Андрей Максимушкин - Красный реванш
Спешившие по своим делам прохожие не обращали внимания на припарковавшиеся прямо у магазина «Гаринский» черный «членовоз» и старенькую бежевую «Волгу». После того как «ЗИЛ» выбросил эту модель на рынок, среди «новых русских» стало модным ездить на машине «как у Брежнева». Вышедшие из «членовоза» двое также не привлекли к себе внимания вечно занятых москвичей. Лысеющий невысокий полноватый мужчина неопределенного возраста в дорогом костюме, сшитом на заказ, и широкоплечий «славянский шкаф» с короткой стрижкой ежиком в черных очках и черном кожаном плаще до пят. Банкир и телохранитель. Обычное явление в центре Москвы. Двое молодых людей, выбравшихся из «Волги», мгновенно затерялись среди спешащих горожан. Никто и подумать не мог, что у «Волги» форсированный мотор, усиленные подвеска и трансмиссия, а кузову специально придан «потертый» вид.
Магазин оказался элитным, что поделаешь: престижный район, бешеная аренда. Павел Николаевич вспомнил, как четыре года назад по всем СМИ прокатилась история одного предпринимателя, буквально за копейки скупившего целых два квартала в самом центре Москвы. Дело могло выгореть, все заинтересованные лица были прикормлены махинатором, но, как это часто бывает, подвела жадность. Бизнесмен начал силой выселять людей из домов. После первых заявлений в милицию делом занялся ОБХСС, и завертелось. Сам предприниматель, то ли Осиновский, то ли Березанский, личность неординарная, доктор математических наук, решивший таким образом подзаработать, получил десять лет с конфискацией, многие причастные лишились теплых кресел. Несколько чиновников перешли на государственное содержание в местах, увы, отдаленных. Газеты подняли скандал, дело было взято на личный контроль министром внутренних дел, никому из замешанных не удалось отвертеться. Впрочем, у истории был относительно счастливый конец. Председатель Верховного Совета СССР заинтересовался личностью этого махинатора, уж больно смелая была операция, и, после того как стихла шумиха, вытащил этого Осиновского из лагеря и отправил в Фергану курировать закупки хлопка. Как тогда выразился Арсений Степанович: «Пусть вор за ворами следит». Средняя Азия была больным местом для Бугрова. Взяточничество и протекционизм впитывались местными чиновниками с молоком матери. Даже в Закавказье дела обстояли не в пример лучше. После знаменитого хлопкового дела Бугров, придя к власти и укрепив свои позиции, первым делом поменял всех среднеазиатских чиновников от мэров и выше, но это ничего не изменило.
Размышляя о делах минувших, Шумилов быстро наполнил корзину продуктами, благо выбор был хороший. Не только парная вырезка по шестнадцать рублей за килограмм и крокодилье филе по двадцать пять или французский сыр с плесенью, но и приличная постная говядина по вполне доступной цене. «А колбасы сортов 30–40», – усмехнулся про себя Павел Николаевич, искоса наблюдая за своей охраной. В винном отделе он рассеянно окинул взглядом разнокалиберные бутылки с напитками со всего света и выбрал недорогое грузинское «Киндзмараули». Отстояв очередь в кассу и расплатившись, Шумилов неторопливо направился к машине, прикупив по пути пару вечерних газет. Он любил просто так ходить по улицам, никем не узнанный, среди простых москвичей, слушать разговоры в магазинах, читать газеты на скамейке парка. У каждого свои слабости и радости. Верховному даже это недоступно – шеф охраны категорически запрещает.
В тот момент, когда премьер выходил из магазина, на улице разыгралась интересная сцена. Естественно, Саша припарковался прямо под знаком «Остановка запрещена», а «Волга» вообще расположилась на пешеходной зебре. Проезжавший мимо гаишник не мог упустить такую возможность сшибить червонец. Неторопливо, с чувством собственной значительности приблизившись к нарушителю, старлей вежливо постучал жезлом по крыше «ЗИЛа». Все было понятно без слов: нарушаем, гражданин, документики, пожалуйста. Но дальнейшие события явно пошли не по плану. Вместо униженно протянутых прав с вожделенным червонцем между страницами, у лимузина плавно опустилось окно, и прямо в лицо инспектора уткнулось удостоверение сотрудника Управления правительственной охраны. Слегка опешив, старший лейтенант, козырнув, вежливо извинился и направился к стоявшей рядом «Волге». На его лице явно читалось желание оторваться на нарушителе по полной программе. Но и тут не повезло, приблизившись к машине, он узрел перед своим носом точно такое же удостоверение. Инспектор ГАИ прекрасно владел своим лицом, ну не получилось и ладно, но при виде вышедшего из магазина человека с двумя пакетами в руке и до удивления знакомым лицом челюсть старлея медленно поползла вниз.
– Да я его только вчера по телевизору видел! – поделился он своим открытием с неведомо как оказавшимся рядом длинноволосым студентом в джинсовой куртке и кроссовках.
– Бывает, – ответил студент и, панибратски похлопав гаишника по плечу, запрыгнул в правительственную «Волгу».
