Владислав Выставной - Пророк Зоны

   Быстро, по-пластунски, он пополз вперед. Вот замаскированный лаз в проволоке. Еще немного – и Зона останется за спиной. Вскочил на ноги и принялся отряхиваться, словно желая выбить из себя этот позорный страх. Только через несколько секунд понял: он совсем забыл о том, что ждало его в кустах за «колючкой».

   И тут же почувствовал на себе тяжелый, неподвижный взгляд.

   – О, черт… – беззвучно произнес Кот. Смотреть в ту сторону было страшно до икоты, до потери сознания. И потому он развернулся резко, глядя уже поверх прицельной планки дробовика.

   Не помог заговор. Зверь был огромный. И это был не совсем медведь. Кот даже не представлял себе, что в реальности шатун настолько страшен.

   Шатун смотрел на него неотрывно, не шевелясь. Так не может ни одно нормальное дикое животное. Блестящие черные глаза гипнотизировали, лишая воли, делая ватными руки и ноги. Еще немного – и указательный палец будет не в силах вдавить спусковой крючок.

   – Отп-пусти меня, – чуть заикаясь, прохрипел Кот. – Я не п-причиню вреда!

   Дело дрянь: раз заикаться начал, жди припадка. Это с ним с детства такое. Никогда не знаешь, чем все обернется – приступом ужаса или злобы. Что лучше сейчас – одной Зоне известно.

   Шатун продолжал неподвижно глядеть на него. И вдруг стал медленно приближаться. Это невозможно описать словами. Казалось, зверь не двигался, не шевелил лапами, мордой. Так увеличивается изображение в фотокамере при работе функции «зума». Видимо, что-то неладное творилось с головой…

   – Стой! – заорал Кот. – Н-назад!..

   Бахнул один выстрел, второй. Разряженные стволы дымились, Кот сжался в ожидании неизбежного. Сейчас хрустнут кости, треснет разорванная плоть, нахлынет боль и безумие предсмертной агонии…

   И тут «отпустило». В голове прояснилось, жуткое наваждение ушло. Голова зверя замерла в полуметре от лица, обдав смрадом последнего вздоха, и рухнула прямо к ногам человека.

  Умирающий зверь не издал ни звука.

   Кот быстро переломил ружье, выбрасывая дымящиеся гильзы, дрожащими пальцами вогнал новую пару патронов. Они не понадобились.

   Радость спасения быстро прошла. Кот хмуро стоял над тушей. Хотелось плакать от досады и тревожных предчувствий. Будто он сам вынес себе приговор. Любой сталкер скажет: поссорился с шатуном – путь в Зону тебе заказан. Навсегда. А значит, прощай хабар, прощай сам смысл жизни. Кот привстал на одно колено, осторожно коснулся головы зверя. Память выдала услышанные некогда слова, которые он и не думал произнести в реальности. Запустил пальцы в жесткую шерсть, забормотал скороговоркой жутковатые слова заговора на убитого зверя:

   – За черёмухой лазил-де, свалившись, умер. Ягоду ел-де, с утёса свалившись, умер. Смороду ел-де, в болоте утонул, умер. В подарок пулю взял-де, скажи…

   И добавил уже нормальным человеческим, полным тоски голосом:

   – Прости меня. Я не хотел…

   Кончики пальцев закололо, как будто ток пробежал. Отдернул руку. Стало немного легче. Хотелось верить, что зверь простил его. Но простила ли Зона?

   Быстро встал и пошел прочь. Дорога отсюда ему хорошо известна. До темноты нужно было добраться до города. Но уже через несколько шагов Кот остановился как вкопанный. Его осенило.

   Откуда шатун взялся здесь – за пределами Зоны?

   Тут же ушла накатившая было расслабленность. Что-то было не так. Кот сбавил шаг, в движениях появилась осторожность. Через десяток шагов пришлось убедиться, что подозрения не напрасны. За бугром, между сосен он наткнулся на патрульный джип. Обыкновенная полицейская машина с прожектором и пулеметом на крыше. Целехонькая, чистенькая, будто только что из мойки.

   С парой скелетов внутри. Каски нелепо сверкали на черепах с остатками плоти, на костях болтались обуглившиеся лохмотья формы. Кости пальцев водителя застыли на руле.

   – Что за… – Слова застряли в глотке.

   Вчера здесь такого не было. Даже если это убийство, трупы не успели б истлеть за сутки. Да и не похоже это на тление. Это что-то другое. Ответ был очевиден, но не хотелось в это верить. Кот осторожно обошел машину. Возможно, то, что убило полицейских, ушло. Но оно вполне могло притаиться рядом в ожидании беспечных мародеров…

   Какое-то время Кот продолжал бездумно идти по тропе. И только споткнувшись о какую-то железку, избавился от сомнений.

