Олег Здрав - Колхоз – дело добровольное
Кухня шесть квадратов – не развернешься, горячая вода только после того, как раскочегаришь колонку. Система уникальная в своем роде: чтобы прибавить или убавить горячую воду надо бегать из ванной на кухню, крутить вентиль. А поскольку температура меняется не сразу, а постепенно, то процесс далеко не тривиальный. Намылишься, а в кране только кипяток или, наоборот, ледяная вода. Трогать вентили в ванной комнате не рекомендуется, иначе колонка может перегреться и попросту взорваться. На моей памяти такое случалось трижды – обычно, по приезду гостей, недостаточно ловких для пользования этой интеллектуальной системой с обратной связью.
В более поздние времена была произведена модернизация системы в стиле «стимпанк», для чего из ванной пробили отверстие и провели два сервопривода, изготовленных соседом из чистейшей бронзы, на импортном токарном станке с ЧПУ. Благодаря этому червячно-карданному механизму вентиль газовой колонки стало можно крутить не покидая эмалированного сосуда для мытья тела.
Впрочем, отвлекся опять.
На столе записка, точнее список, без указания адресата, но поскольку кроме меня здесь никого нет, то предназначение очевидно.
Печенье 5 пачек.
Сгущенка 3 банки.
Суп в пакетах 6 штук
Консервы 5 штук.
Карамель 1 кг.
Лимонад 2 бутылки
Домой: масло подсолнечное 1 литр, хлеб не забудь
Целую, мама.
Странный набор, мы в турпоход собираемся что ли? Посреди недели?
В подкрепление письма нашлась пятирублевая купюра синего цвета со Спасской башней и водяными звездами на просвет. Почему-то мне думалось, что она с портретом Ленина – оказывается, это четвертак с вождем. Защита от подделок на примитивном уровне – на принтере таких нарисую сколько угодно за пять минут, вот только принтера здесь нет. Спустившись с фотошопных небес, вернулся в объективную социалистическую реальность.
Насколько помню, масло подсолнечное в пластиковой таре здесь не существует как вид, только разливное, в свою посуду. Бидончик или бутыль? Вот в чем вопрос, а память, как назло, никакого точного ответа не дает. Куплю в бидон кваса – решил вопрос кардинально, методом исключения. Теперь хочешь, не хочешь, масло будет в стеклянной бутылке.
Отправлюсь на разведку, вооружившись трехлитровым белоснежным бидончиком, и мелочью, обнаруженной в кармане штанов. Общим количеством в пятьдесят копеек. Похоже, все мои доступные финансовые ресурсы на данный момент, кроме родительской пятерки – но она подотчетная, не пошикуешь. Мамуля бухгалтером работает, и по профессиональной привычке отчет истребует до последней копейки, и вовсе не из жадности – порядка ради.
Не случайно уточнил, что из «доступных ресурсов»! На самом деле, я баснословно богат, по среднесоветским меркам, для своего возраста.
Вот только тратить деньги мне не позволяет совесть и родители, не знаю, что из них больше.
Иногда советского ребенка «страхуют», и по достижении 16 летнего возраста он может получить круглую сумму, к примеру, малой у нас «застрахован» будет на тысячу рублей. И не трудно догадаться, что ничего путного из этой затеи не выйдет – деньги просто сгорят в 1991 году, а в нашем случае ещё и документы потеряются при ликвидации предприятия.
На самом деле, это никакая не страховка, а просто накопительный счет, куда родители переводят некую сумму из своей зарплаты, но называется так.
У меня же ситуация совершенно другая. Все деньги, что лежат на моей книжке – заработаны мной честным добросовестным трудом. И это более трехсот рублей! Неимоверная сумма, равная двум маминым зарплатам.
Формально, детский труд в Советском Союзе не используется, как и положено в передовом и современном обществе. На практике же, не совсем так. Поскольку главная стержневая идеология советского строя – уважение к труду, то воспитание подрастающего поколения настоящей работой не только не осуждается, но и всячески приветствуется. Достаточно упомянуть, что одна из высших наград СССР – Золотая звезда и звание Герой Социалистического труда! Было ли в истории ещё что либо подобное, но явление знаковое – общество культа трудового человека. И это не шутка – именно «передовики», новаторы и «стахановцы» – главные герои СМИ, на телевидении и в книгах. А звание Герой Труда по статусу соответствует Герою СССР, а тот обычно присваивается за настоящий подвиг на войне.
Но это лирическое отступление, просто чтобы освежить реалии того времени.
