Пытаюсь отстраниться, но чувствую, что спина уперлась в печь.
Любава делает шаг и прижимается ко мне. Ощущаю телом ее упругую грудь, туго обтянутую сарафаном. Ее рука скользит по моей щеке вниз, обхватывает за шею. Девушка прижимается еще сильнее.
О, демоны!
С чуть приоткрытых губ Любавы срывается легкий стон. Она тянется ко мне для поцелуя. Изумрудные глаза полны страсти.
А-а-а!! Хрен с ним, со старостой. Нет больше сил сопротивляться.
Да она, кажется и сама этого хочет…
***
— Ку-ка-ре-ку!!!
Проснулся от того, что какая-то пернатая скотина огласила своим кукареканьем всю округу.
За окошком брезжил рассвет.
Падла! Мысленно погрозил петуху. Я же мог еще спать да спать.
Покосился на лежащую на моем плече девушку.
Измотанная бурной ночью, она крепко спала, сжав меня в объятьях, и не слышала противных криков этой мерзкой птицы.
Мирно посапывая и периодически причмокивая пухлыми губками, она что-то негромко бормотала во сне, счастливо улыбаясь.
Осторожно приподнял голову Любаши со своего плеча и тихо соскользнул с печки вниз.
Наша с Любой одежда была разбросана по полу рядом с печкой.
Подобрал и нацепил на себя брюки и рубашку. Покрутил головой в поисках пиджака. Его нигде не было.
Вспомнил, что проснулся вчера и сел есть, предложенную Любавой мясную похлебку, уже не в нем.
Хм. Почесал затылок. А где я мог его оставить?
Во сне, по болотам, я бегал точно в пиджаке. Четко помню, как доставал свою эспаду из внутреннего кармана, чтобы кромсать вторженцев.
Бл*ть! А где мой родовой клинок?!
Я кинулся шарить по комнате в поисках пропавших вещей.
Просмотрел все шкафы, заглянул под каждую лавку — ничего.
Взгляд упал на пустую корзину возле печки, у входа. Хм. Вроде бы вчера в ней была куча какого-то тряпья.
Неожиданная догадка заставила выглянуть в окно.
Там, на натянутой, между двух вкопанных в землю жердей, веревке, висело выстиранное белье. Среди развешанных для сушки тряпок, отыскался и мой пиджак.
Фу-у-ух. Просто заботливая Любаша решила его постирать.
И правильно. Он у меня многое пережил за последние несколько дней и был, мягко говоря, грязноват.
Родового клинка я в нем не заметил.
Но, это не важно. Вряд ли девушка стирала пиджак и не заметила в кармане оружие. Спрошу у нее потом, когда проснется, куда прибрала.
Надеюсь не выбросила.
Это для меня, невзрачная на вид рукоять — родовая реликвия, которую можно превращать в грозное оружие, напитывая ее Силой. Для всех остальных — просто бесполезный обломок. Мусор.
***
Не стал будить Любаву. Успеется.
Вместо этого подошел к бревенчатой стене, в которой Достомысл вчера открывал проход в подвал.
Провел руками по бревнам. Ничего. Ни единой щелочки.
Ладно. Может туда есть другой ход, где-нибудь здесь в избе?
Поискал взглядом что-нибудь похожее на неприметную дверь.
Ну какая еще, нафиг, дверь! Откуда ей взяться?!
Я же не думаю, что староста выкопал огромную пещеру у себя под избой? Такое в принципе трудно представить.
А Разлом? Как он в подвал попал? Может избу возвели уже над разломом?
Нет, это больше похоже на какую-то пространственную магию.
Не зря же Достомысл что-то колдовал при помощи своего посоха, чтобы открыть проход в стене.
У меня аж засвербило от такой догадки.
Получается этот деревенский колдун может открывать пространственные переходы?!
И, на самом деле, мы спускались не в подвал, а вообще в какую-нибудь зону между мирами?
Ох, блин.
А если добавить к этому еще и Разлом внутри этой пространственной аномалии, то получается…
Что из этого получается, я не успел додумать — отвлекся на скрипнувшую ступеньку.
Обернулся на звук. По деревянной лестнице, со второго этажа, спускался Достомысл.
Вот он то мне и нужен, сейчас задам этому старикашке пару вопросов.
Шагнул к лестнице, не дожидаясь, когда седобородый старец медленно спустится вниз.
Задрал голову и крикнул:
— Что это было, старик? Я требую ответа! Что за магию ты на мне применил?
Достомысл удивленно глянул на меня, словно только заметил.
— А, это ты. Как спалось?
Да он, бл*ть, издевается!
Нет, ну точно. Могу поклясться, что на мгновенье увидел наглую ухмылку, которую он тут же спрятал в седые заросли бороды.
— Спасибо, хорошо, — ответил я, как можно спокойнее, сдерживая эмоции.
А вот хрен тебе, старый пердун! Думал буду истерить, как взбалмошная девица? Фигушки! Не дождешься.
Конечно, дать бы ему по щам, да точно не совладаю. У меня даже родового клинка при себе нет.
— Ну и славно, — Достомысл наконец-то спустился и поманил меня рукой, — Садись, разговор есть.
Мы сели за стол.
***
— Ты нахрена это сделал, старый хрыч? — ну, вот прям накипело у меня, — Усыпил, как какую-то шавку безродную. А я, на минуточку, благородных кровей. Я, мать твою, аристо!
Решил пойти в наступление с козырей. Но Достомысл, казалось, пропустил весь мой дворянский гонор мимо ушей.
— Что же ты, весь из себя такой благородный аристократ, по глухой тайге плутал да к нам забрел?
— Это не твоего ума дело, старик. Я может грибы-ягоды собирал. И это не я к
