Смутное время (СИ) - Поляков Михаил Сергеевич

— Не визжи! — девица воет на одной и очень высокой ноте не останавливать, вот Никифор и пытается ее заткнуть. И это у него практически получилось стоило прикрикнуть, как та уменьшила громкость, но выть не перестала. — Кто такие?

— Путники мы, по святым местам ходим, благодать божью ищем! Бога ради пустите набег переждать! — путник видно заметил как после слов о сыне божьем Никифор скривился и сразу же на лету переобулся: — Матерью — Землей заклинаю не дайте попусту погибнуть от стрел ногайских! Я то еще ладно, но вот внучку жалко, в полон же уведут!

Тут старик прав, турки с радостью скупают любой живой товар. И не важно какого пола и возраста, они даже совсем древними стариками не брезгуют при одном условии — наличие дара. И если рабы мужского пола обычно сразу отправляются в лагеря подготовки, а потом на границу, то вот с рабынями совсем другая история под названием занимательная евгеника! Да, турки пытаются вывести суперсолдат и по слухам у них это получается. Кровь не вода и чем сильнее родители, тем сильнее дети, это известно каждому на планете, вот турки и понастроили родильных домов, где рождаются их янычары. Что же до неодаренных рабынь, то для них все обычно заканчивается ролью наложницы или работницы борделя где-нибудь в Великой Греции.

— Веревку давай! — Никифор отправил одного из ратников за веревкой, ворота для двоих путников открывать никто не собирается.

Расслышав что никто их на погибель бросать не собирается девица сразу же перестала выть, а стоило ее первой поднять на стену, так сразу же упала в ноги Никифору и стала причитать что-то неразборчиво да слезы на настил лить. Подняли и старика, который при ближайшем рассмотрении совсем и не старик, он конечно старый, но выглядит крепким и так сразу не сказать сколько ему лет, у одаренных с определением возраста лет после пятидесяти трудно, они до самой смерти остаются примерно в одной поре, лишь близкое присутствие костлявой заставляет их состариться буквально за считанные дни. А то, что старик одаренный и как минимум в ранге воин — нет никаких сомнений.

А вот и сами ногайцы, на границе пажи из-за деревьев выехали четверо, издалека похожи на степняков, да и лошади у них мелкие, как и сами всадники. Выехали, постояли, посмотрели и опять в листву, видимо не врал случайный путник, и в правду какие-то всадники появились в наших краях! Но колокола Соловьевки молчат, значит деревню штурмовать они еще не начали, ждут чего-то, ну и мы подождем! Поместью в осаде сидеть не привыкать. Жаль воевода рано уехал, он бы сейчас пригодился, как и два десятка его служивых ратников, что сопровождали сначала пустые подводы, а потом и охраняли уже груженые. Много ценного барахла Игнат Всевладович из сокровищницы забрал, целых три воза груженных всяким разным, уж не знаю осталось ли что в подвале…

— Ну рассказывайте кто такие и откуда здесь ногайцы!? — Никифор продолжает допрос, да вот только прерывает его девица, что кричит даже громче прежнего:

— Ногайцы! — визжит девица, я поворачиваюсь в сторону пажи и в этот же момент ощущаю острое лезвие, приставленное к моей шее.

— Открывайте ворота! А то барчуку хана! — не один я попался в эту нехитрою ловушку, все повернулись посмотреть на ногайцев, выезжающих теперь уже всей толпой из — за деревьев. Но если меня с ножом у глотки держит девица, то Всевлада ее дед, случайный путник, так и не успевший представиться. И как они только успели так быстро сориентироваться? Да и мы с барчуком хороши, выперлись посмотреть на ногайцев!

А ногайцы за стеной радостно улюлюкают, да стрелы пускают, много стрел, не прицельно, а так, больше для устрашения, Катерина Наумовна их прямо в воздухе перехватывает и в стороны отводит.

— Всевлад, ты только постарайся не убивать, он нам живой нужен! — Катерина Наумовна даже не повернулась посмотреть на своего сына, неожиданно ставшего заложником. А я в ужасе, никогда еще так близко не был к смерти, у моего горла нож и одно движение может лишить меня уже второй жизни! И если Всевладу от перерезанной глотки ничего не будет, то вот я могу умереть! Руки то у девицы очень сильно дрожат, и нож собака хороший, стальной, не грубая железная поделка, тонкий и длинный, больших денег стоит! А самое главное — нож очень острый, от нескольких прикосновений у меня уже кровь по шее бежит!

