Миллионы рождают власть - Алексей Шумилов
— Интересно получается, — протянул Бобков, — целая мафиозная структура с разветвленными связями по всей стране вырисовывается. Барсамян этот, Герман Лайтнер, Каринэ Далакян.
— Это ещё не всё, — усмехнулся Дмитрий Федорович. — В центральный офис «Ники» и представительство «ОСМА-авто» периодически заезжает некто Алан Гатоев, шестьдесят третьего года рождения. В уголовной среде его знают под кличкой «Абрек». Он является доверенным лицом, одного из самых авторитетных кавказских воров Тенгиза Сичинавы, по прозвищу «Абхаз» или «Абхазец». Левон Барсямян знает «Абхаза» с рождения. Люди рассказывают, что они очень близкие друзья. Причем сам Абхаз относится к Левону как к наставнику, почитает и слушается. Похоже, именно Левон свел Елизарова с вором.
— Ничего себе, сколько фигурантов и каких, — поджал губы заместитель председателя КГБ. — Придется серьезно поработать.
— Филипп Денисович, может не будем этого Елизарова трогать? — предложил подчиненный. — В кругах абхазских и грузинских цеховиков ходят слухи, что Тенгиз дальний родственник Шеварнадзе. Ему на местном уровне ни милиция, ни КГБ не могут ничего сделать. Десятой дорогой обходят. Как бы не получить ответку на свою голову.
— Будем, — насупился Бобков. — Ты просто не представляешь, какие капиталы сейчас этот Елизаров зарабатывает. Всё к чему он прикоснется, превращается даже не в золото — в платину. Время у нас ещё есть. Пусть годик — другой поработает, капиталов подкопит. А мы пока оперативную информацию на него соберем, определим уязвимые точки. И сделаем предложение, от которого он не сможет отказаться. Придется ему с нами хорошо поделиться, если не всё отдать.
— А потом что? — поинтересовался Дмитрий Федорович. — Просто деньги поделим? Всё же без этого Елизарова и его дружков просто развалится. А мы ни разу не кооператоры.
— Зачем разрушать работающие структуры? — пожал плечами Бобков. — Поставим управлять Володю Гусинского и его друзей. Пусть работают, приумножают наши состояния за долю малую. А мы будем пенки снимать. Ты, кстати, подходы к кому-то из окружения Елизарова нашел?
— Нет пока, — виновато вздохнул подчиненный. — Нескольких рядовых сотрудников «Ники» и «ОСМЫ» завербовали. Но они ничего толком не знают, и не решают. Мы осторожно, от имени конкурентов подкатывались к Далакян, Рябинину и Анненкову. Результат нулевой. Далакян и Анненков послали сразу. Рябинин согласился, но на следующей встрече наши люди срисовали его бойцов, официально являющихся охранниками «Ники». Просто какое-то законспирированное тайное общество. Тамплиеры чертовы!
— А надо, надо найти подходы, — надавил Бобков голосом. Глаза первого заместителя председателя КГБ стали холодными и колючими.
— Иначе, я начну думать, что ты не справляешься, со всеми вытекающим отсюда оргвыводами. Ты меня понял, полковник?
— Так точно, товарищ генерал, — выдохнул подчиненный, и вытер ладонью выступившую на лбу каплю пота. — Будет сделано.
Глава 1
В затылок уткнулся холодный ствол пистолета.
— Не двигаться. ФБР.
— Не буду, — пообещал я. — Но учти, если ты действительно из ФБР, готовься к показательной порке и большим проблемам. Я найму лучших адвокатов, чтобы вывернуть тебя и твоих боссов наизнанку.
— Попробуй, — усмехнулся мужчина сзади. — Мальчик, ты даже не представляешь, кому пытаешься угрожать.
— И представлять не хочу, — буркнул я. — Ты поговорить хотел? Тогда пистолет убери. Я не собираюсь сопротивляться.
Крепкая ладонь профессионально похлопала по карманам, проверяя наличие оружия.
— Заходи в комнату, — дуло перестало давить на шею. Меня схватили за шиворот и толкнули вперед.
Я залетел в середину комнаты, и обернулся. На меня, злобно усмехаясь, смотрел крепкий мужчина лет сорока в черном костюме в полоску. На рукавах сияли брильянтовые запонки, белоснежную рубашку выгодно оттенял темно-бордовый галстук, а в наружном карманчике слева, виднелся такой же карминовый платок. На правом мизинце сверкал золотой перстень-печатка. Чуть портили сложившийся образ утонченного денди скромные «Сейко» на черном кожаном ремешке, на секунду выглянувшие из белоснежной манжеты.
Седеющие волосы аккуратно уложены, чуть выцветшие голубые глаза холодно блестят. Худое вытянутое лицо и выдающийся волевой подбородок гармонично завершали образ брутального мэна.
— Садись, и не дергайся, — процедил мужик, указав дулом на огромное кожаное кресло, рядом с журнальным столиком.
— Сначала свое удостоверение покажи, — криво усмехнулся я. — Хочется знать, ты настоящий агент ФБР или гангстер.
Мужик несколько секунд сверлил меня тяжелым взглядом.
— Хорошо, — наконец согласился он. — Смотри.
Мужчина залез во внутренний карман пиджака, достал черную кожаную книжечку, взмахом руки раскрыл её и показал мне.
Я внимательно изучил золотистую бляху и удостоверение выше.
— Отдел уголовных расследований, — вслух прочитал я. — Специальный агент Марк Уилсон. И чего же тебе от меня надо, Марк?
— Не мне, — усмехнулся федерал одними губами, — моему шефу. Он хочет с тобой поговорить. Попросил привезти в свою резиденцию.
— Почему мною интересуется отдел уголовных расследований, да ещё США?
— Отдел тобой не интересуется, — отрезал Марк. — Мой шеф — это не отдел.
— А кто? — поинтересовался я.
— Присядь, — Уилсон указал стволом на кресло. — Поговорим.
— Ладно, — кивнул я, опустился на мягкую кожаную поверхность и откинулся на спинку.
— Тобой интересуется Дэниэл Рокволд, — невозмутимо сообщил федерал. — Слышал о таком?
— Слыхал, — подтвердил я. — Самый большой банк в мире, которым его семья владеет напополам с Морганами, нефтяная компания — одна из мировых монополистов. И зачем советский кооператор понадобился одной из самых крупных и хищных акул в мире капитала?
— Это у него спросишь, — ухмыльнулся федерал, опускаясь в кресло напротив. — Босс приказал привезти, хочет с тобою поговорить. А если будешь упрямиться, попросил передать следующее: «Это, прежде всего, в твоих интересах».
— Не понял. Что значит «в моих интересах», можно пояснить подробнее?
— У него спросишь, если непонятно, — отмахнулся Марк. — Моя задача, — тебя привезти.
— Ладно, — кивнул я. — Допустим, привез. Что дальше?
— А дальше, я уже говорил, он с тобою поговорит. И по итогам разговора, примет решение.
— Какое решение?
— Не могу знать, — пожал плечами федерал. — От него зависит.
— Хорошо, а почему мы здесь сидим, а не к нему едем?
— Потому, что меня попросил один человек, которому я обязан жизнью и карьерой, предварительно переговорить с тобой и объяснить ситуацию, — невозмутимо ответил Уилсон.
— И? — я вопросительно вскинул бровь.
— Прежде всего, тебе просили передать, чтобы вел себя вежливо. Судя по досье, ты слишком наглый и самоуверенный. Помни, если перейдешь границы, никто из вашей компании обратно в Союз не вернется.
— Убьют и бросят в каньоне как корм для шакалов? — холодно поинтересовался я.
