Председатель 4 - Аристарх Риддер
Для чего я в Москве на самом деле?
Да, награждение звездой героя социалистического труда — это прекрасно. Да, гости с острова Свободы — это тоже здорово, это всё открывало мне новые возможности, Но самое главное — не это. Самое главное начнется в конце этого месяца 24–26 ноября, Когда состоится очередная сессия Верховного Совета, и я-то здесь уже депутат.
А, как ни крути, именно Верховный Совет является высшим законодательным и исполнительным органом власти Советского Союза.
Да, по факту, Коммунистическая партия всё равно главенствует, всё равно ей. принадлежит вся полнота власти, и она решает всё.
Но и Верховный Совет — это тоже не пустой звук.
И если снова задать себе вопрос для чего я здесь, то ответ будет однозначным.
Да, когда я ехал в Калугу, то хотел только поднять свой колхоз.
Но, по прошествии полутора лет моего председательства, Новый Путь изменился до неузнаваемости. И не только Новый Путь изменился, Красная Заря тоже меняется. Правда, не в лучшую сторону, Но с другой стороны, можно сказать, они встали на путь исправления.
Потому что они хоть и были практически колхозом миллионником, но добились они этого путем обмана. Тот случай с овцами ведь тоже был наверняка не случаен.
Ну а то как быстро Алексеев нашел себе соответствующий круг общения в Абхазии тоже говорило о многом.
Это глубоко неправильно что во главе пусть даже и успешных предприятий стоят откровенные преступники. Сейчас такие вот Алексеевы ловят рыбку в мутной воде советского народного хозяйства, а через двадцать лет, такие как он, ну или его идейные последыши в погоне за выгодой на части разорвут целую страну.
Так что надо будет еще и депутатский запрос отправить в Грузию, глядишь, наша родная милиция сработает как нужно и поедет товарищ Алексеев значительно севернее.
Ну а я должен использовать имеющиеся у меня возможности на всю. Как можно скорее присоединить к Новому Пути Свет Коммунизма, потом заняться Красной зарёй, а когда в Ульяновском районе будет создан самый настоящий агропромышленный холдинг переходить на новый уровень.
Сделать все колхозы и совхозы области такими как мой Новый Путь. А потом уже оттолкнуться от этой взятой высоты и брать новую.
И если для этого мне придётся покинуть уютное кресло председателя колхоза, то значит так тому и быть. В конце концов, на Новом пути свет клином не сошёлся. Да и если замкнуться в нашем медвежьем углу, а Ульяновский район это именно что такой вот угол, то во время и после перестройки от него ничего не останется.
Так что завтра у меня в планах Красная площадь, потом кубинцы а потом сессия верховного Совета. Перерос я детские штанишки председателя колхоза и теперь только лишь им одним заниматься уже не могу. Надо двигаться дальше.
Глава 2
Утро седьмого ноября выдалось пасмурным, но снега не было, видимо, московское небо еще вчера израсходовало весь свой запас. Только тяжёлые тучи низко висели над городом.
Но эта погода нисколько не мешала ощущению праздника, атмосферой которого был буквально пропитан весь город.
Проснулся я достаточно рано, без четверти шесть. И только успел принять душ и побриться как в дверь номера постучали. С вечера я заказывал глажку моего нового костюма и белой рубашки, и сейчас горничная принесла мне его.
Повертевшись перед зеркалом и удостоверившись, что гладко побрился и нигде не порезался я стал одеваться, а потом завязал галстук. Эта нехитрая процедура почему-то у многих моих моих подчиненных в колхозе вызывала какой-то суеверный ужас. Сразу вспомнились Андрей, которому галстук всегда завязывала его Аллочка, и Митя Ягодецкий. У того этот предмет одежды вообще представлял собой нечто жалкое, больше похожее на сальную удавку. Когда Митя пришёл в клуб на собственное награждение в выглаженном костюме, начищенных ботинках и в этом недоразумении то я сразу же спросил в чём дело.
Выяснилось, что этот галстук был завязан еще лет десять назад, и Митя всё это время так его и хранил, чтобы надевать время от времени в случае необходимости. Дама сердца нашего героя этим умением тоже не владела, как и все Митины соседи.
Пришлось послать Андрея ко мне домой, благо, что у меня самого галстуков было несколько.
Еще раз усмехнувшись этому воспоминанию я снова осмотрел себя в зеркало и спустился на первый этаж, в ресторан гостиницы, где с аппетитом позавтракал.
Несмотря на раннее время, в ресторане было полным полно народу и притом сразу из-за нескольких столиков раздавалась иностранная речь. Немецкая, испанская, чешская, болгарская. Было понятно, что здесь, как и в Интуристе, сейчас остановилось сразу несколько иностранных делегаций, приехавших в Москву на празднование очередной годовщины великого октября.
Если бы не мой депутатский значок, меня бы из-за этого в Россию и не поселили бы, а мне хотелось остановится именно в этой гостинице, так как до Кремля и Красной площади отсюда было рукой подать.
Как-никак, эта крупнейшая в стране и мире гостиница была построена в Зарядье, на том самом месте, где в начале двадцатого века располагались трущобы, а в двадцать первом веке, после сноса ставшего к тому моменту аварийного здания, возвели очень претенциозный и неоднозначный парк.
Путь до Красной площади у меня занял буквально несколько минут, и я был на месте за полчаса до начала парада.
Естественно, место мне выделили не на самом мавзолее, но и не на «галёрке», и рядом со мной оказались большие люди, министр Мацкевич, например, в обойму людей которого я стремительно входил, еще пара министров, генералы, увешанные орденами, и неподалёку я увидел лысину, которая через каких-то пятнадцать лет станет знаменитой на весь мир.
Первый секретарь ставропольского краевого комитета КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв был сейчас очень молод, в этом году ему исполнилось всего сорок, и обладал очень доброжелательной улыбкой. Он появился на трибуне чуть позже чем я и Мацкеквич, и Владимир Владимирович сразу же позвал его.
— Вот, Михаил Сергеевич, познакомьтесь. Александр Александрович Филатов. Ваш коллега по верховному совету союза ССР, председатель колхоза Новый Путь Калужской области и будущий герой социалистического
