Владимир Поселягин - Четвертое измерение(Черновик) книга 1-я (СИ)
На одном из хуторов остановился немецкий грузовик, из которого с грохотом посыпались немцы, и стали разбегаться по хутору, четверо вломились в дом, остальные стали обыскивать хозяйственные постройки. Из кабины грузовика вылез молодой офицер и махнув рукой трем солдатам, оставшихся у кузова грузовика, направился к дому. Один из немцев залез в кузов и стал сбрасывать под смех остальных немцев связанные тела, одетые в форму командиров Красной Армии. Один из них был в комбинезоне танкиста. Внедрение разрабатывали аналитики Абвера. Когда было выявлено, где находятся окруженцы из 20-й танковой, был разыгран небольшой спектакль.
Нужно торопиться! Пошарив по поясу, я не обнаружил ни ремня, ни кобуры. Блин! Меня же из плена освободили, какое оружие? Шведа я уже считал собой, наши личности полностью слились, только заблокировал память с его развлечениями, оставив те воспоминания, что могут пригодиться. Службу в армии оставил почти всю. До этого я танки только в инете видел, когда читал про попаданцев, да технику на Площади Победы, а тут в воспоминаниях в живую прокрутив память, я узнал, что знаю все бэтэшки. Т-26, Т-28 и не много трофейный польский 7ТР. Уже неплохо. Вот ведь никогда бы не подумал, что это произойдет, именно со мной. Сколько ни читал про это, а все равно ни как не могу поверить, в перемещение.
- Товарищ капитан, ну нельзя же так, вы же контужены,- запричитал боец с санитарной сумкой, перевязывающий до этого раненого в голову сержанта-зенитчика, и сунул мне под нос ватку. В голове сразу же просветлело, и я судорожно пытаясь вздохнуть, попытался разглядеть сквозь слезы, брызнувшие из глаз, где этот гадский медик, что б порвать его как тузик грелку, но ловко увернувшийся санитар уже подавал мне небольшую тряпочку.
- Вот, вытретесь, товарищ капитан,- протерев лицо и зажав нос, я попытался унять пожар, полыхающий у меня в носу. Наверное, все волосы там сгорели! Вытирая продолжающие течь слезы, слушал жужжание санитара, что делать контуженым можно, а что нет. Уф, вернув тряпицу санитару, отправил его осматривать других раненых. Вдалеке было слышно гул канонады, я и раньше его слышал, но как-то не обращал внимания. С востока послышался гул авиационных моторов. Девятка Юнкерсов не торопливо шла на километровой высоте. За последним тянулся шлейф дыма, но было незаметно, что он отставал. Проводив Юнкерсов взглядом, один из бойцов сказал:
- Вот и нас такие же бомбили, от всего полка едва батальон наберется,- в голосе невысокого, с ранней сединой бойца, слышалась неприкрытая ненависть. Интересно, а сколько времени? Судя по солнцу около десяти утра, что я не замедлил спросить у сидящих вокруг бойцов и командиров. У бойцов часов не оказалось.
- Десять часов, тридцать семь минут, товарищ капитан,- сказал круглолицей младший лейтенант-минометчик, баюкая раненую руку. И тут я кое-что узнал из памяти Шведа,
- Карпов, мне нужно оружие, НЕМЕДЛЕННО!- От моего тихого крика оба танкиста и сидящие рядом красноармейцы вздрогнули.
'- Ого, наследство Шведа проснулось! У меня никогда командного голоса не было'.
- Товарищ капитан, товарищ младший лейтенант приказал оружие вам не давать, пока он не разрешит,- сказал Карпов, не отводя взгляда, и покосился в сторону. Обернувшись, я увидел курносого пограничника, лет девятнадцати с ППД, внимательно за мной наблюдающего.
'- М-да, пока не пройду проверки буду под наблюдением'.
Присев и облокотившись о дерево, стал вспоминать, как Шведа освобождали из плена. Воспоминания Шведа я уже стал считать своими. Двое из пяти красных командиров были настоящими командирами. Где их захватили, мне не известно. Их нам сунули для правдоподобности. Остальные были профессиональные диверсанты из полка 'Бранденбург', причем с обер-ефрейтером Клаусом Шнитке, Швед был хорошо знаком. План состоял в том, чтоб на виду у русской разведки сделать вид, что озверевшие от потерь немецкие солдаты, собрались казнить захваченных русских командиров на одном из хуторов. Первыми должны были уничтожить настоящих командиров, и русская разведка, увидев эти зверства над военнопленными, атакует и отбивает пленных. Немцы же при атаке организованно отходят, оставив планшет с удостоверениями, и отстреливаясь, уходят с минимальными потерями. Но наши, и тут преподнесли неприятный сюрприз. Оказалось, что несколько пограничников сумели скрытно попасть в одну из хозяйственных построек. Причем, снайперская группа обер-лейтенанта Гауэрта, обеспечивающая огневое прикрытие их не засекла, и это сыграло решающую роль в освобождении пленных. Пара немцев, осматривающие постройки, из этой так и не вышла, поэтому, когда одного из пленных, старшего лейтенанта-артиллериста облили бензином, пограничники неожиданно атаковали. Так что внедрение, можно сказать, прошло успешно, если бы не большие потери среди личного состава солдат СС, обеспечивающих спектакль.
