ПТУшник-2 - Иннокентий Белов
Приходится прибегнуть к помощи местных старожилов в виде двух бабулек, встреченных мной около разбитого садика при одном из домов.
— Скажите, пожалуйста, как мне найти дом номер двадцать четыре? — спрашиваю я у них.
Бабули долго совещаются между собой, так же внимательно рассматривая меня и потом одна, крупная такая бабка, вспоминает, как найти нужный дом, только меня ее слова совсем не радуют:
— Клава, так это же тот дом, где Катька-шалава живет!
— А, точно, она же там жопой вертит прохожим! — подхватывает ее слова вторая, достаточно благообразная старушка.
И они обе с интересом смотрят на меня, как с моего лица исчезает вежливая улыбка. Да, это суровый удар под вздох немного влюбленному в красивое тело подростку!
Задницей моя подруга и, правда, вертит замечательно.
Первые же встречные бабки подтверждают именно то самое, что я и так подозреваю своим взрослым умом.
Что не какая-то необыкновенная благодать накрыла нас своим покрывалом, что не моя интересная личность так потрясла подругу, что она не смогла отказать такому необыкновенному парню в самой такой малости, как раздвинуть ноги…
Как хочется думать всем нам, таким счастливым избранникам красивых и доступных девушек...
Все гораздо проще и жизненнее получается, что я в принципе и так понимал, однако, прямо и жестко сказанные повидавшими виды бабулями слова убивают последнюю романтику в моей голове.
Бабки рассказывают мне, как найти нужный дом, в подробностях так и со значением, я трясу головой, запоминая приметы и делаю вид, что не интересуюсь этой самой шалавой.
— А к кому ты там идешь? — спрашивает крупная бабуля.
Ответить мне, конечно, нечего, поэтому я признаюсь, что иду к Катьке.
— Напомнить Катерине, что она книги в библиотеку не сдала после учебного года, — так звучит моя версия.
— Ну, такая точно ничего не сдаст. Не до того ей, шалаве, — подтверждает мои слова вторая бабка, которая Клава, неодобрительно кивая головой.
Отойдя от бабок на пятьдесят метров, я вижу, как к ним тут же подходят те парни, которые внимательно рассматривали мой немного заграничный вид, это назойливое внимание мне не нравится еще больше. Теперь они узнают точно, кого я здесь ищу и где меня ждать.
Не отстают от меня, что вполне понятно, среди такой тусклой местной жизни появился яркий метеорит, как я позиционирую себя своими шмотками.
Не придется ли сейчас куда-то врезаться со всей скорости?
Через пять минут и несколько поворотов я нахожу дом, где идентифицирую сушащийся на веревках во дворе знакомый голубой купальник, который я так уже хорошо научился расстегивать на загорелой спине в нужный момент.
— Значит, здесь живет Катенька, — понимаю я и останавливаюсь на секунду.
Мне уже не хочется заходить к ней, есть мысль вскочить на велик и работая педалями, поскорее оставить позади противные откровения бабок и навязчивое внимание местных пацанов. Радужное настроение ожидания встречи испорчено грубой действительностью жизни, однако, я не хочу признаться себе в таком разочаровании, что слова вредных бабок оказались правдой.
Еще можно отмахнуться от них, сказать себе, что это — обычное вранье, что бабки про всю молодежь так говорят из понятной зависти. И, если я пройду мимо дома сладкой Кати, я признаю это самому себе, обесценю, так сказать, свое основное приключение лета.
Поэтому я с решительным видом завожу велосипед во двор, прислоняю его перед дверью на крыльце, потом стучусь в нее и жду несколько секунд, когда она откроется.
Открывает ее сама Катерина, в домашнем легком халате и видно, что она немного удивлена моим появлением.
— Привет, а чего ты приехал? — сразу же спрашивает она меня, намекая, что не очень рада моему появлению около своего места жительства.
— Так ты сама в гости приглашала, — отвечаю я и понимаю, что она уже и позабыла про свои легкомысленные слова.
Или высказалась просто из вежливости, сама не рассчитывая на продолжение встреч в городе.
Да, она позабыла, а я, дурак, всерьез на них повелся...
— Да, только сейчас отец дома, зайти ко мне не получится, — объясняет она мне, однако, и я и она видим эту же парочку парней, которые догнали меня после разговора с бабками, теперь они вытягивают шеи из-за забора, чтобы рассмотреть, что тут у нас происходит.
Катя становится совсем насупленной, похоже, что ей очень не нравится сложившаяся ситуация, она уже готова спрятаться за дверью, однако, ее все же настигает вопрос от одного из парней:
— Катя-Катерина, ягода-малина, кто это к тебе приехал? — таким блатновато-наглым тоном это сказано.
— Что за лопух тут к нашим девчонкам клеится? — подхватывает второй и я понимаю, что драться придется неизбежно.
Парни не сильно крупнее меня, однако их двое, а я еще и с великом, обычным дорожным, на него не вспрыгнешь и не рванешь с места, ему для хорошего разгона требуется метров двадцать расстояния. При любом сопротивлении моему отъезду со стороны парней мне не удастся разогнаться, как следует и просто уехать с района.
А это значит, что придется поступить сурово с обоими противниками. Которые стоят теперь в калитке и ждут, что я буду делать.
— Знакомый из деревни приехал, — отвечает девушка и приняв решение для себя, быстро закрывает дверь передо мной.
Да, вот такой фокус меня ожидает в конце поездки с наивной надеждой снова, как уже привычным делом, заняться любовью с подругой на домашних перинах. Однако, то, что казалось прекрасным в уединении на берегу, здесь, под ярким солнцем и внимательно-враждебными взглядами местных парней кажется изрядной авантюрой с моей стороны.
— Вот ведь, и правда, какая блядь, — понимаю я про себя, — Нет, чтобы позвать в дом и познакомить с отцом, посидел бы в гостях, пока парни не уйдут.
Впрочем, по интонации местных хулиганов, мне кажется, что у них имеются основания или какая-то веская причина так спрашивать у Катеньки.
Наверняка, кто-то из их знакомых крутит с Катькой, теперь я автоматически становлюсь врагом всему Мехзаводу. Наношу некое оскорбление местному авторитетному пацану и за это с меня можно спросить, а потом уже и поиметь.
А может и нескольким пацанам, не зря же ее здесь считают шалавой, вполне возможно, что и эти парни знакомы с