   Это была не просто «железка». Из серой земли торчала половинка плоского, медного на вид диска. Еще не веря своим глазам, Кот потянул его на себя. Диск не поддался. Вытащив нож, Кот принялся яростно долбить грунт, пока полностью не освободил находку. Ухватился за диск, попытался поднять.

   Бесполезно. Провел под диском лезвием ножа. Диск висел над поверхностью, удерживаемый необъяснимой силой, но в руки не давался. Яростно расшвыривая землю, Кот выгреб земли еще на четверть метра в глубину, пока в яме не показался точно такой же диск – близнец первого. Ухватившись за верхний, Кот вытащил на поверхность эту невероятную штуковину. Принялся вертеть, жадно разглядывая.

   Два диска – и пустота между ними. «Пустышка». Он ее сразу узнал, хотя держал впервые в жизни. Это была его первая добыча, настоящий сталкерский хабар! Он все-таки сделал это.

   Волна счастья ударила в голову. Поставив «пустышку» на землю, он исполнил вокруг нее дикий победный танец. Ломано двигаясь, по-дикарски размахивая дробовиком, расхохотался. Его раздирало неистовое веселье, оно вытесняло усталость и страх. Теперь они заткнутся! Все, кто воротил нос и издевался над его занятием. Конец смешкам и подначкам. Каждому по морде – этой самой «пустышкой»!

   Приступ счастья прошел быстро. Он сменился смутным ощущением тревоги. Что-то было не так. И ответ пришел, мгновенно отрезвляя и прогоняя нечаянную радость.

   Он не мог найти «пустышку» вне Зоны. Как не мог встретить шатуна или загадочно погибших патрульных. Все это означало одно.

   Зона вышла за пределы отведенных ей границ.

   Она стала больше.

   Кто его знает, как этот парень оказался в Институте. По всем правилам, еще на входе его должна была скрутить охрана. Она просто не могла не скрутить его, на всякий случай накидав по почкам. Но он спокойно шел себе по длинному светлому коридору, беззаботно шлепая босыми ногами. Тощий, нескладный, в длинном больничном халате на голое тело. Возможно, странного гостя прошляпили из-за неразберихи, воцарившейся, едва Зона полезла за установленный периметр. Да и что говорить, институтская служба безопасности больше занята шпиономанией и внутренними проверками. Ее хлебом не корми – дай померяться компетенцией с другими силовыми структурами – пока по режимному объекту бродят все кто ни попадя.

   Наверное, Кот встретил его первым. Он шел из лаборатории, погруженный в собственные мысли. Все не давала покоя найденная «пустышка»: терзали сомнения, хорошо ли она припрятана, да как ее толкнуть подороже, не получив при том срок или, того хуже, перо под ребра. И тут из-за угла появилось это привидение. Кот обалдел даже и едва не выронил ящик с реактивами – настолько неожиданное и нелепое было зрелище. Окликнул:

   – Эй, малый! Ищешь кого?

   Парень остановился, посмотрел на него. Поморщился, будто вспоминал что-то. Лицо его было необычайно худое, бледное, черные круги под глазами – ни дать ни взять наркот. Парень почесал руку на сгибе, и стали заметны синюшные следы от игл. Точно, наркот. Это многое объясняет. Есть у наркоманов такая не изученная наукой способность – под кайфом попадать в такие места, куда в нормальном состоянии никак не проникнешь.

   – Доктора Марченко ищу, – незнакомец неуверенно огляделся. – Он здесь работает.

   Кот задумался, пожал плечами.

   – Не знаю такого. – Он с подозрением посмотрел на парня, на его посиневшие от холода ноги. – А ты, вообще, представляешь, где находишься?

   – Новосибирский филиал Международного института внеземных культур, – без запинки ответил незнакомец.

   – Да, верно, – с некоторым разочарованием отозвался Кот. – Но я уже год здесь работаю, про такого не слышал.

   – Тогда я бы хотел увидеть Степанова. Из лаборатории биофизики.

   – Слушай, парень, я сам только что из лаборатории биофизики. Нет у нас никакого Степанова. И никогда не было.

   Парень растерянно огляделся. Уставился на информационный монитор под потолком. На его лице появилось недоумение. Он нахмурился. И неожиданно спросил:

   – А какой сейчас год?

   Кот нервно хохотнул. Час от часу не легче. Нет, не наркоман. Псих какой-то.

   – Ну пятнадцатый, – сказал он. Сам скосился на камеру слежения. Куда эти вояки смотрят, дармоеды в касках? Пока они чешутся, всякие психи, чего доброго, Институт подожгут.