Отдел возмездия - Алим Тыналин
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал я и ударив его по руке, швырнул мой многострадальный новенький пиджак ему в лицо.
Мефисто выстрелил вслепую, но я уже откатился в сторону и выстрелил в него сам. Затем еще и еще раз. Мефисто отшатнулся к трубе и повалился на пол. Поскольку он внушал мне прямо-таки суеверный страх, я выстрелил в него еще раз, контрольный в голову и только тогда успокоился.
Тут же рядом раздались шаркающие шаги и я увидел полусогнутую фигуру Сильвии. Девушка держалась за бок.
— Помоги мне, Миша, — попросила она. — Этот урод подстрелил меня.
Глава 13
Большой бум в Арзамасе
Ну вот, только этого не хватало на нашу многострадальную голову. Мало мне одного куратора замочили, так теперь и второго тоже пришьют. Тогда уж меня точно вышибут из конторы с волчьим билетом. А в графе «основание увольнения» укажут: не смог обеспечить безопасность кураторов. Хотя, вроде бы, это они должны обеспечивать мою безопасность, как неопытного сосунка?
Я вздохнул и подошел к Сильвии. Пощупал бок, весь в крови. Даже если и зажечь спички, ничего особенного я сейчас не увижу. Надо выйти на свет, если она еще сможет, конечно же.
— Ну что, поздравляю, — сказал я насмешливо. Вид молодой волчицы, которая все время до этого строила из себя начальницу и вожака стаи, а теперь истекала кровью, все-таки вызывал желание чуточку позубоскалить. — Раньше ты меня спасала, а теперь придется мне. Давай, хватайся за мою шею, я тебя подниму на руки.
Она оказалась на удивление легкой. Я поднял ее, как пушинку и понес через весь подвал, туда, где светлел небольшой прямоугольник выхода. По дороге я вспомнил, что в последний раз нес вот так девушку очень давно, в прошлой жизни.
Это была совсем другая девушка и она любила грызть леденцы и кушать мороженое. Это был день нашей свадьбы и она была одета в самое красивое платье. Ее звали Лена и с того момента, как я поднял ее на ступеньках дворца бракосочетания и до часа ее смерти осталось всего пара часов.
— Ты не устал? — подозрительно нежно вдруг спросила Сильвия, прервав мои далекие воспоминания и я почувствовал, что она прижалась ко мне еще крепче и вздохнула. — Какой же ты все-таки сильный.
В такое время, истекая кровью, она может еще думать о романтике? Или рана оказалась не такой уж и опасной? О женщины, нам, мужчинам, никогда не понять, что творится у вас в голове.
Мы вышли из подвала и к этому времени лицо Сильвии вдруг оказалось совсем близко к моему, я ощущал ее прерывистое дыхание у себя на щеке. Что вообще творится такое, с чего это она вдруг воспылала ко мне страстью? Ладно, с этим разберемся потом, сейчас надо осмотреть ее рану, а еще подумать, как быть с этой кучей военных и милиционеров вокруг входа в подвал, нацеливших на нас добрую сотню стволов.
И в самом деле, оказывается, во дворе напротив входа в подвал собрались, пожалуй, все вооруженные силы Арзамаса. Когда я вышел, они чуть было не изрешетили нас пулями, но их остановил наш беспомощный вид и окрик Стрельникова:
— Не стрелять! Это свои.
Ну и слава богу, я уж думал, что сейчас меня тоже нашпигуют свинцом по самые гланды.
— Что случилось? — спросил подполковник, подходя к нам. — Опять вы залезли по уши в дерьмо? Что на этот раз?
— Второй стрелок готов, — ответил я, передавая Сильвию подбежавшим военным санитарам. — Что вы, не надо благодарностей, товарищ подполковник.
Стрельников по привычке выпучил глаза, когда я сообщал ему ошеломляющее известие. В последнее время он так и ходил постоянно.
— Что значит готов? Как это второй? А где первый?
О спасите мои тапки, они даже не нашли еще первого стрелка, Серегу. О чем тут вообще можно разговаривать?
— Я вижу, вы многое проспали, товарищ полковник, — сказал я. — Это уже второй убийца, тот самый, что должен был перестрелять ученых второго цеха, как кроликов. А первый остался в здании рядом с первым цехом. Отправьте людей, чтобы проверить это.
Стрельников подозрительно посмотрел на меня. Видимо, подумал, что я нахожусь в горячечном бреду.
— Стрелки? Какие стрелки? — спросил он.
Объяснять ему дальше не было времени. Подошел лейтенант и доложил, будто о самом по себе разумеющемся:
— Товарищ подполковник, обнаружена еще одна группа злоумышленников. Они взяли заложников в здании Дома культуры. Предварительно известно, что это подрывники.
— Да что же это такое творится в городе? С ума все посходили, что ли? — спросил Стрелочников, развернулся и почти бегом пошел к машине.
К нему бросились офицеры с новыми сообщениями, а милиция и военные начали собираться и погружаться в машины. Я остановил карету скорой помощи, куда упаковали Сильвию, подошел к ней и сказал, что случилось.
— Ну и что? — спросила она, равнодушно дернув плечом. — Это нас не касается. Спасение заложников не наш профиль. Твоя задача сейчас — это отправиться в Москву и найти Койота. Курчатов важнее всех заложников, вместе взятых.
Нет, я не собирался мчаться стремглав в Москву. Я хотел разобраться с тем, что происходит в этом закрытом городке. Хотя бы потому, что могу узнать что-то новое о Койоте.
— Нет, это наша работа, — сказал я. — Там сказали о подрывниках. Наверняка они связаны как-то с Койотом. Если мне удастся что-то выяснить, это никогда не помешает. Да и потом, ты все равно еще будешь в больнице, так я хоть развлекусь немного.
— Развлекаться будешь в Москве, — отрезала Сильвия. — Ты должен немедленно возвращаться, даже без меня, понял? Я скоро приеду сама, нечего меня ждать. Это приказ, товарищ Михаил Бутов. Извольте подчиниться.
Но нет, как-то в своей прошлой жизни я уже сделал выбор между спасением заложников и приказом от вышестоящего начальства. И потом сожалел об этом всю оставшуюся жизнь. А теперь я не оставлю этот след за собой.
— Будем считать, что я его не слышал, — сказал я, глядя ей в глаза. — Желаю скорейшего выздоровления, товарищ старший лейтенант.
Развернулся и отправился со двора. Мне надо было снова взять машину и добраться до здания Дома культуры.
— Стой, Бутов! Это прямое неподчинение! — кричала Сильвия мне вслед. — Ты еще пожалеешь об этом!
Еще бы не пожалеть, особенно если я снова оставлю людей в беде, как когда-то. Было у меня такое в прошлой жизни. До сих пор иногда вспоминаю и хочется вернуться назад, если уж путешествия во времени возможны.
В