— Дружка его тоже прирежу! — кричит прямо над ухом девица.

— Холопа? — на этот раз Катерина Наумовна соизволила повернуться. Повернулась то она повернулась, но стрелы как продолжали отклоняться в сторону, так и продолжают — Режь, холопов у нас много! Найдем еще одного! Всевлад давай, не тяни, поиграли и хватит! Разрешаю в полную силу и не сдерживать себя!

Вот же Катерина Наумовна, вот прямо сейчас мне стало очень обидно, «Найдем еще одного!» значит? Но сильно расстроиться я не успел, Всевлад дал, да еще как дал, с воткнутым в горло ножом тот сначала сломал пленителю одну руку, а потов и вторую! «Случайный» путник от двух открытых переломов сразу в обморок рухнул, а вот внучка его в ступор впала и замерла, что дало мне немного времени прийти в себя и понять наконец что вторая моя жизнь сейчас может и закончится!

Пока мы все смотрели на это представление Всевлад успел еще пару раз прыгнуть по ногам путника, ломая их ниже колена.

— Аххх ты же песья гниль! Не подходи! — девица уже сменила приоритеты и теперь боится не Катерину Наумовну, а Всевлада. — Стой где стоишь, сученышь! Всем стоять! Или я его прирежу! Открывайте ворота и выпустите меня, тогда мальчишка останется жив, а мы уйдем!

На такое заявление Катерина Наумовна лишь громче рассмеялась:

— И куда же ты собралась? — интересуется ворожея. — Посмотри за стену, там никого из твоих уже не осталось!

— Врешь демонова подстилка! — девица хоть и не верит, но понемногу пятиться в сторону пажи, меня за собой тянет! А за частоколом очень интересная картина, большинство ногайцев мертвыми лежат, своими же стрелами пораженные, а остальные по паже ползают и куски своих сварившихся легких отхаркивают. Катерина Наумовна не мелочилась и моментально раскалила воздух за стеной, досталось всем, как людям так и их маленьким коням.

— Ну и куда ты собралась бежать? Если думаешь что те четверо, что за деревьями остались, выжили, то нет, пропеклись они даже лучше этих! — ворожея показывает пальцем на кашляющих ногайцев под стеной. А звуки оттуда доносятся страшные, особенно лошади стараются, у них легкие большие, вот и производят своими обгоревшими глотками кошмарные звуки умирающих гиппопотамов. — Не надо, Никифор, мы так договоримся! Ведь так? И ты Всевлад не лезь, вдруг у нее рука дрогнет!

Никифора я не вижу, но судя по всему тот со спины к девице зашел и та даже повернулась на секунду посмотреть кто там стоит, что стало как для меня так и для нее фатальной ошибкой!

Девица, думая что ее окружают не придумала ничего лучше чем прыгнуть с частокола! Четыре чертовых метра до земли! Прыгнула и меня за собой потащила, хорошо хоть нож от горла убрала! Это были самые долгие мгновенья в моей жизни, девица может еще и могла выжить, четыре метра не такая уж и большая высота для одаренного, но вот когда от нее на полпути до земли резко запахло тушенным ливером, а меня обдало жаром…

Приземление на пропекшийся труп то еще удовольствие, девица выпрыгнула спиной вперед, вот я сверху и придавил ее, размазав все что от нее осталось по неглубокому рву. Как на большой кусок желе упал… и то желе лопнуло, разбрасывая во все стороны куски разварившихся потрохов… Фуууу, мерзость еще та! Но очень мягкая, прямо как батут, только обратно не подкинуло, но мне и этих приключений хватило, блевал я долго, казалось что не только вчерашний завтрак из меня вышел, но и все прошлогодние вместе с ним!

Пока меня доставали из рва, пока отмыли, деда допросить уже успели и выяснить какая нелегкая их сюда занесла. Все оказалось до банального просто, простой грабеж и ничего больше.

Кто-то из шустрил коломенских навел эту шайку на нас. Проезд воеводы все видели, да кто-то еще успел в груженые возы заглянуть и покопаться там, вот и пошли слухи про несметные богатства, что посреди болот владимирских скрыты. Все это поведал Никифору «случайный» путник, большего из него вытрясти не смогли, умер слишком быстро от потери крови, все таки Всевлад перестарался ломая ему руки. Первые ногайцы уже пожаловали, а сколько таких еще будет?