Каждому по делам его - Роман Валерьевич Злотников
– Будале! – рычал он, отвешивая затрещины. – Све док будете ковыряться – они ће летети! Брзо треба! Не пропустите никога!..
– Ну что, террорист, пора? – усмехнулся Горан, поднимаясь. Да – они все здесь были террористами. Официально этот ЗРК купил Кипр, а они просто захватили корабль, на котором его перевозили. Произошло это позавчера. В Эгейском море. Сам бывший майор в захвате не участвовал – его берегли как ключевую фигуру, но, вроде как, всё удалось сделать без трупов. Сейчас экипаж сидел под замком в одном из спальных помещений судна, а они полным ходом двигались в Адриатику. Как удалось провернуть всё это на одном из самых загруженных маршрутов морской торговли и не поднять тревогу – Горан не знал, но, однако, никто их, пока, вроде как, не искал. И вообще, судя по довольному виду Дучича, всё пока что развивалось как надо.
– Да, осталось минут двадцать, – кивнул тот. – Видишь – брезент снимают.
Пункт управления, радары и пусковые установки были укрыты брезентовыми тентами, раскрашенными под морские контейнеры. Так что при первом взгляде их корабль выглядел как обычный не слишком крупный контейнеровоз…
– А успеем за двадцать минут?
– Успеем, – махнул рукой Дучич, – радары уже полусобраны. Там только поднять и раскрепить мачты! А для этого парни ещё вчера приварили к палубе крюки.
Горан окинул взглядом верхнюю палубу корабля, на которой копошилось полторы сотни людей, деловито готовящихся… к собственной смерти. После чего усмехнулся и двинулся к установленной на опоры в носовой части корабля кабине командного пункта системы 5Н83С. За три месяца под Астраханью она стала ему такой же родной, как тот гараж, в которым он возился с «тачками». Эх, жаль с «Лянчей» так и не получилось поковыряться всласть. Интересная машинка…
Он вскарабкался по лесенке и, замерев в проёме двери, окинул палубу прощальным взглядом. Вряд ли у него получится покинуть эту кабину. Если всё будет как планируется – она станет его могилой… Ох, лишь бы всё получилось!
Когда он закрывал герметичную дверь, мельком заметил, что с левого борта спускают штормовой трап. Похоже, это отпускают команду судна. Ну, значит, точно скоро начнётся!..
Первыми вверх прянули длинные и толстые сигары дальнобойных ракет – 48Н6Е2. Насколько Горан знал – этих ракет в достатке не имели сами русские. Они были приняты на вооружение в девяносто седьмом и их просто пока не успели изготовить в достаточном количестве. И на Кипр их, естественно, никто отправлять не собирался. Но здесь, у них, они были… Впрочем и командный пункт, в котором сейчас находился Горан, так же не имел никакого отношения к экспортной комплектации системы и потому никак не мог оказаться здесь, на этом судне. Но он тоже был здесь. Вот такая вот загогулина получилась, как однажды выразился нынешний российский президент…
Гарантированная предельная дальность 48Н6Е2 составляла двести километров, вследствие чего до последнего из трёх «AWACS», находящихся сейчас в небе над Адриатикой, обеспечивая управление всей той армадой самолётов, что висели сейчас над Союзной республикой Югославией к настоящему моменту скукожившейся всего до двух субъектов федерации – Сербии и Черногории, они, по идее, достать были не должны. Он барражировал как раз на расстоянии около двухсот километров от точки пуска и, по всем расчётам, должен был выйти за пределы зоны поражения раньше, чем до него доберутся ракеты. Но майор знал, что у русских предельная дальность обычно обозначалась с учётом некоторого запаса – большого или не очень… Так что, при удаче, ракеты могли пролететь и более двухсот километров. Тем более, что на третий E-3 он нацелил аж восемь ракет. Полные залы двух пусковых. Может и расточительно, но чем больше ракет, тем выше шанс, что хоть что-то долетит. А боезапас беречь бессмысленно. Его у них столько, что весь всё равно не расстреляют – их утопят раньше…
Всё получилось. Первый «AWACS» посыпался с неба облаком обломков уже через полторы минуты. Ну до него и было-то меньше ста километров. Там, скорее всего, даже понять ничего не успели… Второй рухнул через три. А вот третий… На третьем всё поняли. И попытались уйти. Да что там попытались – почти ушли! Первую волну – три ракеты из восьми, шедшие за ними, явно задавили помехами. Из трёх ракет следующей волны две оказались с «гарантийной» дальностью и, преодолев две с небольшим сотни километров, выжгли топливо после чего перешли в неконтролируемое падение. А вот третья и ещё одна из последней партии в две ракеты, продолжали упорно тянуться за целью. И дотянулись… а может дотянулась только одна. Но такой корове как E-3 «Sentry», сделанном на базе пассажирского «Боинг-707» на который, к тому же, сверху ещё и прилепили огромную грибообразную «нашлёпку» ротодома, диаметром более девяти метров, хватило и её. Когда рванула ста восьмидесяти килограммовая боевая часть, самолёт вздрогнул всем своим немаленьким корпусом и-и-и… спустя мгновение, начал разваливаться на части. Первым от машины отвалился ротодом, затем левое крыло, а потом фюзеляж переломился надвое и из него начало высыпаться содержимое – стойки с аппаратурой, аппаратура россыпью, кресла с привязанными к ним фиксирующими ремнями людьми, люди без кресел…
– Добро, Горан! – возбуждённо заорал Дучич. – Добро готово! – после чего выскочил из кабины станции наведения. Бывший майор усмехнулся. Похоже, бывший подпуковник побежал докладывать, что NAТОвская группировка только что ослепла, и, значит, пришла пора вступать в действие тем самым «кое-кто ещё» о которых Дучич ему так до сих пор и не рассказал. Только отшучивался… Не совсем, конечно, ослепла – есть и спутники, и станции разведки и перехвата, и наземные радары… но именно «AWACS» выступали воздушными командными пунктами, к которым сходилась вся оперативная информация. И
