Олег Жмылёв - Чё за дела, брат?
Я услышал свист. И этот свист не спутаешь ни с каким другим, потому что он сопровождает полёт артиллерийских выстрелов. Я лёг на дно окопа лицом вниз и ладонями закрыл уши. Во время обстрела я хотел только одного,- чтобы немцы не попали в полевую кухню. Враги снарядов не жалели. Меня присыпало землёй с бруствера. Ну и зачем я выкидывал землю из окопа? Неужели только затем, чтобы снова быть ей присыпанным? Я очень расстроился, потому что мартышкин труд не облагораживает человека. Я отряхнулся, откашлялся и выглянул из окопа. Немецкие танки двумя рядами приближались к нам. За ними бежали пехотинцы, ехали мотоциклы с пулемётчиками и несколько бронетранспортёров. Ну, против живой силы и лёгкой техники оружия у меня было, а вот «возьмёт» ли немецкая граната танк - я не знал. Была бы изолента, тогда можно было бы связать несколько гранат и бросить их под гусеницу. Правда, у меня был « коктейль Молотова», но, к сожалению, только одна бутылка. А после артиллерийского обстрела у нас пушки остались, или все разбиты? Кого бы спросить?
Вдруг в мой окоп снова свалился Мусин и заговорил:
- Капитан приказал мне, тебе и ещё семи солдатам отправиться в мою часть, быстро взять гранатомёты и вернуться сюда, чтобы не пропустить фашистов. Ползи за мной.
Я показал на трофейное оружие:
- А это куда? Врагам оставить?
- Так. Возьмём по автомату, паре гранат, а за остальным другие присмотрят. Поползли.
- А зачем ползти, если можно бежать, пригнувшись?
- Ладно. Бежим, пригнувшись. Вперёд!
И только мы побежали, как враги открыли по нам автоматно-пулемётный огонь.
- Я же говорил, что ползти надо,- крикнул Серёга и плюхнулся на землю. – Так нас не подстрелят.
Мы поползли. К нам присоединились ещё воины. А фашисты то ли в бинокли нас разглядели, то ли просто стреляли из танков наугад, но урон нанесли. Из нашей группы троих убили, одного ранили и мы впятером по-пластунски продолжали двигаться в будущее.
- Нам куда?- спросил я.
- Вон туда, к обрыву со стороны реки,- ответил Мусин. – Там тоже заросли кустарника и подземный ход начинается.
- И что? Пройдя по тому тоннелю, мы попадём в твою часть?
- Нет. Мы попадём на полигон, на котором бывают учения. Фу-у. Запарился в жару такую.
Действительно, было жарко, хоть и не как в июле, но всё равно припекало довольно-таки не слабо. Это ж надо на небе ни облачка, а немецкой авиации нет. Фашистские самолёты обрабатывают позиции наших войск на других участках фронта, или им бомб не подвезли? А может горючка закончилась или пилоты пьяные? Я увидел убитого воина в такой же форме, в какой был и Мусин.
- Это мой товарищ,- сказал Сергей.- Он успел подбить один танк и погиб. Ребята, его нужно доставить в нашу часть. Подземный ход напоминает трубу сечением где-то метра полтора и длиной метров сто. Генку возьмите под мышки и за ноги. Двое его спокойно донесут. Он же худенький и маленький.
- Да тут все худые,- проговорил Колька Ермошкин - ефрейтор из первого взвода.
- Точно. Вы доходяги, как будто только из концлагеря вышли,- согласился гость из будущего.
- Когда живёшь впроголодь, да ещё постоянные нервные напряжения, то разве можно поправиться?- проворчал Матвей Седых - красноармеец из нашего отделения.
- Голод и нервное напряжение - это из-за фашистов что ли?- спросил Мусин.
- Не только из-за них,- ответил Матвей.
И в это время, недалеко от нас разорвался арт-выстрел. Женька Ручкин вскрикнул и схватился за бок.
- Что с тобой?- Колька пополз к Ручкину.
- Всё. Жизнь закончилась,- прохрипел Женька и, снова вскрикнув, затих.
Ермошкин нащупал пульс на руке раненого и приказал Седых:
- На себе доставь его в санбат.
Я и Колька затащили Ручкина на спину Матвея и тот ползком отправился в тыл.
Потом Серёга и я взяли убитого Генку и побежали к зарослям кустарника, а Ермошкин, отстреливаясь, прикрывал наш отход. Но несколько пуль просвистели над нашими головами, а некоторые пули взрыхлили землю впереди нашего курса. Ну, ради чего мы рисковали жизнями? Генке уже не поможешь, а Мусина не поймёшь- то предлагает ползти, то говорит, что надо бежать. Я споткнулся и упал.
- Ты чего? – спросил гость из будущего.- Ранен?
- Нет. Споткнулся.
- Так. Они нас обстреливают и я в них в пальну.
Серёга «с колена» из немецкого автомата разрядил всю обойму.
- Берём Генку и уходим,- скомандовал Мусин и, подхватив убитого, мы, пригнувшись, побежали дальше.