Первый раз поехал в колхоз два года назад (относительно момента времени, где сейчас нахожусь), в июне месяце, на каникулах. В тот момент мне было всего 12 лет, причем вызвался добровольно, по собственному желанию. И даже, заработал 35 рублей чистыми! За вычетом питания – все по-честному, без обмана. Через два месяца, в сентябре, пришлось ехать в колхоз добровольно-принудительно, уже всем классом.
Что удивительно, откосивших практически не было. Возможно, с позиции просвещенного либерального двадцать первого века это выглядит странно и дико, но поездка «в колхоз» никем не воспринималась как нечто тяжелое и обременительное. Наоборот! Нас 12-ти и 13-ти летних добровольцев набралось человек двадцать только из нашей параллели, и никто из родителей не возражал, чтобы мы отдохнули и поработали под присмотром учителей. Да и само мероприятие именовалось – ЛТО. То есть, лагерь труда и отдыха. Причем с уклоном в отдых, и без привычного уставного распорядка обычных пионерлагерей. Что нисколько не отменяет реального труда и заработка.
Став старше, зарабатывать мы стали намного больше, и если память меня не подводит, то к концу школы на моей книжке уже лежала круглая сумма в тысячу полновесных советских рублей. В десятом классе осенью привез 220 рублей за месяц работы – что заметно выше средней зарплаты по стране!
Но не это самое главное – деньги, когда их не тратишь, по большому счету, вообще перестают играть хоть какую-то роль. Была идея накопить на мопед, но мечту осуществил дед, просто подарив мне новенькие «Карпаты». Произойдет это следующим летом, когда меня сплавят на два месяца к прапредкам в деревню, а промежуточное звено предков укатит в Ереван по путевке.
— Вот, я тормоз! Какая школа – мне завтра в колхоз ехать! Вот зачем список продуктовых запасов.
На самом деле, поездка в «колхоз» – это чистое, рафинированное, искрящееся радостью счастье! Особенно, если это предполагается вместо учебы. И даже июньский выезд в село – это тоже счастье. Ко всем плюсам свободы нужно добавить описание альтернативы. В моем случае – это месяц безвылазной работы на даче, неотъемлемого атрибута каждой советской семьи. Пресловутые «шесть соток» – в реальности именно столько и получается. Три полива в неделю минимум, бесконечная прополка, подвязка, обрыв «пасынков» и прочее, прочее, прочее. Причем, все это под палящим солнцем и непрерывным родительским надзором, ну разве что кроме будней, когда можно искупаться в Ахтубе без разрешения. Но удовольствие это меркнет в моих глазах, как только представишь, что добираться придется на рейсовом автобусе вися на подножке, куда успеваешь вскочить в последний момент чудом (следующий будет только через час), и до остановки чапать полкилометра пешком. То есть альтернатива колхозному «раю», без всяких натяжек, напоминает настоящий «ад», в прямом понимании этого термина. Жара плюс сорок, вездесущая неубиваемая мошка и полное отсутствие премиальных. Антресоль с закрутками, как результат, меня лично никогда сильно не воодушевляла. В магазине болгарские огурцы и помидоры консервированные круглый год, а тонкости засола и домашнего вкуса мне юному тунеядцу всегда по барабану были, особенно если для процесса соления используется мой трудовой пот, в переносном смысле, конечно.
Прежде, чем выйти на улицу, следует подкрепиться – уже двенадцатый час, а во рту маковой росинки не было. Что у нас в холодильнике? Проведем ревизию, проверим неубиваемый тезис либералов о пустых полках отечественных хладошкафов.
Пустым его точно не назовешь, но и разносолами особо не отъешься. Банки с вареньем – ага, это свежесваренное, быстрого приготовления. Своя малина и тертая смородина с сахаром, варятся пять минут, но и хранить надо в холоде.
Большой кусок масла, со странной желтоватой поверхностью – отвык уже, что натуральное сливочное без консервантов быстро окисляется снаружи, приобретая прогорклый привкус. Впрочем, внутри оно вполне съедобно и даже вкусно, отчетливые нотки сливок. Натуральное – оно все такое, не хранится без консервантов. Открытый кефир больше суток не хранится – скисает.
Ни колбасы, ни сыра в наличии нет – с этим у нас всегда проблемы были. В отличие от Украины и Белоруссии, где у нас живут родственники, на Нижней Волге с мясом и молоком всегда напряженка была. Сосиски и сардельки не сказать, что редкость, но в продаже почти никогда их не бывает. Но есть два кафе в центре города, где их всегда можно попробовать – очень вкусные, заразы, но на вынос не продают категорически.