- Голиков, дай винтовку посмотреть, - услышал я справа. Повернув голову, я увидел здоровенного бойца, со шрамом на подбородке, протирающего немецкую снайперку.
- Мал еще,- сказал шрамолицый молодому танкисту в изорванном комбинезоне. Не узнать эту винтовку я не мог - наградная обер-лейтенанта Гауэрта, которой он хвастался. Значит и эта сволочь от наказания не ушла! Шведу он хвастал, что подстрелил более 25-и советских командиров, и даже одного генерала. Так, кроме меня тут еще два диверсанта, и их надо уничтожить, только как?
- Приготовится к движению,- негромко передавали командиры. Бойцы вставали, оправляли гимнастерки, проверяли оружие, поднимали носилки с ранеными. Тут и там раздавались позвякивания и стоны.
- Тихо, не шуметь, выдвигаемся.
- Товарищ капитан, ложитесь на носилки,- попросил Карпов.
- Нет, сержант. Я в норме, только голова немного кружится. Ты лучше положи того бойца с простреленным плечом, у него лицо бледное вот-вот свалится. Боец, как тебя?
- Красноармеец Кульков, товарищ капитан.
- Ложись на носилки, это приказ.
- Хорошо, товарищ капитан.
Со стороны дороги, куда убежали НКВДшник и пограничник, вдруг началась стрельба, бухали Мосинки, трещали немецкие МП, где-то бил Максим, ему вторили несколько МГ, хлопали немецкие карабины, но все меньше и меньше. Вот несколько раз отметился ППД. Ну, понятное дело, в окружении патронов не найдешь, вот и приходится экономить и пользоваться трофейным оружием. Забухали ручные гранаты, и тут передали приказ.
- Вперед, вперед, не задерживаемся,- разноголосо закричали командиры, и вся масса войск пришла в движение. Интересно их тут сколько? Я стал вертеть головой. На глазок прикинув, только наведу ни как не меньше двух сотен, и это только тех, кого я видел. Вот интересно, у этого козла Шведа оказался прекрасный слух, по крайней мере, я в той стрельбе, что была у дороги, прекрасно различал любой вид оружия.
' Большой опыт в использовании'- тут же подсказывала память Шведа. Карпов со своим бойцом понесли носилки с Кульковым, а я пристроился за ними пошел, следом крутя головой на 360 градусов. Мне стало интересно ВСЕ! Когда еще такое у видишь? Тело Шведа слушалось все лучше и лучше, и становилось легко управляемым. Пограничник с ППД шел недалеко, не теряя меня из виду.
'- Любопытно, а других так же охраняют? И вообще где они?'- однако ответов на это пока у меня не было.
Вот показался просвет среди деревьев, выстрелы уже минуту как прекратились. Мы вышли на дорогу.
- Быстрее, быстрее,- махал рукой с ТТ походу движения, какой-то майор со стрелковыми эмблемами. Я огляделся, лежащий на боку немецкий грузовик, похожий на полуторку, разбитые и горящие машины, несколько бойцов толкали в лес мотоцикл. Везде, а где и вповалку лежали тела в немецкой и в советской форме. Вот лежат в смертельных объятиях сержант грузин, сдавив руками горло немецкого унтер-офицера и кинжал, в боку сержанта зажатый в руке унтера. В некоторых местах ходили бойцы в защитной форме и склонялись, то над немцем, то над нашим. 'Документы собирают и оружие, - подумал я, - раненых, похоже, уже унесли'. Заметив, что отстаю от Карпова, я ускорил шаг, и тут в стороне увидел убитого немецкого офицера, с перерубленного пулеметом почти пополам телом. Повернувшись, я поспешил к офицеру. Пистолет на ремне - вот что мне было нужно. Подойдя к телу, мне в нос ударил тяжелый запах крови и разорванных внутренностей. Ни сколько не смущаясь, я наклонился и расстегнул ремень с орлом на пряжке, правда, орла не было видно из-за крови, но я знал, что он там есть. Перевернув тело, я освободил ремень. Встав, я наткнулся на взгляд погранца. Этот взгляд говорил 'даже не думай!' Тряхнув головой, я открыл кобуру и достал парабеллум. С кобуры капала кровь, но пистолет был чистым. Сунув его в карман комбинезона, я стал искать запасной магазин. В кармашке кобуры его не было. Я, наклонившись, спокойно зашарил по карманам офицера, и таки нашел магазины в карманах галифе, причем два, оба снаряженные.