Я держал Генку за ботинки и был ведущим. На моём правом плече висела на ремне винтовка Мосина. Это моё личное оружие. На левом болтался трофейный автомат. За ремень с левого бока засунуты две гранаты. А Серёга нёс своего сослуживца, держа под мышки. Мусину было тяжелее, чем мне, но я считал, что Сергей не такой голодный как я и, значит, сил у него побольше будет. Но, наконец-то, мы добрались до того места, где начинался подземный ход и положили убитого на землю.
- Сбегай, позови этого… Как его… Ну, который нас прикрывает,- попросил боец из будущего.
- Сейчас.
Я, пригнувшись, чуть отбежал от кустов и закричал:
- Ермошкин, иди сюда, Ермошкин! Ер-мош-кин.
Но Колька из-за шума обстрела то ли не слышал меня, то ли не хотел отвлекаться от стрельбы на мой окрик.
Немецкие танки были в считанных метрах от нашей передовой линии и я уже не знал - на этом участке фронта какая вражеская бронетехника была подбита во время первой атаки, а какая- во время второй. Я глубоко вдохнул и заорал что было мочи:
- Ер-мош-кин.
Ефрейтор обернулся и я махнул ему, подзывая к себе, Но Колька что-то крикнул и отмахнулся. Я из немецкого автомата «с колена» завалил нескольких противников и, пригнувшись, вернулся к Мусину.
- Ну чего?- спросил тот.
- Ермошкин отмахнулся. Уходим вдвоём.
Серёга посмотрел на Генку и сказал:
- Мы уходим втроём. Но сейчас первым пойду я.
Теперь я держал убитого под мышки, а боец из будущего за ноги. Пробрались сквозь кусты и вошли в тёмный тоннель.
- Идём, пригнувшись,- предупредил Мусин.- Здесь низко.
- Да, помню, что диаметр полтора метра.
Есть охота, нести убитого тяжело, оружие стучало о спину, в подземелье душно, идти, согнувшись неудобно. И за что это всё мне? А если посмотреть с другой стороны - лежать под обстрелом в окопе или отстреливаться от противника удобно? Того и гляди, что поймаешь пулю, а то и две.
- Может, отдохнём,- предложил я.
- Капитан приказал, как можно быстрее доставить гранатомёты с подкреплением. Сам же видел, что фрицы наступают, а обороняться чем? Пока мы ходим туда-сюда, немцы могут фронт прорвать.
- Серёг, а почему ты фашистов фрицами назвал?
- Это вы их назвали.
- Мы - это кто?
- Вы- это солдаты Второй мировой войны.
Я дышал ртом, и поэтому быстро пересохло в горле. Но вот дорога пошла в гору и показался свет в конце тоннеля. Если бы подземный ход был бы прямым как и подзорная труба, или как ствол винтовки, то просматривался бы от начала до конца. Но почему-то тоннель сначала шёл вниз и где-то метров через пятьдесят начинался подъём. И вот, находясь на выходе тоннеля, пробирались сквозь кусты. Листья были очень мокрыми как после долго ливня. И судя по лужам, ливень был продолжительным и небыло ничего удивительного в том, что Серёга и Генка решили спрятаться от дождя. Но мы вышли вовремя. Туча уходила, а серая облачность не поливала землю. Даже не моросила. Форма Мусина была грязнее моей, потому что я стряхивал сухую землю с сухой одежды, а Сергей пытался стряхнуть сухую землю с мокрой одежды, но только всё размазал.
Я услышал выстрелы и автоматные, и пушечные.
- Ты куда меня привёл?- возмутился я. – Здесь тоже война. Ты меня обманул? Мы находимся в тылу нашей артиллерии? Конечно, никакого тоннеля, через который можно попасть в будущее, не существует.
- Это не война, а военные учения. Если ты думаешь, что нельзя попасть в прошлое или будущее, тогда объясни: откуда у меня гранатомёт и автомат Калашникова? А? Ак-47 был принят на вооружение советской армии в тысяча девятьсот сорок девятом году, а ты утверждал, что идёт только второй месяц Великой Отечественной войны. И вообще, посиди здесь, а я сбегаю за командиром. Правда, я не знаю - в каком направлении бежать и где искать своего командира взвода.
- Беги в штаб. Ты знаешь - где он находится?
- Конечно, знаю. Здесь недалеко штаб учений.
Сергей убежал, а я допил воды из фляжки и хотел куда-нибудь присесть, но куда? Трава мокрая, земля мокрая, а сесть в лужу, как в прямом, так и переносном смысле я не хотел. Осмотрелся по сторонам. Поле. Редкие деревья и кустарники. Взрывы, выстрелы. Какой-то танк на колёсах ехал в мою сторону. Эх, Мусин убежал в противоположном направлении. Не туда ему нужно было бежать. Не туда. Да кто же знал, что приедет какой-то командир. На его плечах я увидел погоны и по четыре звездочки на них. Какое звание у этого военного - я не знал. В РККА погон не носили, а по количеству квадра -тиков и прямоугольников на петлицах я мог определить кто передо мной находился - капитан или полковник. Я встал по стойке «смирно».
