Горизонты Холода - Дмитрий Викторович Евдокимов

Спотыкаясь и оскальзываясь, мы все-таки вскарабкались на холм так быстро, как только смогли. И подоспели очень вовремя.

Несмотря на все потуги артиллеристов с «Сокола», первая волна туземцев уже сумела достичь места, где прежде стоял поселок, и сейчас развалины дома, в которых засели наши люди, штурмовали уже с полсотни человек, а вскоре их станет еще больше, так что нужно спешить.

– Огонь! – крикнул я, нажимая на спусковой крючок.

Щелк! Осечка! Слава богу, стрелять начали одновременно тридцать с лишним человек, потому моя неудача с первым выстрелом не отразилась на общем результате – ближайшие к нам хошоны были буквально сметены пистолетным залпом.

Мы продолжили движение вперед, дружно поливая свинцом толпящихся у остатков нужного нам дома туземцев. Вполне резонно было ожидать, что наш натиск обратит неприятеля в бегство, и спустя несколько мгновений хошоны действительно побежали. Только, черт их побери, побежали они прямиком на нас! Так что очень скоро мне пришлось обнаженной шпагой лихорадочно отводить в сторону короткое копье. В следующий миг пистолетный выстрел откинул нападавшего прочь, однако его место тут же занял другой туземец.

Я качнулся назад, и топор на длинной рукояти просвистел мимо моего лица. Быстрый шаг вперед с коротким уколом в шею, поверх кожаных доспехов с деревянными накладками, – и второй противник падает наземь. Третьего застрелил появившийся справа от меня Игнат, вслед за чем подоспевшие сзади солдаты бросились на хошонов в штыковую атаку. И только тут воинственные туземцы бросились наутек.

Схватка вышла ожесточенная, но недолгая. Все события уместились всего в несколько минут, еще даже не успело окончательно стемнеть.

– Ваше сиятельство? – Игнат обеспокоенно осмотрел меня со всех сторон.

– Да цел я, цел, – отмахнулся я, оглядываясь вокруг.

После бегства вражеского отряда на развалинах поселка осталось около трех десятков тел хошонов – неплохой урон мы нанесли врагу. Особенно если учесть, что многие раненые туземцы сумели убраться из Петровского на своих двоих.

– Сколько мы потеряли людей? – поинтересовался я, размышляя о том, стоит ли отступить на корабль и вернуться утром или начинать хоронить погибших, раз уж мы уже здесь и способны дать отпор неприятелю.

– Погибших пятеро, – спустя минуту доложил Игнат, – тяжелораненых двое, и еще трое уцелели из тех, кого успели снять с распятий. Но эти едва живы.

– Доктор жив?

– Я здесь! – робко поднял руку худой, маленького роста молодой человек. Из ссадины на его лбу сочилась кровь, но в целом выглядел он вполне пригодным для исполнения своих прямых обязанностей.

– Готовьте раненых к эвакуации на судно! Шалимов!

– Я здесь, ваше сиятельство! – командир охраны был спокоен и сосредоточен.

– Выставьте караулы! Будем хоронить наших людей! – приказал я. – Кусков! Где Кусков?

– Кусков! – выкрикнул Лукьянов, озираясь вокруг в поисках второго помощника капитана, однако тот и не думал отзываться. – Странно, среди убитых его нет!

– Нет Кускова! – неожиданно заявил доктор, размазывая по лбу кровь. – Они утащили его.

– Утащили? – переспросил я, не веря своим ушам.

– Хошоны, будь они неладны! – растерянно добавил Игнат.

2

Опять требовалось принимать решение, а в голове у меня была абсолютная пустота. Что делать? Цинично оставить нашего товарища в руках туземцев или сломя голову броситься в погоню, рискуя при этом потерять еще неизвестно сколько людей? Лучше бы придумать что-то неординарное и очень эффективное, но для этого хорошо бы понять логику действий противника. Зачем им Кусков? Почему утащили именно его?

Ответы на эти вопросы удалось добыть у самих хошонов, то бишь у одного из пленных, получившего ранение в ногу и не сумевшего покинуть поле боя вместе с основной массой соплеменников.

– Почему он смеется? – спросил я у солдата, взявшегося исполнять роль толмача.

– Вроде бы голова у него цела, – поддержал мой интерес Шалимов.

– Один момент, – поспешил успокоить нас переводчик, остервенело тряся хошона за плечо и что-то монотонно втолковывая тому на неизвестном мне языке.

– Резать надо, Михаил Васильевич, – сплевывая с досады себе под ноги, высказал свое мнение Игнат, – по-другому они не понимают.

И, в подтверждение своих намерений, он демонстративно медленно потянул из-за голенища сапога нож.

Туземец никак не отреагировал на эту угрозу и смеяться не прекратил, но сумел выдавить из себя несколько фраз, позволивших толмачу наконец ухватить суть проблемы. Правда, услышанное ему сильно не понравилось, и он принялся задавать уточняющие вопросы, пуще прежнего тряся пленного за грудки.

– Не оторви ему голову, – мрачно усмехнулся я, – нам нужна не его смерть, а его знания.

– Он утверждает, ваше сиятельство, что они пленили великого воина. Сейчас хошоны съедят его сердце и печень, заберут себе его отвагу и силу и станут непобедимыми. Ну и прочая ерунда в том же духе.

– Это Кусков-то великий воин? – озадаченно произнес Лукьянов, оглядываясь на остатки дома, в котором второй помощник капитана фрегата держал оборону со своими людьми до нашего подхода.

Несомненно, Кусков храбро бился против многократно превосходящих сил противника, может, даже проявил чудеса воинского искусства, но огромной горы трупов хошонов у развалин не наблюдалось. Так что как-то сомнительно, что человека вот так сразу записали в великие воины. Хотя кто этих хошонов знает…

– Он говорит, – продолжил «радовать» нас откровениями наконец-то переставшего смеяться туземца толмач, – что к людям Севера, это они нас, таридийцев, так называют, из-за большой воды прибыл Повелитель Стужи – великий вождь и непобедимый воин. Но хошоны не боятся никого, даже Повелителя Стужи. Они пленили его и увели к походному очагу. После ритуала вся сила и мудрость Повелителя перейдет к хошонам, и вскоре все земли до самых Великих Льдов будут принадлежать им и только им. Вот как-то так, ни больше, ни меньше.

– Повелитель Стужи, – Шалимов задумчиво посмотрел на меня.

– Да эти дикари Кускова с вами перепутали, Михаил Васильевич! – сдвинув треуголку на затылок, удивленно произнес Игнат.

Час от часу не легче! Уж как бы князь Григорянский сейчас порадовался очередной возможности провести параллель с какой-нибудь местной легендой, а то и придумать новую, как он не раз уже делал. А вот меня подобная популярность среди туземного населения Рунгазеи совершенно не радовала. Хотя бы потому, что не были ясны ее истоки. Впрочем, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить отдельные пазлы в общую картину.

Полгода уже минуло с той поры, как я с семьей перебрался в Рунгазею, потому можно допустить, что какие-то слухи обо мне дошли до племени хошонов, и не