Олег Иванов - 1923
— Вы прекрасно справились с Френкелем. Я думаю, его надо будет отдать Сушину, и пусть тот делает с ним, что хочет. У нас стоит дело с Василием. Вы же профессионал. Если он лежал ночью в Замоскворечье, то его обязательно кто-то видел. Бросьте сейчас все силы на то, чтобы понять, как он оказался в Спецотделе ОГПУ.
— А он в ЧК?
— Да, в Специальном отделе у Глеба Ивановича Бокия. И совершенно непонятно, как его оттуда вытаскивать. Я говорил с Ксенофонтовы, он поднимает руки и говорит, что надо идти к Дзержинскому. А мне такая яркая картина не нужна.
— Понимаю. Я думаю, что концы мы найдём. Вряд ли его целенаправленно брали люди из спецотдела. Наверное попал к ним по цепочке. А чем занимается этот самый спецотдел?
— В том -то и дело, что никто не знает. Теоретически обеспечивает секретность, но практически это тайна.
— Понятно. Тайная полиция внутри Тайной полиции. Для России это характерно. Ладно, я сейчас займусь тогда Замоскворечьем. А что с Френкелем?
— Пусть пишет всё подробно. Особенно интересны англичане. И наверное, Вам будут интересны его связи в уголовной среде. Всё. Я буду прощаться - пойду готовить отъезд в Берлин. Надо договариваться с немцами - у них летает самолёт до Кенигсберга.
— Вы полетите аэропланом?
— Почему нет. Сейчас есть модели на пять-десять пассажиров. Садишься, и к часов через пятнадцать уже в Берлине.
— Вы смелый человек. А я никогда на аэроплане не летал.
— Ну, это можно будет легко исправить. Найдём Василия - отправлю Вас в Париж. Посмотрите на Эйфелеву башню, сходите на Пляс Пигаль - в общем, окунётесь в атмосферу «Столицы мира».
— Нет уж, я лучше поездом. Не так быстро, зато куда как комфортней. Ладно, если не увидимся - удачной поездки.
Солнце уже грело во всю, поэтому Саша закатал рукава рубашки и расстегнул воротник. Куртку, правда не снял, так всё время в ней и ездил. На Трехпрудный доехали быстро - никто ни с кем не сцеплялся и всё было как надо. Ленки опять не было, а Надежда, судя по иголкам и ниткам, что-то шила.
— Одевайся, сказал Николай, сейчас поедем.
— Куда?
— На Никольскую, дом 7. У твоим знакомым из Юнкерса.
— Нет, я спрашиваю как мне одеться.
— Надо будет обольстить одного господина. Он должен нам помочь, даже если этого не хочет.
— Хорошо. Я скоро - кивнула она и пошла к себе.
— Учти, на улице жарко, крикнул он в закрытую дверь.
Из раскрытого окна доносились детские голоса. Николая удивляло как тут много детей. В той, его Москве детей в Центре практически не было. А здесь они носились по двору, или чинно гуляли под присмотром прислуги. Впрочем, он обратил внимание, что специальным обустройством детских площадок тоже никто не занимался. Поэтому поведение детей зависело, скорее всего от социального статуса родителей.
А беспризорников было много. Девицы не попадались, скорее всего их фильтровала организованная преступность, потому что с проституцией все было здесь как всегда хорошо. Предложение резко превышало спрос. Зато парней, обязательно группами, было много. И котлы с асфальтом тоже присутствовали. Милиция с этим боролась, но похоже, не особенно. Так, следили, чтобы порядок не нарушался. В общем, фильм «Путёвка в жизнь» был снят на фактическом материале.
Надежда вышла, и Николай в который раз подивился, как разница эта женщина от той роли, которую она играла при первой встрече. Тогда это было что-то вроде «Мужчина, угостите даму папиросой» с развинченной походкой и хамовато-заискивающей манере разговора, а сейчас - вполне деловая женщина, только мобильника не хватает. И стервозности на морде поменьше. Украшений был самый минимум, так, чтобы подтвердить статус. Косметики никакой. Всё строго, но выдержано.
Они подъехали на Никольскую куда-то в район Историко-Архивного. Там, в районе ГУМа, находились представительства каких-то немецких фирм, активно пытающихся заработать на вывозе сырья и ввозе своей машинерии. Фирмы, судя по названиям, были весьма солидными. Скромная табличка «общество российско-германских связей» ничем не выделялось на фонде других таких же вывесок.
Герхард их ждал в небольшом холле, где стояли кресла и диван. Он, как и в прошлый раз был с папиросой. Увидев Николая с Надеждой он чрезвычайно возбудился и стал выплясывать перед ней брачный танец на тему «А почему бы и не попробовать». Надежда весело смеялась и оставляла тему открытой.
— А мы к Вам по делу. Нам до зарезу надо попасть в Берлин. Лучше всего завтра. Я слышал, что у Вас летают самолёты.
— Самолёты, конечно, летают но…
— Вот и прекрасно. Я бы арендовал один на пару дней. День туда, день обратно.