Только сейчас старлей понял, что оттопыривалось под курткой у «студента» и почему он держал правую руку в кармане.
– Паша, ты завтра вечером когда вернешься домой? – из коридора донесся голос Марины. – Сейчас Катя звонила, предлагает смотаться на мюзикл. Она будет с мужем.
– Милая, не могу. – Павел Николаевич с тяжелым вздохом оторвался от газеты. И когда это Катькин муж, министр энергетики Алексей Петрович Казанцев, находит время на мюзиклы? – Давайте, сходите без меня.
– Как это без тебя? Все с мужьями, как белые люди! А мне что, с любовником идти? Ты у меня совсем от рук отбился, – безапелляционно добавила супруга, врываясь в кабинет. – В отпуске не бываешь, детьми интересуешься от случая к случаю, в театры жену не водишь, одна работа на уме! Я уже не помню, когда последний раз была в ресторане.
– А банкет в Кремле девятого мая? – попытался отбиться от Марины Шумилов.
– Что твой банкет, одни перешептывания с дипломатами, и не дай боже нарушить регламент. И шампанское было кислым, – капризно добавила Марина, задумчиво разглядывая стоящую рядом с монитором бутылку «Киндзмараули».
– Ну, дорогая, чувствуется твой неистребимый провинциальный вкус. – Павел Николаевич не любил оправдываться и быстро перешел в наступление. – Это была «Вдова Клико» прямо из Франции. А того нигера, с которым ты обсуждала достоинства омаров, зовут Джеймс Форсайт, он исполнительный директор «Крайслер Корпорэйшн».
– Блин, и не обязана я помнить всех твоих африканских друзей с пальм, и зачем я вышла замуж за премьера? – с чувством добавила Марина, отнимая у мужа газету.
– Тогда я еще не был премьером, – напомнил Павел Николаевич, ловко выдергивая свежий номер «Московского комсомольца» из пальцев супруги.
– Ну да, молодым аспирантом, и таким ты мне нравился больше, – неожиданно заявила Марина, возвращая себе газету.
– Ну, женушка, я действительно чертовски занят, мне еще до утра работать и работать. Подожди хотя бы пару часов.
– Ладно, работай, трудоголик ты мой золотой, только с вином не перебарщивай. – Проведя рукой по волосам мужа, Марина упорхнула из кабинета. Она уже давно привыкла к такой жизни. Павел мог прийти домой поздно ночью или вообще остаться на работе, а дома частенько засиживался в кабинете допоздна. Даже свой личный бизнес отнимал у Марины Шумиловой на порядок меньше времени, чем служба у мужа. А Марина, к слову сказать, владела крупной строительной фирмой. Если муж Председатель Совета Министров, получить жирный госзаказ или выиграть тендер несложно.
Отвязавшись от жены, Павел Николаевич неторопливо выпил фужер вина, с тяжелым вздохом извлек из-под стола свой рабочий портфель. И, тихо матерясь, выложил бумаги на стол. До утра надо было ознакомиться с подборкой материалов по Югославии. Завтра состоится внеочередное совещание Совета Безопасности, а через месяц намечается визит Слободана Милошевича в Москву – необходимо встретить союзника «во всеоружии», заранее определиться со своими интересами и грамотно расставить акценты на переговорах. Разумеется, общие контуры встречи известны заранее, но всегда может появиться какой-нибудь неприятный момент, способный отправить коту под хвост все предварительные договоренности. От этой встречи слишком многое зависит, чтобы полагаться на случай. Балканская политика сейчас напоминает работу сапера. Одно неосторожное движение, и грохнет так, что мало не покажется. На кону стоят сотни миллиардов рублей и перспектива союза со стремительно объединяющейся Европой. Самое главное для Советского Союза сейчас – удержаться на Балканах. А сербы помнят добро.
Единственное, чего не понимал Павел Николаевич, так это зачем ему вникать во все подробности дела. Как будто в стране мало специалистов. Один МИД чего стоит. Именно на совести нового министра иностранных дел проблема вступления в НАТО стран Центральной Европы. И, похоже, дело затянется надолго. Вроде бы все соглашения подписаны, бравые Рембо готовы хоть завтра занять базы новых союзников, но тут же волшебным образом возникают новые обстоятельства, откладывающие прием новых членов в НАТО. Разумеется, все эти Венгрии, Польши, Чехии и Румынии спят и видят себя под крылом дяди Сэма, но, оказывается, сначала им надо вернуть старые долги Союзу. Или хотя бы определиться с суммой долга, а наш МИД к тому времени еще парочку счетов выставит, или независимая пресса устроит скандал с разоблачением очередного проворовавшегося политика. Да еще постоянно территориальные вопросы возникают. Только этой весной СССР выступил инициатором возвращения Германии Познани и Поморья. Ничего путного из этого, естественно, не вышло. Но зато немцы смотрят на поляков, как на смертельных врагов. А то, что поляки сожгли в Варшаве чучело Арсения Бугрова, так это только смех один. Ничего серьезного они не могут, должны всем: и СССР, и Германии, и Штатам, и МВФ. И своей промышленности у Польши уже не осталось, разворовали.
