Купец. Поморский авантюрист (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Ну, открывай, — предложил Семён.

Митька не заставил просить себя дважды и собственноручно открыл сундук, в котором оказалось английское сукно.

— Мой товар! Подтверждаю! — выдерживая заданную торжественность, сообщил рыбак.

Открыв сундук, он отошел, выставляя товар на всеобщее обозрение. Купцы начали аплодировать, попутно перекидываясь какими-то фразами. О чем вели разговор, Митька не слышал. Вся эта торжественная часть заняла буквально пару минут, после чего грузчики, не спрашивая никакого разрешения, закрыли сундук и поволокли его по направлению к складу.

— Пошли к ушкую, — пригласил Митьку Семён, оказавшийся рядом.

Митька и Семён подошли к ушкую, с которого принесли сундук. Идти было всего ничего, но рыбак успел поймать на себе взгляды Акинфия и Григория с Прокофием. Испытывающие, выжидающие. Митька только улыбался в ответ, не находя ничего лучшего.

Их встретил голова, что караваном заведовал, — поджарый и загорелый мужчина средних лет.

— Гаврилка, расскажи капитану Мэтью Чарльзу, как прошло плаванье, — предложил Семён.

— Как велено было, так и прошло, — гаркнул голова. — Без сучка и задоринки сходили. По деньгам когда…

— Потолкуем, Гаврилка, — прервал моряка Семён, положив руку на его плечо и крепко сжав. — Я обещаю тебе, что за службу такую сверху приплачу.

Лицо Гаврилки просияло и расплылось в улыбке.

— Ну тогда груз глядите.

Сундуки на ушкуе стояли очень плотно, практически навалом, так как иначе они не помещались на столь маленькое «плавсредство». Как уразумел Митька, все с сукном до отвала, что с английских кораблей.

— Смотрите, считайте, я все, что было в Сороке, забрал, — ответственно сообщил моряк.

Семён после этих слов внушительно кашлянул, видимо, напоминая капитану, что тот о чем-то запамятовал. Гаврилка понял с ходу, приволок писчую бумагу и чернила с пером.

— За сундуки распишись, немец. — Голова артели, что к Белому морю ходила, вручил бумагу Митьке. — Что доставили груз в целости и сохранности, тоже распишись.

Спешить расписываться рыбак не стал. Сосчитал все сундуки, по ходу сбился, пересчитал, а закончив, сверил с тем, что написано на бумаге. Цифры совпадали. Проверять каждый сундук на неприкосновенность Митька не стал, лишь окинул взглядом. На вид целые, а что с сундуками может быть? Он расписался и вернул перо и бумагу заждавшемуся моряку. Подпись на этот раз вышла куда как заковыристее, но Митька и не рассчитывал повторить ту, что ставил на свитке Акинфия на пиру. Между тем рыбак обратил внимание, как косится на его подпись Семён. Может, хотел удостовериться, что расписался где следует?

— Это не все, — добродушно и как-то совсем по-простецки сообщил моряк, протягивая Митьке еще несколько бумаг. — Нужно еще парочку твоих подписей, немец. На груз с других ушкуев. Пойдем посмотрим али сразу распишешься?

Митька отмахнулся, взял бумаги, наставил закорючек, снова разных. Что, спрашивается, идти на бочки и сундуки смотреть. Да и надо же показать, что он готов выстраивать отношения на доверии. Хотел Семён проверить своего голову, что за караван отвечает, — проверили, но хватит.

— Может, все-таки сходим? — предложил Семён.

— А нужно? — спросил Митька.

Купец в ответ улыбнулся. Дел у ушкуя не осталось, и они отошли к месту, где стояли до того. Моряк, провожая купцов, решил, что будет неплохо получше выслужиться перед Семёном. Начал рассказывать о том, что так и сяк, а в среднем течении Волхова на них напали собаки местные, пощипать хотели, но морячки отбились. Мало того что все в экипаже целы остались и товар сохранили, так еще и корабли не повредились. Показалось, что Семёну, привычному к такого рода рассказам, не было до слов морячка никакого дела. Встретил разбойничков, сдюжил — молодец, за это тебе и платим, а коли не сдюжил бы, так это уже другой разговор пошел.

