Конторщица-2 - А. Фонд
— Да что ж это за мыло, если оно рыбой вонять будет? — поморщился Иван Тимофеевич, — да и дороговато черную икру в мыло добавлять.
— Да там от рыбы только название — пожала я плечами, — психологический ход такой. Икру добавлять никуда не надо, в крайнем случае можно капнуть немного рыбьего жира в основу.
— Но это же обман, — скривился Иван Тимофеевич.
— В косметологии почти все — обман, — ответила я, — вот вы, к примеру, разницу между земляничным мылом и огуречным хоть раз чувствовали? Если исключить отдушку, то разницы вообще нет.
Иван Тимофеевич задумчиво кивнул.
— А на этикетке написать, что-то вроде «…мыло с экстрактом икры каспийского осетра — лучшее средство против преждевременного старения, мгновенно восстанавливает уставшую кожу и улучшает кровообращение... При регулярном использовании наблюдается накопительный омолаживающий эффект…».
— Здорово! — восхитился Иван Тимофеевич.
— Экспромт, — усмехнулась я, — но, если посидеть подумать, можно много всего написать.Про икру я для примера сказала, нужно брать исключительно наши растения, причем такие, что нигде больше не растут. Иностранцы ведь едут сюда за русской экзотикой, значит нужно им эту экзотику дать. Вы вот в кабинете чучело медведя с балалайкой разве не затем поставили?
Мы проговорили с Иваном Тимофеевичем еще долго, пока в кабинет не заглянула его секретарь и выразительно не постучала по своим наручным часикам.
— Лидия Степановна, у нас же сейчас небольшая рабочая планерка будет, — спохватился сосед, благодарно кивнув секретарю. — Заодно познакомлю вас с коллективом. А то вы уже месяц у нас заметки пишете, а никто вас не знает. Да и вам полезно будет познакомиться с коллегами.
Мы прошли по коридору и остановились перед вытертой дерматиновый дверью кабинета под N 14. Иван Тимофеевич пропустил меня вперед, и я оказалась в похожем на гигантские баррикады кабинете. Только вместо мешков с землей здесь громоздились монументальные кипы бумаг, размерами если не с Эверест, то с Эльбрус точно. Бумаги царили повсюду: на высоченных, до потолка, стеллажах, на столах, на полу, на подоконниках, и даже на колченогой стремянке. При этом затхлостью старой бумаги и пылью здесь совсем не воняло, наоборот, пахло приятно хвоей и чем-то искристо-мятным. Несколько молоденьких девушек ловко отыскивали в этом бардаке необходимые документы, проворно вытаскивали нужный листочек из низа общей кучи так, что ничего не падало, или же с техничностью муравьев складировали новые гигантские горы.
Ужас, я бы так с ума сошла. И как они здесь все находят?
Пока я рассматривала этот бумажный термитник, одна из девушек, повинуясь указаниям Ивана Тимофеевича, отдала мне аж полмешка писем. Я, конечно, ожидала, что писем будет много, но увидев сразу полмешка — сильно удивилась. И это еще мягко сказано.
— Женщинам нравится читать вашу колонку, — увидев мое лицо, довольно прокомментировал Иван Тимофеевич, потирая руки.
Я попробовала поднять — вроде как не сильно тяжелые, должна донести нормально.
— Обратная сторона успеха, — хмыкнув, развел руками сосед. — Я довезу вас, не беспокойтесь, Лидия Степановна.
— Я беспокоюсь не о том, что не дотащу, — вздохнула я и заглянула в мешок. — Чтобы им всем ответить, нужно много времени. Очень много. Неделю, как минимум.
— За неделю еще новые письма придут, — улыбнулась девушка, как мне показалось, сочувственно.
— Вы изобретательны, Лидия Степановна, что-нибудь да придумаете, — решил успокоить меня сосед.
— Ну вот смотрите, — я вытащила наобум обклеенный марками мятый конверт, оттуда достала исписанные невнятным бисерным почерком два двойных листа из тетрадки в косую линию, — чтобы прочитать только это произведение, нужно минут двадцать, а, судя по вопросительным знакам, проблем у читательницы накопилось множество.
— Лидия Степановна, в ваших талантах я совершенно не сомневаюсь, — спрыгнул с неоднозначной темы Иван Тимофеевич. — В крайнем случае заготовьте шаблон и только вписывайте имена читателей.
— Но как же можно одинаково по шаблону ответить на вопрос о том, какие средства использовать от облысения и как, к примеру, бороться с излишней волосистостью?
Девушки захихикали. А Иван Тимофеевич так вообще расхохотался.
Пока мы спорили, кабинет постепенно заполнялся людьми. Они с интересом прислушивались, некоторые давали советы, комментарии.
— Мы по комсомольцам-передовикам из колхоза «Путь Ильича» статью в прошлом году писали, помнишь, Миша? — сказала высокая женщина в джинсах и вязанном крючком пончо.
Бородатый мужчина согласно кивнул.
— Тоже со всей страны письма потом были, — продолжила женщина, — так мы попросили комсомольцев из тракторного, они нам все ответы написать и помогли.
— У вас все равно значительно поменьше было, — ответила толстушка в очках низким прокуренным голосом. — Кстати, я — Джамиля Правдина. Это — Смена Стройотрядова, а — Миша у нас пишет под псевдонимом Виктор Степной.
— Это да, — согласилась Смена Стройотрядова, — тогда даже не знаю… здесь не одну организацию привлекать надо. И это ведь еще только начало…
— Ай, да о чем тут вообще разговор? — растягивая слова пренебрежительно вклинился в нашу беседу новый персонаж.
Был он по-своему даже эпатажен: лысина на башке, большие мясистые уши и нос, маленькие юркие глазки. С виду — продавец мороженного или воспитатель детского сада. Но при этом держался подчеркнуто мрачно.
— Все эти мыла-шмыла, лосьоны для лысых, капли для ушей и прочая чепуха — временное явление, — поджал губы мясистоухий. — Простой народ периодически тянется к какой-нибудь ерунде. Но бесконечно бытовые мещанские темы с бабским трепом быстро утомляют. Так что это ненадолго, поверьте моему опыту.
— Может быть и забудут, — ответила я, — но на эти полмешка писем все равно отвечать придется.
— Пройдет три дня, и все забудут, я последнюю заметку так даже не дочитал, на середине бросил, бабская скукота, — припечатал мясистоухий и демонстративно отвернулся к Ивану Тимофеевичу, не давая возможности ответить.
После непродолжительной планерки, где меня представили коллективу, Ивану Тимофеевичу пришлось еще задержаться — должен был прийти какой-то важный пакет. Я же долго ждать не могла, и так весь вечер почти угробила — нужно было хоть немного поготовиться к экзаменам. Сосед пообещал привезти мои полмешка писем сегодня прямо домой. Поэтому я со спокойной совестью убежала.
Выскочив на