Николай кинул взгляд на Надю. Когда началась мужская беседа, она отошла в сторонку и листала журнал, из изобилия цветной макулатуры, валявшейся на столике между креслами. Уловив взгляд, она немедленно опустила журнал и подошла к Фрицу.
— Даме надо срочно увидеть родственников, да и у меня есть кой какие дела
Не понимая, о чём идёт речь, Надежда кивнула и изобразила озабоченность положениям несчастных родных.
— Погодите, а как формальности?
— С советской стороной я всё улажу, а в Германии я рассчитываю на Вашу помощь.
— Погодите, погодите, господа. Что за большевистский напор. Давайте сначала. Вы хотите полететь в Германию на самолёте. Завтра. У дамы там родственники, а у Вас дела. Я правильно понимаю?
— Совершенно правильно.
— А зачем там я?
— К сожалению, дорогой Фриц, мои дела касаются одного Вашего проекта, и мне бы хотелось, чтобы Вы тоже поучаствовали в их решении. Может быть мы оставим Надежду посмотреть журналы, а сами пойдём, более подробно поговорим?
— Хорошо. Милая дама, я распоряжусь, чтобы прислали кофе. У нас чудесный бразильский кофе.
Надежда молча кивнула и отошла к окну. Фриц вышел в коридор, а Николай подошёл к ней. Она стояла бледная, губы дрожали.
— Ты чего, удивился Николай. Летать боишься?
— Коля, мы что, уезжаем? - её голос сорвался к концу фразы и сел.
— Мы ещё вернёмся, а Ленку там оставим - за много лет семейной жизни и деловых переговоров, Коля знал, что лучший способ успокоить человека, это погрузить его в решение бытовых подробностей. Пусть подумает, что с Ленкой делать. Так и случилось.
— Как же она там одна!? - Нужный эффект был достигнут
— А как ты, в её возрасте, с маленькой сестрой на руках?
Надя посмотрела на него, потом резко опустила голову.
— У Вас чудесные журналы, Фриц - сказала она вошедшему Герхарду. Здесь таких не найдёшь днём с огнём.
— Я с удовольствием презентую Вам парочку.
— Думаю, что это будет лишне - я всё-таки надеюсь, что Надежда сможет завтра посмотреть свежие.
Наблюдать за действиями Надьки было великое удовольствие. Она подняла голову и так умоляюще посмотрела на Герхарда, что тот аж покраснел и отвёл взгляд. На её глазах появились слёзы. Она аккуратно достала платочек и промокнула глаза. Скорбь и отчаяние было написано на её лице.
В кабинете Герхард закурил очередную папиросу и жестом указал на ближайший стул.
— Ну, удивительный человек, расскажите, что случилось?
— Фриц, у меня есть серьёзные подозрения, что Антанта стремится поломать выдачу кредита, который Вы так упорно пробиваете здесь и в Берлине.
— В этом нет ничего странного. Германо-русское сближение ещё с середины прошлого века было головной болью для Наполеона III. Без Вашей дипломатической поддержки не было бы Седана и немецкие войска на стояли бы под Парижем.
— К сожалению, из теоретической части дела уже давно перешли в часть практическую. Мы здесь обнаружили следы небольшой конспирации, имеющей целью сорвать выплаты. Кой какие концы идут к небезызвестному Вам господину Уркарту. Вот и хотелось бы в Берлине понять, дошла ли до них эта волна.
— Вы можете рассказать более подробно?
— Скажите, Вы в деталях ознакомлены с действием механизма накопления и использования кредитных денег?
— Нет, я же не финансист.
— Тогда нам лучше разговаривать в Берлине с финансистами. Я изложу там свои предположения, а они их либо подтвердят, либо опровергнут.
— Звучит резонно. Хорошо. Вы представляете, сколько будет стоить использование самолёта?
— Я надеюсь, что не разорюсь.
— Когда Вы собираетесь лететь?
— Завтра, с началом светового дня. Переговорим с людьми и сразу обратно.
— Кого берёте с собой?
— Две дамы - Надежда и её сестра, мой помощник и Вы, если согласитесь. Вот Вам фамилии.
Фриц покивал головой, потом поднял телефонную трубку.
Когда Николай узнал маршрут полёта, он только мысленно почесал в затылке. Вместо привычного ему Москва-Берлин через Варшаву, рейс шёл в обход польской территории, через Восточную Пруссию и Померанию. Подтвердив вчерашние сведения о времени полёта он явственно загрустил. Да, в день не уложишься. Но с другой стороны, лететь надо. Искать здесь Василия - лучше чем Аршинов он этого не сделает. Что ещё там по плану? Религия бон? Сегодня порешаем когда пообщаться. Но кажется что это дохлый номер и на Бокия этот путь не выведет. Вроде как всё. А в Германию надо увести валюту. И положить деньги в банк, мотануть оттуда в Берн. Хорошо бы взять того разведчика из Питера. Ну да ладно справимся без него. Если дело провалится, по крайней мере буду при деньгах. Да и на будущее пригодится. Это верно, это правильно. Работаем, страус, работаем. Это поможет в будущем.