Акинфий, Григорий и Прокофий отправились следить за разгрузкой на других ушкуях, что привезли олово и вино. Митька остался один на один с Семёном. Их задачей было отследить разгрузку сундуков с английским сукном. Митьке не было никакого дела до грузчиков, хотя некоторое время он и делал вид, что наблюдает за их работой. Он повернулся к Семёну. Сейчас куда важнее было то, что они остались вдвоем. Впервые за все время Митька получил шанс провести с купцом тот разговор, который он готовил все недели томительного ожидания. Настало время изложить купцу свое предложение. Теперь, когда все карты на руках, оно было более чем актуально.

Митька вздохнул, готовясь начать, каждое слово было хорошо обдумано по многу раз. Покосился на ганзейских купцов, к тому моменту завершивших разгрузку своего товара, но оставшихся у берега, чтобы поглазеть на разгрузку новгородцев, а потом начал:

— Тут такое дело, Семён, раз уж пришел мой товар… В общем, есть у меня к тебе предложение.

— Выкладывай, капитан, — охотно согласился выслушать купец. 

Глава 7

— В общем, дело такое, — начал Митька. — Хотел у тебя, Семён, поинтересоваться.

— Спрашивай, — охотно отозвался купец.

— Как тебе товар мой? По душе?

— По душе, отменное качество, я, полагаю, ты бы другой не повез в наши края?

Митька согласился. Логично, что настоящий англичанин, именем которого рыбак представлялся, имел перед собой цель установить крепкие торговые отношения. Потому капитан привез из Англии лучшее, что было в его краях. Только так можно было произвести должное впечатление на местных и выбить для себя лучшие условия из возможных.

— А таким товаром сам бы торговать стал, небось, скажи, купец? — прямо спросил Митька.

— Стал бы, отчего нет, — подтвердил Семён, едва заметно покосившись на рыбачка одним глазом. Видать, стало любопытно, куда гость английский разговор клонит. — А чего спрашиваешь? Удумал чего?

— Предложение тебе делать собираюсь, вот и спрашиваю всяко.

Митька сделал внушительную паузу, полагая, что Семён выдаст что-нибудь этакое вроде «так делай, не тяни», но купец молчал, как рот нитками зашили. Знал Митька, что сгорает новгородец от любопытства, а ни один мускул не дрогнул на лице. Пришлось продолжить, когда пауза начала чрезмерно затягиваться.

— На правах капитана предлагаю тебе, Семён, как старосте Ивановского сто и человеку, в моем разумении, не последнему в Новгороде, заключить со мной договор на товар сей, — выдал очередную «порцию» рыбак. Снова выдержал паузу, давая возможность высказаться купцу, но тот возможностью не воспользовался, не пожелал. — Продам все, что есть, и за раз, причем по хорошей оптовой цене, а далее уже будешь распоряжаться товаром по своему разумению и усмотрению. Тем более что Иоанн Васильевич Царь ваш вот-вот даст добро.

— Хм… — послышалось из уст Семёна.

— Отдам, почем брал, цену задирать не буду. Даже себе ничего поверх закупочной цены не возьму. Не до того нынче, чтобы о прибыли думать, — усилил напор Митька, не давая купцу прийти в себя после услышанного. — Вот такое у меня к тебе предложение.

— Отменное предоженьице-то, англичанин, — купец внимательно выслушав, приподнял бровь. — А чего условия такие? Почему не до торга тебе? Случилось у тебя что?

Рыбачок чувствовал — заинтересовался Семён, хоть и делал вид, что контролирует разгрузку, следя за грузчиками, а слушает собеседника вполуха. После высказанного предложения старосте не было дела до того, что происходило у кораблей, — грузят и грузят, куда сундуки с бочками денутся? Нет, все его внимание теперь сосредоточилось на разговоре с англичанином. Митька верно рассчитал.

— Сложилось так, — не спеша раскрывать козыри, пожал плечами Митька и наигранно вздохнул. — Даже не хочу говорить, все равно изменить ничего не изменю.

— А ты скажи, что приключилось, может, чем помочь смогу? Сам говоришь, я в Новгороде человек не последний, — предложил купец. — Мало того что ты прибыли лишишься, если без навара торг поведешь, так еще в минус уйдешь. Ну-ка покрой расходы на такую экспедицию, что ты затеял. Так и разориться недалеко.